Все мы злодеи
Шрифт:
— Может быть, ты забыла, кто я такой?
Когда он шагнул к ней, Изобель вскочила с кровати и отодвинулась от него подальше. — Может быть, ты забыла, на что я способен.
Она прижалась спиной к стене и холодно спросила: — Если ты так сильно это ненавидишь, почему ты использовал все предлоги, чтобы остаться в Пещере со мной?
Она была права, но Алистер никогда бы этого не признал.
— Я пополнил более чем достаточно своих запасов, — напомнил он ей. — Что означает, ты исчерпала свою пользу. У тебя нет магии. Ты беззащитна. Ничто не мешает мне убить тебя прямо
Его тень скользнула вокруг ее лодыжек и обвила ее тело. Она сопротивлялась, но когда никакие усилия не заставили путы сдвинуться с места, на ее лице появилось выражение настоящего, необузданного ужаса. Это было именно то выражение, которое Алистер надеялся внушить, именно то, которому его учили. Тень обвилась вокруг ее шеи.
Но прежде чем Алистер успел убить ее, до него донесся голос Хендри. Если ты делаешь это не для меня, то для кого ты это делаешь?
Алистер вздрогнул, даже если слова его брата были всего лишь плодом его воображения. Победа в турнире всегда означала возвращение к Хендри, исполнение чудовищной роли, отведенной ему семьей, чтобы однажды он мог полностью оставить ее позади. Но они убили единственного человека, который вообще никогда не хотел, чтобы Алистер был монстром.
Было ли это действительно тем, что он хотел сделать? Действительно тем, кем он хотел быть?
Он выругался, использовал Мерцание и Вспышку. Канделябры вокруг них с ревом вернулись к жизни.
Изобель заморгала, глядя на него от внезапного яркого света. Она не пошевелилась, хотя могла бы. Выражение ее лица было несчастным.
Это наполнило Алистера чем-то неприятно близким к стыду.
— Иди спать, — проворчал он, отзывая свою тень, которая снова превратилась в его естественную. — Но больше никаких фокусов.
Когда Изобель не двинулась с места, Алистер сам зашагал прочь. Он скользнул в постель, повернувшись к ней спиной, и притворился спящим.
Но он не успокоился, даже когда она наконец, неохотно, разложила груду своей одежды на полу и легла на землю. Теперь его стыд был острым и кислым на вкус.
Даже если Алистер устал превращать себя во что-то жестокое, он не знал, кем он был в остальном. Доброта не служила никакой цели на турнире. И не важно, что он чувствовал к Изобель, она все еще была соперницей.
И в любом случае, Изобель на самом деле не отвечала на эти чувства взаимностью.
Он повернулся, чтобы взглянуть на нее, извиниться. Но в другом конце комнаты ее глаза были закрыты, а дыхание ровным. Она спала.
Должно быть, это было утомительно — все время бояться. Он должен знать.
Алистер выскользнул из кровати и прокрался в грот. Он лежал на спине на берегу озера, как Хендри обычно дремал на семейном кладбище. Если бы Алистер уделял больше внимания этим надгробиям или портретам, украшающим стены поместья, он мог бы понять зловещую правду об успехе своей семьи, пока
Чувство вины подсказывало ему отпустить Изобель на свободу. Его горе говорило ему, что это счастье, что у него здесь кто-то есть, что он никогда не преуспевал в одиночку. И его сердце предупреждало его, что единственный из них, кому по-настоящему грозит опасность пострадать, — это он сам.
Было абсурдно желать возвращения сил Изобель, потому что в тот момент, когда они у нее появятся, они снова станут врагами.
Я все еще могу убить ее, уверял он себя. Если бы к ней вернулись ее силы, если бы она угрожала мне, я все еще мог бы это сделать.
Красный свет прорвался сквозь тьму, цвет, который Алистер мгновенно распознал как высшую магию. Столб на маленьком острове в центре озера засветился, когда одна из его семи звезд засияла красным, а затем упала на камень, имитируя движение настоящей падающей звезды по небу.
Падала еще одна Реликвия.
Алистер коснулся магического камня на той стороне стены, чтобы рассмотреть его поближе, и через озеро развернулся мост, светящийся красным от высшей магии. Он поспешно пересек его, проверяя, чтобы убедиться, что светящаяся звезда была той, о которой он думал.
Это была четвертая звезда, та, которую Алистер знал из своих исследований, означала Плащ. Предмет защищал владельца от всех заклинаний и заклятий, созданных с помощью обычной магии, и был пропитан чарами для глушения шагов и маскировки. Это была самая сильная защитная реликвия турнира.
Его желание — гораздо лучшее, отчаянное желание — исполнилось.
Ему не нужно было убивать Изобель. Не сейчас… может быть, не раньше конца турнира. Настолько долго, насколько ему это удастся.
Осторожно, чтобы не разбудить ее, Алистер прокрался обратно в главную комнату пещеры, надел несколько своих недавно созданных колец с заклинаниями, перекинул пустую спортивную сумку Изобель через плечо и выскользнул из своего логова. Особенно красная звезда горела в багровом ночном небе, за ней тянулся след света. Алистер сидел на вершине своей горы и смотрел, как она падает.
Ему повезло — Реликвия направлялась к подножию горы, где скалы встречались с лесом. Алистер спустился и пошел по тропинке вокруг леса, пока не наткнулся на каменоломню. Плащ светился в ореоле красного света у своего скалистого основания, паря в ожидании.
Он услышал хлопок! За ним последовал еще один, и предательский туман обычной магии. Заклинания «Отсюда туда». Алистер выругался, когда на противоположном конце карьера появились еще две фигуры. Он должен был знать, что другие чемпионы придут за плащом.
Заклятие просвистело в ночи. Алистер поднял щит «Акулья кожа», чтобы блокировать его. Затем он, не теряя времени, начал спускаться по крутому склону к основанию карьера.
И тут же поскользнулся на камне.