Всё или ничего

Санин+ Евгений

«Наш храм напоминает мне мою собственную душу!»

Были и другие, не менее сильные признания. Каждый, подумав-подумав, взял да и высказал то, что наболело у него на душе.

Все сочинения, написанные с поразительной искренностью и предельной честностью, отец Владимир опубликовал в первом номере созданной им приходской газеты «Покровский благовестник». Их заметили в районном центре и перепечатали в любимом его жителями городском еженедельнике.

И вот ведь как бывает! Детское слово растопило самые твердые и черствые сердца власть имущих и состоятельных взрослых.

Одни приехали сюда на дорогих машинах сами. И, переговорив с настоятелем, не

только советом, но и делом подсказали тому, с чего начинать. Другие, порой даже не называя себя, прислали необходимые строительные материалы. Третьи перевели на счет храма огромные суммы.

Кстати, некоторые из переводов пришли издалека, а один – самый большой, со многими нулями после единицы – с Крайнего Севера, куда отправила приходскую газету своему внуку одна из прихожанок…

Да, оценки за сочинение отец Владимир не ставил. Но то, что произошло затем, и храм, который теперь стоит в прежней красоте и благолепии, – не высший ли балл, который они заслужили?

Исправление ошибок

Придя из воскресной школы, Аня с Таней заговорщицки перемигнулись и с явным вызовом спросили у бабушки:

– Бабушка!

– Бабушка!

– А ты знаешь, как Суворов взял Измаил?

Бабушка, как всегда, сидела в старом кожаном кресле у окна и о чем-то печально думала.

Раньше, давным-давно, она была учительницей. Преподавала, по ее рассказам, русский язык, литературу, историю, а иногда, подменяя коллег, и все остальные предметы. Даже – труд! В храм сама не ходила. Но книги, которые приносили внучки из церковной библиотеки, когда они ей их давали, брала. И судя по тому, что те каждый раз по-другому, а иногда и в открытом виде лежали на ее тумбочке, читала.

Сейчас она, словно возвращаясь откуда-то издалека, оторвалась от своих мыслей. И хотя, глядя на хитрые лица внучек, понимала, что они задали этот вопрос неспроста, уверенно, хорошо поставленным учительским тоном ответила:

– Конечно! Эта крепость во всём мире считалась абсолютно неприступной. Помимо надежных крепостных стен с бастионами она была обнесена высоким валом и окружена глубоким рвом, наполненным водой. А еще она располагалась на левом берегу Дуная между двумя озерами. И возвышалась на склоне крутой горы, которая заканчивалась крутым скатом. Наконец, защитники Измаила должны были оборонять его до последнего, потому что султан Селим III пообещал в случае поражения казнить каждого воина гарнизона, где бы тот потом ни находился!

Бабушка с удовольствием взглянула на невольно заслушавшихся внучек и продолжила:

– Но эту крепость во что бы то ни стало нам, русским, нужно было взять.

Потому что она имела огромное стратегическое значение. И тогда сюда, как вы правильно, но уж очень просто сказали, был прислан Суворов. Точнее – великий русский полководец, генералиссимус, граф Рымникский, князь Италийский, автор знаменитой книги «Наука побеждать», Александр Васильевич Суворов [11] . Будучи тогда еще генерал-аншефом, то есть имея чин полного генерала, он лично ознакомился с крепостью, подъезжая к ней на расстояние ружейного выстрела. После этого отдал распоряжение изготовить длинные лестницы и фашины [12] . Несколько дней тренировал воинов специально для штурма такой крепости. Затем морально подготовил армию и наконец таким образом, к изумлению всех иноземных полководцев, взял Измаил!

11

Бабушка

была, конечно, права. Хотя и сам великий русский полководец приказал сделать на своей могильной плите надпись: «Здесь лежит Суворов».

12

Фашина — связка хвороста или вязанка прутьев, которыми можно было завалить рвы, окружавшие крепость.

– А вот и нет! – словно очнувшись, воскликнули внучки.

– Нет!

– Нет!

– То есть как это – нет? – только и развела руками бабушка.

– Конечно, то, что ты рассказала про разведку, лестницы, фаш… фашины, про тренировку, всё это было, – примирительно заметила Таня.

– И помогло! – добавила Аня.

– Но самое главное, – в один голос сказали обе, – было в другом!

– В чем же? – Бабушка с нескрываемым интересом посмотрела на внучек.

– А в том, что перед тем, как взять Измаил, генерал-аншеф Александр Васильевич Суворов отдал приказ по армии: «Три дня молиться, три дня поститься, а на четвертый – Измаил взять!»

– И взяли!

Внучки победоносно взглянули на бабушку. Они ожидали быстрого ответа. Но бабушка долго-долго, как-то борясь с собой, молчала и наконец призналась:

– Честно говоря, я и сама никогда не могла понять, как нашим удалось взять эту действительно совершенно неприступную крепость… А оказывается, вот оно что! Вот как!

– И не только это! – обрадованно подхватила Аня.

А Таня добавила:

– Но и вообще всё-всё, что было в нашей истории!

– Да-да, конечно! – уже сразу согласилась бабушка. – Я теперь ясно вижу свою ошибку…

И своим обычным, уже не учительским, голосом попросила:

– Вы учите и дальше меня всему тому, что будете узнавать сами. А еще лучше, – вдруг решила она, – буду-ка и я ходить вместе с вами в воскресную школу! Учиться никогда не поздно… тем более – такому!

– Правильно! – одобрили внучки. – Мы скажем отцу Виталию, будто бы ты нас приводишь на занятия и дожидаешься до конца…

– Зачем? – остановила их бабушка. – Мы скажем ему всю правду! Разве можно идти к Богу с ложью и хитростью?

«Вот это да!» – ошеломленно переглянулись Таня с Аней.

А об этом они, уже собиравшиеся было учить бабушку самому главному, даже и не подумали!

Видно, всё-таки совсем не зря она читала их книги!

Боевой дядя

– Павлик, домой!

– Но, мам…

– Одна нога там, другая – тут!

– Ну еще пять минут!

– Я сказала, быстро! А то потом сам будешь жалеть…

Мама с балкона позвала Пашу домой, как всегда, в самое неподходящее время! Он играл на лавочке во дворе в шахматы с самим дедом Василием, признанным чемпионом их многоэтажного дома, и… кажется, уже начал выигрывать.

Обступившие их взрослые только диву давались:

– Надо же, до чего шустрой растет эта молодежь!

– Какое там – дети!

– Тем более…

Паша мог резонно напомнить, что он давно не ребенок – ему скоро двенадцать, и он ходит в шахматную школу. Но сейчас ему было не до того. Он не знал, как и быть. До победы оставалось как минимум пять ходов. Если, конечно, опытный дед Василий, как назло очень долго размышлявший перед тем, как переставить свою фигуру, что-нибудь не придумает. И… ведь придумал! Только, обдумав свое действительно безвыходное положение, совсем не из области шахмат.