Все о моей мафии
Шрифт:
Из приговора суда:
«...Саломадин и Грузин провели широкую пропагандистскую кампанию, декларирующую преимущества вложения денег по договорам селенга по сравнению с существующими процентными ставками Сбербанка РФ, и убедили большие слои населения в приоритете договора селенга перед иными формами займа, действовавшими в России.»
Нижний Новгород. Июнь 1994 года. Вооруженные налоговые полицейские ворвались в офис «РДС», уложили всех сотрудников на пол, забрали деньги из хранилища и увезли. Только на следующий день выяснилось, что деньги, собранные со всего Поволжья, — шесть миллиардов рублей, перекочевали в банк «Прогресс». В этом банке имела счета нижегородская администрация. Никто в налоговых органах не учитывал, что это деньги вкладчиков. Весть о погроме в хранилище молниеносно разнеслась по Нижнему Новгороду. Вкладчики рванули в офисы «РДС», чтобы забрать свои деньги, но хранилища были пусты.
Иркутск. Август 1994 года. Самолет «ЯК-42», принадлежавший «РДС-АВИА», должен был вылететь
Москва. Сентябрь 1994 года. Исполняющий обязанности директора Налоговой полиции РФ Ямполь-ский подписал внутреннюю инструкцию, в которой были прописаны механизмы изъятия наличных денег в филиалах «РДС». По всей России покатилась волна конфискаций. В Ростове изъяли 68 миллиардов рублей, в Хабаровске — 7 миллиардов, в Астрахани — 17 миллиардов, в Уфе — 13 миллиардов, в Твери — 3,6 миллиарда рублей. В бюджет перекочевало более 200 миллиардов. Для «РДС» это был удар под дых. Начались черные времена. Но к этому моменту Грузин с Саломадиным работали на рынке специфических финансовых услуг уже не одни.
Выборг. Сентябрь 1994 года. Сотрудниками таможни был арестован гражданин Финляндии Вячеслав Гусев. Под сиденьем его автомобиля обнаружили сумку с восемью банковскими упаковками — 800 тысяч долларов. Задержанный пояснил, что является охранником и эти деньги он должен вывести через Финляндию в Израиль по поручению своего хозяина Льва Константинова, президента компании «Хопёр-Инвест».
Волгоград. 1991 год. Некто Лев Константинов, вялый мальчик двадцати лет от роду, открыл в своем родном городе напополам с отчимом торговозакупочный кооператив «Хопёр». Его мать Лия Львовна выбила для сына два банковских кредита. Семья предполагала прибрать к рукам торговлю всем, что плохо или хорошо лежало, — от алюминия до конфет. Но в скором времени их невозвращенными кредитами заинтересовался ОБЭП. С помощью связей мамы уголовное дело удалось закрыть. Но что делать дальше? Ведь семья уже почувствовала запах денег. А тут под носом вовсю раскрутились «Русская недвижимость» и «РДС». Опыт понравился. Название компании решили оставить прежним — «Хопёр». Пройдет несколько месяцев, и «Хопёр» откроет пункты по сбору денег в 73 регионах страны. Пенсионеры, военные и колхозники повалят толпами сдавать свои кровные. И через некоторое время в «Хопре» уже перестанут считать деньги. Гендиректором «Хопра» назначат бывшего слесаря Олега Суздальцева. Он впоследствии и станет козлом отпущения в громком уголовном деле о приключениях «Хопра».
Из приговора суда:
Показания Суздальцева: «...указания руководства я выполнял полностью и подписывал бумаги, не вникая в их суть, за что и получал зарплату. На самом деле компанией управляла Лия Львовна. Она осуществляла контроль за всей деятельностью.»
Помню, Ирка где-то откопала номер телефона Лии Львовны Константиновой, но сама она звонить ей не могла. В бытность работы в Волгограде Ира так много писала о финансовых пирамидах, что у семьи Константиновых на нее был «зуб». Посему позвонила я. Женщина неохотно, но все же откликнулась на мою просьбу об интервью. Мы с оператором Светой Кругликовой пришли в довольно скромную трехкомнатную квартиру, ничто здесь не выдавало прежней роскоши. Лия Львовна — хитрая женщина — вошла в образ обиженной людьми, обобранной государством и оболганной журналистами жертвы. Лик ее был печален, но, как только звонил городской телефон, она, как маленький ребенок, вскрикивала: «Лева!» — и бросалась к аппарату. Но, услышав чужой голос, сразу возвращалась в состояние прежнего унынья.
