Все не так закончилось
Шрифт:
Сложно представить что-то менее сочетающееся.
Я согласилась встречаться с ним только потому, что он просил об этом так много раз, и у меня не хватило духу сказать ему «нет». В течение недели я была занята проверкой работ и репетиторством, и мы встречались только субботними вечерами. Это длилось шесть месяцев. На шесть месяцев больше, чем мне следовало бы позволить.
Мне всегда было сложно сближаться с людьми. Решающим фактором было доверие, и я уже заранее решила, что, вероятнее всего, брак не для меня. Преподавание приносило мне то удовлетворение, которого не могли дать отношения. Цветущие молодые умы доставляли гораздо больше удовольствия, чем череда
И все же мне было тридцать – худший возраст для одиночества, как мне однажды сказали.
– Забудь об этом, Даниэль. Правда. Это неважно.
– Важно. Это важно для тебя.
Даниэль говорил, но я услышала еще чей-то голос.
Рядом со мной проплыла мама, ее знакомый запах защекотал мне нос, как вдруг я увидела, как в ресторан с великолепной блондинкой, той, что была на интервью, вошел… Филипп. Моим первым порывом было спрятаться. Или, по крайней мере, спрятать куда-нибудь Даниэля. Я наблюдала за тем, как он непринужденным жестом предложил блондинке сесть, и как официанты обращались с ним, как с кем-то важным. Они столпились возле его столика, а Филипп, как и ожидалось, не обращал на это ни малейшего внимания.
Я открыла рот от изумления, затем попыталась снова обратить внимание на Даниэля, но мне это не удалось. Все мое тело кричало Филиппу: «Ты чувствуешь, что я здесь?».
Мама и Даниэль были увлечены разговором о пылесосе, который она подумывала купить.
– Почему ты такая тихая, Шарлотта? – спросила мама, приобнимая меня.
– Извини, – сказала я. – Я просто устала.
– Ты уверена, дорогая?
Я сжала ее руку, и она сжала мою в ответ.
– Вы двое так похожи, – произнес Даниэль.
Мы придвинулись ближе, и он сделал снимок на свой телефон.
– Спасибо, что пригласили меня, – сказал Даниэль. – Приятно отмечать праздник здесь вместе с вами.
Я сделала последний глоток мартини и взглянула в сторону Филиппа. Он был увлечен блондинкой, ловящей каждое его слово, а она увлечена им.
– Поблагодари его, Шарлотта, – сказала мама, слегка подтолкнув меня.
В следующую секунду я наклонилась через стол, подставив губы для поцелуя.
Я задержалась дольше, чем следовало. Губы Даниэля оказались мягкими, а на вкус они были, как пиво, и вызывали множество в основном приятных воспоминаний. Однако мне хотелось почувствовать нечто большее – что-то необъяснимое, что заставляло бы мое сердце биться сильнее. Я отстранилась первой. Даниэль попытался удержать меня, но я была уже далеко – в другом конце зала, где я встретилась взглядом с Филиппом.
– Эти двое, – сказала она, – Благодаря вам, у меня самый счастливый день рождения.
Филипп смотрел на меня так долго, что блондинка невольно повернулась тоже. У нее были волосы, которые пружинили при каждом движении, но при этом каждая прядь оставалась на месте. Я прикоснулась к своим волосам, лежащим растрепанными светлыми волнами, в попытке создать сексуальный пляжный стиль прически, но в сравнении с ней я выглядела небрежной и словно потрепанной ветром.
Пока я была озабочена своей внешностью, Филипп приблизился к нашему столику. Блондинка мельком взглянула на свое отражение в
– Шарлотта! Какое совпадение!
Его английский акцент привлек внимание присутствующих к нашему столику, и мое лицо залилось румянцем. Я пыталась не сравнивать мальчишеские черты Даниэля с отточенным очарованием Филиппа. Даниэль был в обтягивающей и наглухо застегнутой оранжевой рубашке и коричневых вельветовых джинсах. Филипп – в серой рубашке строгого кроя и обтягивающих брюках. Полные противоположности.
Домашняя простота против европейского шика.
– Ты выглядишь великолепно, Шарлотта. Этот цвет тебе идет, – подмигнул мне Филипп.
– А кто эта прелестная юная леди? – спросил он, протянув руку к маминой руке. Обычно моя мама была той еще болтуньей, но при Филиппе она онемела.
– Филипп, познакомься с моей матерью, Кэтрин.
Они обменивались приторным восхищением до тех пор, пока мама не толкнула меня локтем:
– Шарлотта, разве ты не собираешься представить своего друга Даниэлю?
И снова она подмигнула Филиппу. Как много подмигиваний!
– Даниэль – ее кавалер.
Филипп протянул руку Даниэлю, окидывая его взглядом.
– Шарлотта мне много о тебе говорила, приятель, – сказал он, но получилось как-то неубедительно.
– Ты в порядке, Шарлотта?
Глаза Филиппа бешено скакали.
– Я в порядке.
Хотя моя мама улыбалась, я была уверена, что она совершенно сбита с толку.
– Даниэль, мама Шарлотты, пожалуйста, присоединяйтесь ко мне за моим столиком, – настаивал Филипп. – Я знаю, как Шарлотта любит хорошее вино. Позвольте мне угостить вас всех бутылкой вина.
Глаза Даниэля сузились, когда Филипп бросил взгляд на его полупустую бутылку пива.
– Это какой-то сюрприз на мой день рождения? – спросила мама, на что Филипп подхватил, что она не выглядит ни на день старше сорока девяти, а ее родинка напомнила ему о Синди Кроуфорд. Я буквально видела, как моя мама тонет, словно в зыбучих песках, у ног Филиппа.
– Пойдемте, – сказал он, подзывая официанта.
Не успела я оглянуться, как мы уже сидели в кабинке с принцем Филиппом и настоящей принцессой. Я никогда в жизни не чувствовала себя более неуместной.
Меган – так звали блондинку – была и очаровательна, и прелестна. Я обычно не называю женщин прелестными, однако все это влияние британской атмосферы превратило меня во что-то новое. Меган говорила с таким же выразительным британским акцентом, что и Филипп, и я легко вообразила, что история их отношений началась в далеких замках Лондона или Шотландии. Я рассмеялась, чтобы выкинуть эту картинку из головы, и Филипп вопросительно посмотрел на меня. Ладонь Даниэля меж тем лежала на моем плече и жгла его.
– Ты не говорила мне, что у твоей мамы сегодня день рождения, – сказал Филипп.
Меган была доброжелательной и веселой, взгляд ее блестящих голубых глаз оценивал меня, но она делала это вовсе ненавязчиво. Она завела с мамой разговор о ее брошке, семейной реликвии, а когда Даниэль спросил, откуда мы с Филиппом знаем друг друга, Меган выпалила:
– Они познакомились на Юнайтед.
Даниэль убрал руку.
– Это сайт знакомств?
Мне было жаль Даниэля, но еще более виноватой я чувствовала себя за то, что собиралась сделать. Наши отношения не работали. Они бы никогда не сработали, и уж точно тогда, когда такие мужчины, как Филипп, были рядом и напоминали о том, что мне было нужно больше всего. Но почему Меган не замечала этого? И не слишком ли много выпила моя мама?