Все можно исправить
Шрифт:
— Что?! — У Джоан от возмущения перехватило дыхание. — Ты в своем уме?!
— Ладно, я пошутил, просто я почти каждый День плаваю в это время в бассейне.
Джоан не удержалась от иронии:
— Странное развлечение для жениха в столь позднее время.
Но Дэвида трудно было смутить.
— Мы с моей невестой предпочитаем утренний секс, если ты об этом.
А вот Джоан, похоже, смутилась. Быстро растеревшись полотенцем, она накинула халат и уже было направилась к дому, как вдруг остановилась и повернулась к Дэвиду.
— Раз уж мы снова оказались наедине, чего я больше никогда
Дэвид театрально поклонился.
— Я весь внимание. Тем более мне это нетрудно, нам стоит только развязать пояса у халатов, других препятствий нашему общению я не вижу.
— И не надейся, — сказала Джоан, с вызовом вскинув голову и демонстративно затянув потуже пояс у халата. Пройдя к беседке, она села на диван.
Дэвид последовал за ней.
— Жаль, — произнес он, как показалось Джоан, еле сдерживая улыбку.
— Я хотела поговорить с тобой о Натали, — сказала она как можно серьезнее.
Дэвид удивленно приподнял брови.
— Неужели?
— Да, именно. Ты морочишь голову бедной девочке. Вчера я ясно это поняла.
— Тебе ее жалко?
— Представь себе. Ее ждет ужасное будущее с тобой. Уверена — ты вряд ли будешь верным мужем.
— А тебе не кажется, что я не обязан перед тобой отчитываться? — Неожиданно голос Дэвида стал грубым.
Джоан вдруг поняла всю нелепость своей миссии, но не хотела это признавать. Однако голос ее все же смягчился.
— Ну, она такая молоденькая... Неужели для тебя так важно доказать всем таким образом — и прежде всего себе, — что ты счастлив?
Она испугалась того, как изменилось его лицо. Скулы напряглись, а в глазах был сплошной лед. Он подошел к ней и, наклонившись совсем близко к ее лицу, произнес зловещим шепотом:
— Запомни, тебя это совсем не касается. Никому не позволю лезть ко мне в душу, а уж тем более бывшим любовницам.
От этого замечания и от его опасной близости у Джоан все сжалось внутри. Она совсем смутилась.
— Извини, наверное, я и вправду лезу не в свое дело.
— Ничего страшного, — сказал он гораздо спокойнее. — Таковы все женщины. Лезть в чужие дела — это ваше любимое занятие.
При последних словах Джоан поджала губы, но ничего не ответила. Слишком уж много он знает про женщин.
Дэвид передумал плавать и направился домой, а потом обернулся и уже с улыбкой произнес:
— Не переживай, она получит мои миллионы. Думаю, это будет неплохой компенсацией за мои временные отлучки.
Это циничное замечание подняло в груди Джоан новую волну негодования.
— Не все можно измерить деньгами! — выкрикнула она ему вслед.
Но Дэвид уже был далеко, поэтому она не была уверена, что он услышал ее. Странно, но именно сейчас она думала еще и о том, что последнее слово осталось все же не за ней.
Джоан еще некоторое время не могла подняться с места. «Бывшим любовницам»! Как будто ее ударили по щеке. Он ясно дал ей понять, что она была для него одной из многих. Так мерзко она еще никогда себя не чувствовала. А еще она боялась, что Дэвид решит, будто она ревнует. Она уже жалела, что затеяла этот дурацкий разговор о Натали.
Джоан откинулась на спинку дивана и закрыла глаза. Боже, кого она обманывает —
Джоан стояла у окна и плакала. Сегодня утром она узнала, что свадьба Натали и Дэвида состоится через месяц, а сейчас они снова уезжают в Бостон и вернутся только к свадьбе. Сердце буквально рвалось из груди. Она больше не хотела быть сильной, не хотела быть гордой. К чему все это светское притворство? Джоан хотела только одного — чтобы Дэвид был рядом. Если бы только можно было отмотать пленку назад, вернуть все как было. Пусть тайком, пусть изредка, но видеть его. А что теперь? Во всех последних событиях она винила только себя. Ведь это она своими руками толкнула его в объятия другой. Сотню раз Джоан задавала себе один и тот же вопрос: зачем я это сделала? Ответа у нее не было. Неожиданно дверь открылась — и на пороге появился Дэвид. Не спрашивая разрешения, он вошел и остановился напротив Джоан. Она вопросительно и в то же время со слабой надеждой в глазах посмотрела на него.
— Я думаю, нам надо наконец серьезно объясниться, — сказал он твердо.
— О чем ты? — Ее лицо было мокро от слез. — Что бы ни сказали друг другу, это ничего не изменит, ведь ты уезжаешь.
— Мы наделали много глупостей, пришла пора исправлять их, и сейчас все зависит только от тебя, — возразил Дэвид.
Он не собирался помогать ей, она сама должна сделать выбор, поэтому не только в словах, но и в действиях был лаконичен. Для себя он уже все решил.
Они смотрели друг другу в глаза не отрываясь. Только у Дэвида было во взгляде ожидание, а в глазах Джоан отражалась настоящая борьба. И она сдалась. Сделав шаг ему навстречу, она бросилась в его объятия словно в пропасть. Точно зная, что погибнет, она все же сделала этот шаг. И только его сильные руки, сжимающие, ласкающие ее тело, придали ей уверенности. Боже, только бы он никогда не отпускал ее!
— А как же свадьба? Натали, гости? — Джоан больше не плакала и пыталась в этой ситуации мыслить трезво. — Мы не можем вот так просто забыть обо всем. У меня такое ощущение, что мы связаны по рукам и ногам невидимыми путами, но они крепче настоящих цепей. — Отчаяние нахлынуло на нее с новой силой.
Дэвид с любовью смотрел на нее сверху вниз.
— Давай я сам разберусь с этим. Вот увидишь, все будет нормально.
Ее не надо было уговаривать. Она еще теснее прижалась к нему и тихо произнесла:
— Вот бы все проблемы решались так же легко.
— К сожалению, это невозможно, — ответил Дэвид.
В данный момент они оба думали о Джордже.
Подойдя к окну, Джоан увидела, как Натали направляется к машине. Шофер укладывал ее чемоданы в багажник. Дэвида рядом не было. По всей видимости, объяснение состоялось и помолвка расторгнута. Прежде чем сесть в машину, Натали внезапно обернулась и, подняв голову, в упор посмотрела на Джоан. Это был такой долгий и пронзительный взгляд, что Джоан не выдержала и невольно сделала шаг назад. Она прочитала в глазах Натали ненависть и предупреждение.