Шрифт:
АВТОР БЛАГОДАРИТ
Журналистов, операторов, редакторов, работавших вместе со мной.
Телекомпанию «Останкино» и лично Алексея Пиманова за предоставленные фото- и видеоматериалы для книги.
Заместителя генерального директора Первого канала Олега Вольнова, самого жесткого и бескомпромиссного критика.
Телекомпанию «Совершенно секретно».
Руководителей Агентства журналистских расследований (Санкт-Петербург) Андрея Константинова и Евгения Вышенкова.
Моих друзей из МВД — полковников Алексея Ку-тилина, Андрея Пашкевича, Игоря Вяткина, помогавших мне в расследованиях.
Андрея Калитина и Михаила Маркелова, научивших меня снимать.
Моих родителей Бориса Гиленсона и Софию Метлину, все эти годы веривших в меня и поддерживавших во всех начинаниях.
Вместо предисловия
Три часа ночи. Курская область. Меня толкает в бок руководитель профсоюза «Дальнобойщик» Валера Вой-тко, с которым мы вот уже вторые сутки колесим по симферопольской трассе, чтобы добрать материал для очередного расследования о беспределе на дорогах.
— Просыпайся, вон у заправки стоят две проститутки. Пошли поговорим с ними.
Я включаю маленькую камеру DVCAM, прячу
— Мы в рейсы с ними не ездим. На нашей «точке» все девчонки колются. А в дороге, сами понимаете, с наркотиками проблемы. Так что мы обслуживаем клиентов прямо здесь, за заправкой.
Она еще несколько минут что-то мычит о своей тяжелой судьбе, но тут подбегает вторая шлюха, и они начинают драку. «Господи, — думаю я, — зачем мне все это?» И не нахожу ответа. Журналистское расследование — самый неблагодарный жанр, который существует на телевидении. Но я подписалась под этот формат еще в 1993 году, когда пришла во «Взгляд». Шестнадцать лет я делала программы для прайм-тайма на Первом, РТР и НТВ. Я устала. Может быть, рождение второго сына, а может быть, потеря интереса и возраст сыграли в этом решающую роль. Не знаю, вернусь ли я снова на экран в прежней ипостаси мечущейся растрепанной тревожной блондинки, смело врывающейся в кабинеты чиновников и проникающей со скрытой камерой в самые злачные места. Но сейчас мне хочется подвести небольшой итог работе, которой я посвятила лучшие годы своей жизни. Книга, которую вы сейчас держите в руках, мой дорогой читатель и зритель, включает в себя рассказы о самых ярких расследованиях последних лет. В ней и то, что оставалось за кадром, и те люди, которые помогали и продвигали мои расследования. Я очень благодарна издательству «Альпина нон-фикшн», которое предложило перенести воспоминания на бумагу. В этой книге боль за судьбы простых людей, вопль негодования и бессилие. Кому-то из героев мои программы спасли жизнь, кого-то упекли за решетку...
Я хочу показать вам свою страну без прикрас. Я люблю ее такой, какая она есть. Видит Бог, все эти годы я искренне мечтала что-то изменить. У меня не так много получилось, но по крайней мере я это попробовала.
Глава 1. Политическое порно
Когда осенью 2001 года тогдашнего министра юстиции РФ Валентина Ковалева приговорили к девяти годам лишения свободы условно, я решила поковыряться в его уголовном деле. Поковырялась. Подробно и с большими неприятностями. В тот период мы делали на Первом канале программу «Документальный детектив». Две серии этого телевизионного расследования — «Ирония судьбы» и «С легким паром» — благополучно сняли с эфира. Но зато мне посчастливилось лицезреть в оригинале знаменитое «политическое порно» под названием «Ковалев в бане». Помню, эта кассета несколько дней лежала у меня дома, и мой сосед Владик попросил переписать ее себе. Так, для истории. С точки зрения порнографии лента не представляет никакого интереса и не производит должного впечатления. Сначала Ковалев с девчонками ласкается за обеденным столом. Потом они — одна за другой — подсаживаются к нему на колени в надежде на продолжение ласк, но министр остается безучастным. Дальше камера переносит нас в сауну с бассейном, где Валентин Алексеевич абсолютно голый в обнимку с теми же девчонками по колено в воде выплясывает канкан. Все. Того, чего с вожделением ждали замыслившие съемку, не произошло. Проституткам министр явно не понравился. Меня поразило другое — качество пленки. Цветное видео, снятое на портативную камеру, спрятанную в буфете комнаты отдыха, было великолепно. Вторая камера находилась в банном отделении. Чувствовалось, что съемка производилась через запотевшее стекло. Но не узнать министра российского правительства было невозможно. Кассету с записью передал мне сотрудник следственного комитета МВД РФ Николай Андреев. Он в тот период занимался уголовным делом банкира Аркадия Ангелевича, и пленку эту изъял при обыске на даче банкира в поселке Молоденово. Кассету VHS с надписью «Программа 19» вынули из дачного сейфа вместе с многочисленными драгоценностями. Следователи сразу не поняли, что это, — запись была сделана в формате NTSC (стандарт, принятый в США), и ни один отечественный видеомагнитофон не воспроизводил ее. И только после перегона пленки в европейский PAL оперативники увидели это политическое порно. Конечно, они испытали шок. Тогда, да и сейчас, игры в «компромат с человеческим лицом» были большой редкостью. Оперативники не знали, что с этим делать. В тот момент еще не была ясна связь банкира и министра — зачем Ангелевичу нужно было подкладывать Ковалеву «секс-бомбу». Напомним, что тогда еще ни о каком «деле министра» и речи не шло. Все обыски проходили в рамках уголовного дела банкира Ангелевича.
