Всё началось со скандала

Макнамара Эшли

— Совершенно верно.

— Мама!

Миссис Сент-Клер подошла ближе и понизила голос.

— Чувства твоей сестры в данном вопросе не имеют значения.

— Да как ты можешь такое говорить?

— Благодаря ее поведению прошлой ночью на балу у Послтуэйтов уже ничего исправить нельзя. София больше не может претендовать на Ладлоу. Он никогда не возьмет ее в жены. Господи, он все видел своими глазами!

— И что же Ладлоу видел?

Джулия не могла поверить словам матери. София всегда вела себя очень осторожно и заботилась о своей безупречной репутации. Все

это объяснялось довольно просто — она берегла себя для Ладлоу. А если не сможет получить его, то проживет остаток жизни старой девой.

Последние пять лет Джулия наблюдала, как сестра угасает из-за этого человека, видела боль и слезы в моменты, когда надежды Софии сводились к нулю. Она пыталась обращать внимание старшей сестры на других мужчин, но ни один из них не интересовал Софию. Любая девушка, будучи свидетелем всей этой боли, начнет оберегать свое сердце от нежных чувств.

Что уж говорить о дальнейшем... Если Джулия примет ухаживания Ладлоу, то страдания сестры только усилятся. И пусть София иногда ведет себя глупо, еще больше боли ей причинять нельзя. При этом совершенно не важно, скомпрометировали ее или нет.

— Теперь это не имеет никакого значения. — Миссис Сент-Клер решительно кивнула. — Что сделано, то сделано. Но если мистер Ладлоу заинтересовался тобой, то, клянусь богом, ты сейчас же вернешься в гостиную и будешь вести себя так, как подобает твоему положению. Уверена, слухи до тебя уже дошли. — Она подалась вперед, словно собиралась сообщить особенно пикантную сплетню. — Эго твой шанс стать графиней.

— Я не стремлюсь стать графиней.

На безупречных щеках матери появились два красных пятна, она приоткрыла рот, собираясь ответить. Джулия приготовилась к привычному словесному потоку. Последние несколько дет мать донимала ее утверждениями о том, что положение женщины в обществе ключ ко всему.

Красивая дочь состоятельного горожанина, миссис Сент-Клер в юности имела шанс приобрести титул, но граф Челтенхем в последний момент пошел на попятную и разорвал помолвку. Из-за низкого происхождения всю тяжесть скандала пришлось выдержать именно ей. Позже она вышла замуж за Чарлза Сент-Клера, обычного мистера, слишком далекого от аристократических предков, чтобы иметь титул.

Произошедшее только подтвердило ее точку зрения. Положение — это все, и миссис Сент-Клер была полна решимости сделать так, чтобы София и Джулия приобрели статус, который ей самой так и не достался. Титул — это власть. Джулия могла продекламировать эти слова, как вечную молитву.

Однако, вместо того чтобы начать ожидаемое нападение, миссис Сент-Клер поджала губы, поймала взгляд дочери и заговорила негромко и настоятельно:

— Я не хотела беспокоить тебя этим, но, видимо, у меня нет выбора.

У Джулии волосы встали дыбом. То, что могло отвлечь мать от напористых попыток убедить дочерей в необходимости выйти замуж, не сулит ничего хорошего.

— Чем «этим»?

— Твой отец... — Быстро оглянувшись, миссис Сент-Клер подошла еще ближе.

— Что на этот раз?

— Недавно он потерял значительную сумму денег.

Джулия сглотнула, руки сжались в кулаки.

—

Опять?

— Да, опять! Он обанкротит нас уже до конца года, но если ты примешь предложение мистера Ладлоу, то еще сможешь нас спасти.

— Почему именно мистера Ладлоу? Может, выставить меня на аукцион на следующем же балу по самой высокой ставке?

— Я не потерплю подобной дерзости. — Миссис Сент-Клер говорила по-прежнему негромко, но в голосе ощущалась вся сила ее характера. — Если бы вы обе не были столь чертовски упрямыми и не отказывались годами от прекрасных предложений, мы не оказались бы в такой ситуации.

Джулия открыла рот и снова закрыла, не представляя, что ответить. В некотором смысле мать права. Несколько сезонов подряд требовали платьев, вееров, шляпок — все это, включая аренду городского дома, истощило семейный бюджет. Попытки отца пополнить запасы с помощью игры в карты только усугубили проблему.

В следующее мгновение Ладлоу поднялся со стула, избавив ее от необходимости отвечать. Постукивая тростью по половицам, он подошел и склонился над рукой матери.

— Всего доброго, миссис Сент-Клер. К сожалению, я должен вас покинуть.

Мать засияла, как юная леди на первом балу.

— Вы должны как можно скорее снова нас навестить.

— И я намерен сдеталь это. Мисс Джулия, надеюсь, вы передумаете.

Матери хватило такта дождаться, пока Ладлоу уйдет, и лишь потом обрушиться на дочь.

— Когда он придет в следующий раз, ты ему не откажешь. Поняла?

Позади послышался громкий всхлип. Джулия стиснула губы, повернулась и пошла утешать сестру.

Г лава 4

Бенедикт приехал в город не для того, чтобы стать участником общественных передряг. И уж совершенно точно не ожидал, что ему придется заниматься проблемами Джулии. Будь проклят этот Ладлоу с его пари.

Поскольку по Гайд-парку прогуливались толпы модно одетых людей, желающих себя показать и на других посмотреть, Бенедикт с большим удовольствием сбежал с переполненных людьми дорожек к месту, где Керзон-стрит переходила в Болтон-роу, Отсюда уже рукой подать до Беркли-сквер, где арендованный Сент-Клерами дом стремился присоединиться к избранным, куда более солидным соседям.

Бенедикт потрепал Артура по лоснящейся каштановой шее и перешел на медленный шаг, хотя до места назначения оставалось еще несколько улиц. Мощные мышцы коня напрягались от желания пуститься в галоп. Стук подков по булыжникам мостовой эхом раздавался по всему узкому переулку. Артур тряхнул головой, и пряди гривы взметнулись вверх.

— Тише, мальчик. Я знаю, что тебе не терпится, но придется подождать, пока мы не найдем местечко, где можно разбежаться.

Только не в Лондоне. Решив свой вопрос, Бенедикт уедет в имение в Кенте, где Артур может мчаться галопом многие мили, не встретив ни единой души. А пока они застряли в городе, и Бенедикт уже начал жалеть, что несколько месяцев назад, после Ватерлоо, продал свой офицерский патент.