Дело в том, что в тот момент, когда в «Хопре» начались проблемы, ее сынок Левушка быстро свалил в Израиль, оставив мать на растерзание обманутым вкладчикам и государственной машине. И пока мама сидела в тюрьме, Лева загорал на пляжах Тель-Авива, где, впрочем, он и по сей день ошивается, по крайней мере журналисты НТВ отыскали его именно там, и он с горечью говорил о матери, которая совсем недавно умерла. Лия Львовна приехала в Израиль, будучи тяжело больной. Последняя стадия рака. Полгода Лев не отходил от нее. Она умерла у него на руках. Но весной 2004 года Лия Львовна находилась в полном здравии, правда, снимали мы ее «без лица». Она пыталась убедить меня в том, что роль ее в развитии компании была мизерной и что она просто давала дельные советы своему отроку, который ни черта не понимал в бизнесе. Впрочем, следователь Малышев рассказал мне, что они изначально задумывали «Хопёр» как аферу, но не предполагали, что смогут выйти за пределы Волгограда.
В действительности
Из приговора суда:
«...Из поступавших в день 400 миллионов рублей на расчетный счет сдавалось не более 60 миллионов, только то, что поступало мелкой купюрой, а на оставшуюся часть приобретались доллары.»
Константинов не просто так покупал валюту. «Хопёр» заключал договоры с иностранными фирмами на поставку товаров, переводил за границу миллионы, но товары до «Хопра» так и не доходили. Например, был подписан контракт на финские сборные мини-маркеты. Но они оказались настолько громоздки, что не помещались даже в железнодорожные вагоны, и транспортировать в Россию их оказалось невозможно. Но об этой маленькой детали руководство пирамиды «узнало» только после оплаты. Был и второй вариант переправки валюты за рубеж — вариант «Гусев». Тогда-то и стало понятно, зачем Константинову нужны были охранники-иностранцы — они беспрепятственно преодолевали таможню, вывозили наличные деньги в Хельсинки, а оттуда в Израиль. Сотрудники охраны, которые доставляли в Выборг доллары, могли даже по весу определить, какую сумму везут. Сергей Малышев — руководитель следственной группы по уголовному делу «Хопра» рассказывал мне, что вывозили иностранцы-охранники по несколько миллионов за раз.
Лия Львовна воспитывала сына одна и не могла дать ему все самое лучшее. «Хопер» исправил ситуацию. С утра до ночи по телевизору крутились рекламные ролики пирамиды. Дебиловатый майор просил у породистых девок сначала акции, а потом чай, хороший, краснодарский. И эта пурга обходилась Льву в миллион долларов в месяц только на ОРТ. У нас сохранилась пленка выступления Константинова в программе «Час Пик», которую вел Влад Листьев. В интервью журналисту он сказал, что дела его настолько хороши, что он намерен зарегистрировать даже свою политическую партию. Имиджем Левы занимались профессионалы-телевизионщики, он позиционировал себя как меценат — финансировал Фонд культуры, гладиаторские бои, шахматные турниры и даже пытался избираться в Госдуму. Ведь уже тогда ему нужна была депутатская неприкосновенность, ибо начиналась другая эпоха — уголовное дело в отношении руководителей «Хопра».
Летом 1994 года произошла интересная история. Лев положил в коммерческий банк «МАБИ» пять миллиардов рублей под проценты сроком на один год. А на следующий день сотрудники «Хопра» приехали и забрали деньги обратно. Банкиры расстроились, но получили в качестве отступного полмиллиарда. На чем и расстались. Прошел год. Лия Львовна пришла в КБ «МАБИ» и попросила вернуть деньги с процентами. Банкир изумился: «Мадам, ваши люди забрали все до копейки еще год назад». Лия Львовна упала в обморок. Ее долго откачивала «Скорая», но врачи и не подозревали, что это был театральный обморок. Уже третий. Сотрудники «Хопра» провернули подобные схемы с банком «Реал» и Дубовским филиалом Сбербанка. По решению суда сотрудники «МАБИ» все же выплатили «Хопру» несколько миллиардов. Но не смирились со своей участью и обратились в правоохранительные органы. Выяснилось, что таким образом «Хопёр» отмывал деньги вкладчиков. Когда были подняты кассовые книги — тогда и всплыли миллиарды неучтенных денег. Так и появилось уголовное дело в отношении учредителей «Хопра».