Одним из первых зрителей «Программы 19» был Президент России Борис Ельцин. Говорят, ему принес кассету глава службы безопасности Александр Коржаков. Ельцин посмотрел пять минут, буркнул «Срамота» — и выключил. О существовании «компромата» знали генеральный прокурор Юрий Скуратов, его заместитель Михаил Катышев и еще несколько человек, но только не сам Ковалев. До обнародования пленки оставалось несколько месяцев. Это потом генеральный директор холдинга «Совершенно секретно» Артем Боровик возьмет на себя смелость и опубликует эти кадры на первой странице своей газеты. А после этого будет долгая судебная тяжба с самим Ковалевым. Забегая вперед, скажу, что, когда газета «Совершенно секретно» отбивала иск Ковалева о защите чести и достоинства, министра защищал известный адвокат Анатолий Кучерена. Его задачей было доказать, что на пленке не министр. А я в то время работала в телекомпании «Совершенно секретно», и нас привлекли в качестве экспертов — мы давали свое заключение, насколько пленка подлинная. Суд мы выиграли. Но я встретилась с Кучереной несколько лет спустя. В приватном разговоре Анатолий Григорьевич признался мне, что в тот момент вынужден был обратиться в компанию «БС-график» с просьбой испохабить пленку до неузнаваемости. Компьютерных дел мастера даже ухитрились приделать Ковалеву чужую голову. Но и это не помогло. Впрочем, пленка эта положила начало самому главному сексуальному скандалу российской политики. А дело-то было вовсе не в бане. Самый главный вопрос, который интересовал меня: какова связь министра и банкира? Именно этому и было
Я начала свое расследование с того, что приехала на дачу к своему очень хорошему приятелю, который проходил краешком, не скажу каким, по уголовному делу банкира. Мы сели за большим обеденным столом, и гостеприимный хозяин начал свой рассказ, который потом без деталей и подробностей, но уже в цифрах я прочитала в материалах уголовного дела Ангелевича в кабинете следователя Андреева. Итак, основные этапы становления бизнеса банкира.
Если вы когда-нибудь бывали на Ваганьковском кладбище, наверняка обращали внимание на массивный памятник, расположенный прямо у входа в самом начале центральной аллеи слева. Огромных размеров лист дерева зеленого гранита. На монументе меленькими буквами высечено — Илья Медков, даты жизни с черточкой. Это имя мало кому и мало о чем расскажет. Странно и то, почему никому не известный человек похоронен на главной аллее элитного московского погоста. Объяснение кроется в дате его гибели. На Ваганьковском даты смерти — начало 90-х — обозначены на каждой второй могиле на центральной аллее, а люди там лежат не с безупречной репутацией. Медков был застрелен в 1993 году на Улице 1905 года. Ему было чуть за двадцать. Но он успел вместе со своим другом Аркадием Ангелевичем поработать на ниве кооперации и сколотить себе неплохое состояние. Медков был главным партнером Аркадия. В конце 80-х ребята шили и варили джинсы. Потом решили укрупнить бизнес и создали концерн «ДИАМ-Фармация». Расшифровывалось название ДИАМ как «Дорогой Илья Александрович Медков». Такие аббревиатуры были очень популярны в ревущие 90-е. После «ДИАМа» партнеры организовали «Монтажспецбанк». Деньги потекли рекой, и молодой бизнесмен Медков просто сошел с ума от тех благ, которые на него посыпались. Я думала, что такие истории существуют только в анекдотах про новых русских. Илья был анекдотическим персонажем, только реальным. Он летал в Париж на собственном самолете, а вслед за ним летел караван так называемых моделей. Их поставляли во Францию целыми агентствами. Мне рассказывали, что Илья ни одной ночи не проводил в одиночестве, а только с девушками, и каждый день — с разными. Несмотря на то, что он был крошечного роста, у него была одна почка и весил он не больше 50 килограммов, мальчишка отличался большой мужской силой и широтой души. В ваннах с шампанским он отмачивал своих длинноногих красавиц, скупал для них бриллианты, носился по автострадам на гоночных авто и частенько попадал в аварии. В общем, жил Илья на полную катушку. А в это время в Москве трудился его партнер Ангелевич, которому все эти игрища изрядно поднадоели. Аркадий в конечном итоге и предложил Медкову разделить бизнес.
