Всё, как я люблю
Шрифт:
— Светлана Игоревна… — начала тихо, а она выставила вперёд руки:
— Простите, но это не мое дело. Я дорожу работой.
— Понимаю, но все уже случилось и этот факт не изменится. А водитель меня не видел.
— Ева расскажет, что Вы были тут.
— И расскажет ещё ни раз, потому что не видеться с ней я не могу. Я разговаривала с Вадимом сегодня… и… поймите меня как женщина, я должна знать правду.
— Да я понимаю, — вздохнула, тяжело опускаясь рядом.
— Всего пара вопросов, — попросила заискивающе, а она обреченно махнула рукой. — Во сколько Вы приехали?
— Часам к двенадцати. Хотела на дачу съездить,
— Инга была в доме? Длинноволосая красавица.
— Да, — ответила смущенно, — но они почти сразу уехали. С Вадимом Викторовичем…
— Вернулись поздно?
— Не слишком, — ответила, задумавшись, — привезли еды, но я отказалась. Они поужинали, я покормила Еву и занималась с ней в комнате. Потом вышел Вадим Викторович и попросил остаться, пока Ева не уснёт. Дверь захлопнуть, а рассчитался сразу. А потом Вы приехали. Было неловко.
— Понимаю, мне тоже, — слегка поморщилась в ответ и промямлила: — Вы… слышали что-то?
— Да, — ответила, отчаянно краснея.
— Все мужики — козлы, — процедила сквозь зубы, — а как складно рассказывал…
— Знаете, Линда, если честно, я была больше удивлена, — вдруг сказала женщина, а я вскинула бровь, выражая изумление и заинтересованность. — Вадим Викторович выглядел странно. Я поначалу решила, что ему нехорошо. Бледный, глаза трёт, говорит медленно. Хотя, они пили вино… простите, это не мое дело.
Я зависла и пропустила торжественное появление Евы с пластиковым стаканчиком в руках. Она так торопилась, что споткнулась о ноги няни и шлепнулась на пол, пытаясь ухватиться за мои ноги. Разумеется, крышка стаканчика открылась, содержимое растеклось по моим ногам, оставляя липкие красные подтеки. Ева быстро поднялась из лужи и собралась расплакаться, но я прыснула и захохотала на весь холл, пробормотав сквозь смех:
— Вишня в вишне!
Няня выдавила из себя улыбку, понимая, что отмывать ребёнка придётся ей, Ева весело затопала в лужице, а она поднялась и вздохнула:
— Кажется, кому-то пора домой.
Я обнялась с маленьким поросёнком, выждала несколько минут и пошла к своей машине, но за углом столкнулась с тем же мужчиной.
— Ого, — хохотнул, окинув меня взглядом.
— Простите, — сказала, на ходу смахивая несуществующую слезу. Села в машину и поспешила отъехать, пока он не опомнился.
От разговора с няней осталось двоякое впечатление. С одной стороны, косвенно подтвердились слова Вадима. С другой, враньё чистой воды. С работы он приехал, как же… То, что в тот раз он с ней не спал не говорит о том, что не спал несколькими часами ранее. В каком-нибудь отеле, например. И, если не дотерпеть, пока уснёт Ева, чтобы затащить няню в койку — не в его стиле, то заблаговременно вызвать другую и уехать в какое-нибудь тихое местечко — вполне. В одном из таких я, кстати, была. Там никто не помешает, никто не увидит и никто не услышит. Хотя, кто-то мог и догадаться или выследить, сымитировав ситуацию позднее. Только зачем? Спектакль точно не для меня разыгран, я сама не знала, приеду или нет. Вадим бы явно о таком рассказывать не стал, а вот Инга именно это и сделала. Что тоже странно. Если переспали днём, вечером спокойно поужинали, к чему эти слёзы раскаяния на следующий день? Если только никто не сделал памятных фотографий и за ней стоял выбор — рассказать самой или это сделают за неё. А
Так себе предложение
На обратном пути я умудрилась встрять в пробку длинной в жизнь, домой приехала злая более обыкновения, в платье с кроваво-красным пятном и туфлях со сбитым мысом. Открыла дверь и прошла в гостиную, где в углу с разнесчастным видом сидел парнишка, а мои психи расселись на диване и смотрели на него, как в телевизор. Не поленились даже этот самый диван передвинуть для лучшего обзора.
Он поднял взгляд, посмотрел на меня и опустил голову. Все разом повернулись и по очереди тяжело вздохнули.
— Без тебя не начинали, — сказал Эмир.
— Так, — начала деловито, проходя и садясь на спинку дивана, — давай без лишних соплей. Как зовут?
— Денис, — процедил сквозь зубы.
— Вот что, Дениска, скоро твой братец нагрянет, если не соврал, конечно, и он действительно твой брат. Не соврал?
— Нет.
— Родной?
— Да.
— Супер. Так вот, он прекрасно знает кто я и полон решимости тебя забрать, но ты как будто бы не сильно горишь желанием. Варианта всего два: ты объясняешь, почему, и мы решаем, выкинуть тебя в окно или выставить за дверь, и второй — сразу выкидываем в окно.
— Если расскажу — будет уже без разницы.
— Ну вот, теперь мне любопытно, — вздохнула в ответ. — Кому-нибудь ещё любопытно?
— Очень, — пробасил Гриша, а Пашка ухмыльнулся. Этого было достаточно, чтобы, как минимум, попроситься в туалет, но тут Эмир улыбнулся.
— Он — ворует, я — открываю, — сказал парниша обреченно.
— Всего-то, — фыркнул Паша разочаровано.
— Всего-то, — неожиданно передразнил его Денис, горделиво вскинув подбородок. Я умилилась, а Пашка округлил глаза в недоумении.
— Ты осознаёшь, что я тебе твою цыплячью шейку сверну за секунду? — спросил язвительно.
— Да-да, — отмахнулся расхорохорившийся Денис, — все вы бугаи здоровые только мебель таскать и умеете. А как сигнализацию отключить знаешь? Так, чтобы никто и чухнуться не успел? — Эмир посмотрел на меня уважительно, но я решила отложить разговор на интересующую нас тему. — Дверь вынес, базуку через плечо и погнали наши городских.
— Почему базуку? — спросила, с трудом сдерживая смешок.
— Образно, — промямлил в ответ, смутившись. Паша сдерживаться не стал и заржал, а парень вновь оскорбился: — Че зубы скалишь? Ни один из вас с электроникой не дружит, а сейчас на обычный замок нормальные квартиры никто не закрывает. Тут вон тоже стоит. Отключена, правда, но стоит. А тут даже брать нечего, телек и тот допотопный. А в домах и того круче. Плюс ворота. На себе даже такой, как ты, много не упрёт.
— Мы поняли, ты смекалистый, — кивнул Эмир, — и явно своей работой гордишься. Что с братом не поделил? Выручку зажал?
— Да, — сказал быстро, а Эмир вздохнул и посмотрел на меня:
— Даже пытать его жаль, долго не протянет. Но, похоже, придётся.
— Зачем пытать? — ужаснулась и попросила: — Гринь, выкинь мальчика в окно.
Гриша флегматично пожал плечами и поднялся, расправив широченные плечи. Внутри он парень добродушный, но с виду — вылитый дровосек, какими их рисуют в детских сказках. Два с лишним метра роста, здоровущий, с густой рыжей бородой и бритой головой. Он ухватил Дениса за ноги и поднял вниз головой, а я пошла открывать окно.