Все о мужских грехах
Шрифт:
— Видимо, потому, что подчиняться не умеете, — уверенным тоном предположил он.
— Совершенно точно! Не умею я прогибаться! Я привыкла быть сама себе хозяйка! Вы же мне предлагаете работать на одного человека, а вдруг мы характерами не сойдемся? Да еще и мужа обещаете мне найти, а я замуж совсем не собираюсь! Тем более за человека, которого мне найдут. Нет уж! Я кошка, которая гуляет сама по себе!
— Да! — покачал головой он. — Нелегко вам с вашим характером приходится!
— А я привыкла! — рассмеялась я в ответ и попросила: — Вы дайте мне,
С этими словами я встала, и он тоже поднялся.
— Конечно, сообщу, — пообещал он, а потом сказал: — Вы даже не представляете себе, Татьяна Александровна, что вы для меня сделали! Вы нам с Ией после этого как сестра стали! И если вам вдруг потребуется помощь, то я рад буду сделать для вас все, что смогу!
— Спасибо! — поблагодарила я. — В жизни все бывает!
— А если захотите отдохнуть, то наш дом всегда для вас открыт — приезжайте в любое время, и мы будем счастливы принять вас как самого дорогого для нас человека.
— Может быть, и приеду! — неопределенно пообещала я и спросила: — Да! Все время забываю у вас спросить, а что кричали родственницы Ии тем вечером?
Он поморщился, но ответил:
— Они пришли сказать, что Ия падшая женщина, раз согласилась жить в доме одинокого мужчины.
— Что-то в этом духе я и предполагала, — пробормотала я. — Только странно, что они не побоялись это сделать, при вашем-то положении в городе!
— Так они знают, что я не воюю с женщинами, — пожал плечами он.
— И что же им ответила ваша мать? — спросила я.
— Она сказала им, что стыдно было так издеваться над несчастной девушкой, которая завтра станет моей женой. Прогнала их и сказала, чтобы они не считали больше Ию своей родственницей.
— Я смотрю, ваша мама тоже весьма эмансипированная женщина, — улыбнулась я.
— Что вы хотите? — рассмеялся он. — Меня воспитывали бабушка с дедушкой, потому что отец ходил механиком на круизных лайнерах, а мама работала там поваром. Так что мир она повидала!
Поговорив с ним, я пошла в свою комнату, чтобы собрать вещи, и туда ко мне пришла Ия. Она выглядела ужасно смущенной и взволнованной — не иначе как в преддверии первой брачной ночи, но вместе с тем необыкновенно счастливой.
— Сестра уходить? — спросила она.
— Да, Ия. Пора! Желаю самого большого на свете счастья вам и вашему сыну! — Я поцеловала ее в щеку, а она прижалась ко мне, и я почувствовала, что она дрожит. — Не надо нервничать! — успокоила я ее. — Все будет хорошо! Вот увидите!
Она проводила меня до машины, и, когда мы поехали, я, обернувшись, увидела, что она стояла и смотрела мне вслед.
У Самшиевых меня ждали сгоравшие от любопытства женщины, да и мужчины, как ни старались, тоже не могли скрыть своего интереса к тому, что же было на свадьбе господина Лекобы. Я, как могла подробно, им все рассказала, и они ушли, громко обсуждая услышанное. Но ушли не все! В стороне от
— Неужели ты решил, что я могла сказать Андрею Павловичу, что ты назвал его жену шлюхой? Зачем же ты обо мне так плохо подумал?
— Он бы убил меня, — уверенно сказал Сергей.
— Да! — не менее уверенно подтвердила я. — Он бы тебя убил! И запомни на будущее, Сережа! Никогда никого так больше не называй, потому что нельзя знать заранее, как жизнь повернется. И вполне может случиться, что тот, кто совсем недавно был внизу, вдруг окажется наверху и отомстит тебе за пережитое унижение. Будь впредь поосторожней в словах!
— Спасибо вам, Татьяна Александровна! — дрогнувшим голосом сказал Сергей. — Я вас никогда не забуду и доброту вашу тоже!
— А! — махнула я рукой и пошла к себе.
Я сняла и аккуратно уложила свое новое платье — с такими вещами нужно обращаться на «вы», — накинула халат, закурила и бросила гадальные кости, чтобы узнать, как мои дела пойдут дальше. Увидев 18+12+34, я чуть не рассмеялась.
— Вы будете приятно удивлены тем, как стремительно события приобретут благоприятный для вас оборот! Ничего себе — стремительно! Да мне сейчас остается только ждать новой информации! Первый раз слышу, чтобы можно было чего-то стремительно ждать!
Спала я той ночью так, что даже не слышала наконец-то грянувшую грозу, и проснулась поздно — торопиться мне было некуда, потому что все мое занятие заключалось единственно в том, чтобы ждать. Решив как-нибудь убить время, я взяла Сергея и поехала сначала на рынок, где снова затарила багажник — надо же было отблагодарить Самшиевых за гостеприимство, а потом к морю. Я купалась и загорала, затем мы съездили пообедать в открытый летний ресторанчик неподалеку, где я была встречена с величайшим почтением — еще бы! Я ведь была свидетельницей невесты самого господина Лекобы! День уже клонился к вечеру, и я решила поплавать в последний раз. Заплыв довольно далеко, я увидела, что Сергей изо всех сил машет мне руками и кричит, но слов я, естественно, на таком расстоянии расслышать не могла. Решив, что что-то случилось, я рванула к нему и, выскочив на берег, спросила, задыхаясь и одновременно оглядываясь в поисках возможных супостатов:
— Ты чего?
— Ваш телефон звонил, долго звонил.
Взяв сотовый, я увидела, что это был Лекоба, и перезвонила ему.
— Здравствуйте, Андрей Павлович! Есть новости? — с ходу спросила я.
— Есть! — подтвердил он. — Приезжайте ко мне!
Надо ли говорить, что я бросилась к машине как оглашенная, крича на бегу Сергею:
— Давай как можно скорее домой! Я быстро переоденусь, и ты отвезешь меня к Лекобе.
Он понятливо кивнул и сорвался с места. У Самшиевых мы оказались мигом, и я, одевшись, прыгнула в машину, так что не прошло и двадцати минут, как я уже сидела на диване на веранде его дома и слушала Андрея Павловича, к боку которого прижался Арчил, а Лекоба обнимал его за плечи.