Через полгода Медкова застрелили. Врачи не смогли спасти пациента, раненного в единственную почку. Аркадий проходил в качестве подозреваемого по делу об убийстве своего бывшего компаньона, но доказать его причастность к этому преступлению следствие не смогло. Дело об убийстве Медкова перекочевало в разряд так называемых «глухарей» и мирно пылится в архивном подвале какой-то московской прокуратуры. Оно так и осталось нераскрытым. Но факт остается фактом. Долю Медкова его родители безвозмездно передали Ангелевичу. По некоторым данным, ежегодный доход банкира составлял 40 миллионов долларов. По тем временам — неплохо. Естественно, как и любой бизнесмен, Ангелевич искал поддержки власть имущих и правоохранительных органов. Дела его потихоньку стали заходить в юридический тупик. В этот момент Аркадий и познакомился с Валентином Ковалевым.
А кем же был в тот период и чем занимался Ковалев? В то время вице-спикер Госдумы Валентин Ковалев был малозаметной фигурой, несмотря на постоянное торчание на заседаниях нижней палаты парламента. Тихой сапой он зарегистрировал некий «Фонд общественной защиты гражданских прав». Ковалев останется его президентом и после назначения на пост министра юстиции. Но тогда создавать фонды было очень модно. Только при МВД было около 200 таких лавочек. В народе они назывались «крышами». Это были те же бандитские группировки, но более солидные, которые действительно помогали решать какие-то больные вопросы, только без паяльников и утюгов, без стрельбы и заложничества — все в цивилизованных рамках. Бизнесмены клюнули на громкое имя Ковалева и начали вливать в его фонд деньги, в надежде, что их высокий покровитель обеспечит поддержку, «ежели что». Но вопросы — «какую поддержку» и что за «ежели что» — оставались открытыми. Министр юстиции у нас в стране отвечает за правильную регистрацию тоталитарных сект и обеспечение стульями судопроизводителей. Реально никаких рычагов воздействия на правоохранительные органы, суды или прокуратуру он не имеет. Разве что громко звучит само слово «министр». А дальше — тишина. Но бизнесмены этого не понимали.
Ковалев создал свой фонд как «некоммерческое благотворительное объединение». Сегодня продекларированные в уставе фонда благие цели о защите конституционных прав и свобод граждан звучат как издевательство. А призывы к возрождению лучших исторических традиций русского народа — как глумление. У фонда не было офиса, поэтому вся работа кипела прямо в кабинете министра. Фонд должен был существовать за счет благотворительных взносов. Ковалев поручил генеральному директору фонда Андрею Максимову начать поиск дарителей (потом Максимова можно будет увидеть на пленке «Баня» вместе с министром, причем в том же голом виде, но куда в более активном состоянии). Средства на общественные нужды доверчиво вносил крупный и средний бизнес: «Монтажспецбанк» (893 тысячи рублей), нефтяная кампания «Лукойл» (200 тысяч рублей), «Московский трастовый банк» (90 тысяч), «Международная финансовая компания» (988 тысяч), фирма «Риал» — (673 тысячи), акционерное общество «Русский сахар» (912 тысяч). Это потом удивительный парень из провинции, умница, интеллигент следователь Владимир Шантин будет вести дело Ковалева. Он расскажет мне, что его подследственный отличался неслыханной жадностью. Он даже уносил домой бутылки с минералкой, которые ему каждый день ставили в кабинете. А уж когда Ковалев почувствовал запах живых денег, здесь у него проснулся звериный интерес. Он стал брать не только деньгами, но и недвижимостью.