Все началось с измены
Шрифт:
Утром удалось прогуляться по палубе. Солнце припекало, труп старательно подставлял ему уже покрасневшие части лица для ровности оттенка, команда неспешно делала свои дела. Воздух был свеж и прохладен. Перегнулась через борт, чтоб рассмотреть дельфинов, так тут же мертвечина рядом оказалась и за бант на платье уцепилась, словно я ему собачка на поводке, что выгуливать только на привязи можно.
Днем опять на обед была рыба, надоела она мне уже, скорей бы суша и мясо, и масло, и мороженое. Карикатуры на страничках судового журнала добавились, сделала несколько записей для истории и легла спать, все равно делать было нечего. И это было правильное решение. С вечера опять начался шторм, почти
– Пошли спать, Исли. Устал ужасно.
И почему так не везет, труп уже у двери поджидал, словно знал, что вылазку сделала.
Опять рухнул на кровать, только в этот раз силы раздеться сразу у него нашлись. Устал он, а меня это не должно волновать нисколько. Его мало волнует, устала я или нет, когда он языком, руками меня всячески хватает, а потом еще и проникает куда не звали. Вот теперь моя очередь отыграться за все. Поиздеваюсь, как и он, и языком, и руками, даже жаль, что за прошедшую ночь отомстить нечем, а то бы и это с ним сделала.
– Исли , угомонись.
Ага, значит, не очень нравится, когда тебя трогают, а ты этого не очень-то хочешь. Угомонись, прям так и послушалась, сегодня и тебе достанется, не все моему телу страдать.
– Исли,- прорычал труп недовольно.
Значит, не по нраву ему мои движения вверх-вниз, вокруг. А если потереть между ладонями?
– Черт бы тебя побрал ,- прорычал нежилец и вцепился в простыню.
Даже забавно, он тоже увлажняется, не только я, и скользят ручки так легко, и чуть ниже спуститься, сжать, не так сильно, как он мою грудь сжимает, но намек явно понял, застонал так сипло от ужаса, что его шарикам больно сделаю. А если только сверху вниз движения делать? И как он еще и языком добавить? Замер, только простынь в руках сильней сжал, да зубы стиснул, такое страдание на лице, что даже хотелось остановиться, но месть должна быть окончена, чтоб знал, как это, когда что-то делается с твоим телом, против твоей воли. Языком за пальчиками прошлась. Звук забавный, когда сосешь, а потом так чпок , из себя выпускаешь, словно где-то шампанское открывают, и руками его сверху вниз, и опять губами, чпок. И опять ручками, он от муки даже имя мое уже шептать не может, только хрипит. Переборщила я со чпоками , из *бутылочки * пенка пошла и бедра его ох как задрожали от возмущения. И труп сделал то, что мне так и не удалось за все время пыток, порвал простынь, скотина.
– Исли , с трудом прошептал Вилф и опять прижался ко мне, словно это меня может остановить, нет уж, свое он получит сполна. Почувствовав сладкий, чуть солоноватый, вкус мести, не остановлюсь на достигнутом. И почему Баронесса Монин говорила, что это противно, когда знаешь ради чего, даже приятно. Виконтесса Гринс обмолвилась как-то, что любит, когда он в ней до самого основания, видимо ей какие-то короткие доставались, тут до основания дюймов десять, если только дальше, в горло, но это же можно задохнуться.
Опять уснул, почувствовал себя в безопасности трупчик , на спине лежит, ноги, руки раскинул, дышит равномерно. Ничего, не долго осталось тебе так мирно посапывать.
– Исли , угомонись.
Вот еще, он уже стоит, осталось только сверху сесть.
– Хорошооооо , ммм.
И что викарий говорил не двигаться, когда двигаешься, то так хорошо, а вот когда сдерживаешь, то не так уж и прекрасно. Не, вверх-вниз слишком быстро отмучается, вот круговые движения бедрами куда сильней урон нанесут и страданий доставят.
– Ооооо , - как прекрасна месть.
– Решила меня в рай отправить?- прохрипел нежилец.
Какой
Ох, еле выносит мои движения трупешник , аж ноги в коленях согнул, а мне и лучше, опираться удобней. Сейчас тело извиваться перестанет, и сокращаться от торжества справедливости внутри, и продолжу.
– Хорошооооооооооо , еще, еще,- еще быстрее.
А если только на одно колено опереться и слегка к нему наклониться, то совсем другие ощущения. И так попробую, и на другое опершись, и на оба сразу, и на кровать между его ног. Только сокращения торжества прекратятся , и опять продолжу. И хорошо, что спиной к нему села, а то бы сейчас мешал бы, а так попытался помешать и не смог, только из мелочности палец уж совсем куда не надо засунул. И за это тоже получит, позже. Мммммм.
По мне, так он слишком быстро кончил со стоном отчаянья и радостью, что пытки прекратились. Наивный. Я уже столько вариантов мести придумала, ничего, отойдет от шока, и можно продолжить мстить, до утра время есть.
– Исли , - он опять хрипел мое имя возмущенно, еще бы не возмущался, мне уже трижды было справедливо хорошо, а он обойдется. Мои эксперименты сверху продолжились, сейчас лежала на нем обессилив , а до этого все же рискнула сесть лицом к нему. Как и думала, он тут же попытался помешать, его пальцы тискали мою грудь, сжимали соски, обхватывали талию, когда ему хотелось ускориться и изменить ритм, который устраивал меня, неудачно, конечно же, в итоге ему только и осталось сжимать мои ягодицы. Он-то думал, что я сдалась, позволив ему быть сверху, и двигаться во мне как ему хочется, и стоны мои от его движений, а не от предвкушения очередной маленькой мести. Только в таком положении мои пальчики сделали тоже, что его делали, когда я была к нему спиной. Этого он точно не ожидал, замер, рыкнул, а потом его движения стали резче и быстрей, быстрей, быстрей
– Исли , простонал он как-то обреченно, кончая, лег рядом, стараясь опять прижать мое тело к своему. Месть дело сладкое, но утомительное, надо отдохнуть хоть немного.
Проснулась с рассветом, Вулф еще спал, откинув одеяло, пока умывалась, могла разглядывать сколько хочется. А хотелось не только разглядывать, кое-что повторить не мешало бы, чтоб не забывал последствия.
– Ислиии
В этот раз он продержался дольше, стонал громче, но простынь опять порвал. Где-то в вещах была еще одна, не спать же на рваной.
Свежий утренний ветер игрался локонами, что не так и не пожелали запрятаться под шляпку. Солнце еще не начало припекать. Крики чаек становились все пронзительней. Странно, что после почти бессонной ночи я была полна сил. Чего не скажешь о трупе, я уже успела позавтракать, а он только соизволил покинуть каюту. И как с такой рачительностью его корабль все еще плавает и команда не сменила капитана?
– Завтра будем в порту, Леди.
– О, неужели, а мне казалось, что это путешествие уже никогда не закончится. Спасибо, Смитти.
Завтра я избавлюсь от него навсегда, осталось только продержаться один день и ночь. Надо решать, в чем сойду на берег, это должно быть что-то скромное, но изысканное. Серое платье, да, вставки из шелка делают его не таким строгим. Да и шляпка с вуалью к нему уместна. Нужно будет первым делом найти горничную.
– Доброе утро, Морис.
Так, надеюсь , там не будет нестерпимо скучно, и месяц выдержу, иногда приличия это такая мука. Вот сидишь на неинтересном спектакле, и уйти не получается, потому что тебя пригласил главный исполнитель роли, и только этикет заставляет говорить, что все было чудесно, а остальное расскажут критики в газетах.