«Все объекты разбомбили мы дотла!» Летчик-бомбардировщик вспоминает
Шрифт:
После взлета видимость улучшилась, но из-за сплошной низкой облачности мы летим по маршруту на малой высоте. Перед целью облачность поднялась, и Гладков вывел группу на высоту девятьсот метров. Впереди черным медальоном на нитке железной дороги показалась станция Сентяновка. На ее путях два эшелона с дымящими паровозами. Заходим на цель. Трассы снарядов малокалиберной зенитной артиллерии прошивают боевой порядок бомбардировщиков.
Штурман открывает бомболюки, и бомбы летят на вражеские эшелоны.
— Разбили тринадцать вагонов и один эшелон подожгли, — докладывает Желонкин.
— Сзади снизу атакуют два «мессера», — сообщает Наговицин.
По самолету летчика
— Всем в облака! — командует по радио Гладков.
Отворачиваю вправо и ухожу в облака. Истребители отстали, а самолеты Рудя и Черепнова летят вплотную к моему самолету. Под облака вышли только перед пролетом Дона.
После нашей посадки на разведку войск и аэродромов противника был послан экипаж Погудина. Из-за низкой облачности и плохой видимости на аэродром он не вернулся, а произвел посадку в районе Слащевской.
Не вернулся в этот день и экипаж старшего лейтенанта Озерова В. Е. со штурманом старшиной Каримовым У. С., стрелком-радистом Розановым и воздушным стрелком сержантом Хочковским В. И., выполнявший воздушную разведку аэродромов в Сталине и Горловке.
4 февраля бомбили танки противника на южной окраине Голубовки и в Серго, уничтожив два танка. Из Голубовки нас обстреляла зенитная артиллерия, но — безрезультатно.
Когда после посадки я зарулил на стоянку, у самолета меня встретил адъютант эскадрильи капитан Рябов.
— Георгий Алексеевич, разрешите мне дней пять полетать на боевые задания с Гладковым! — попросил он.
Упрекнув Рябова в том, что, участвуя почти в каждом боевом вылете своей эскадрильи, он еще и к соседям нанялся, я разрешил.
Рябов был летающим адъютантом эскадрильи. Он участвовал почти в каждом боевом вылете, но это не мешало ему всегда четко докладывать о боевом составе экипажей и звеньев, своевременно организовывать размещение, обмундирование и питание личного состава, а также вести несложную эскадрильскую переписку. В воздухе он отличался хорошей ориентировкой, быстротой реакции на изменения в воздушной обстановке и характере целей, а также меткими бомбовыми ударами по объектам противника. Его уважали за необыкновенную смелость, яростную ненависть к фашистским захватчикам, глубокие знания тактики и возможностей средств противовоздушной обороны противника. Командование полка неоднократно поручало ему, в качестве ведущего штурмана полка, наносить ответственные бомбардировочные удары. На аэродроме он тоже был нарасхват. Когда требовалось срочно собрать какие-то сведения, подготовить документы или уладить дело с батальоном аэродромно-технического обслуживания, командование полка часто поручало это Рябову.
С 5 по 10 февраля полк ежедневно наносил удары по аэродромам Ровеньки, Алмазное и Сталино, эшелонам на станции Дебальцево и живой силе противника. Полк на боевые задания водили Гладков и старший лейтенант Миленький.
При ударах по самолетам противника на аэродроме Сталино особенно отличился стрелок-радист Зеленков с самолета командира эскадрильи Гладкова. Организовав групповой огонь стрелков, он сумел отразить атаку пяти истребителей противника.
Старший сержант Иван Иванович Зеленков, невысокого роста, плотный, подвижный и энергичный, заслуженно пользовался славой меткого стрелка и надежного радиста. Его загрубевшее на солнце и ветрах лицо с живыми пытливыми глазами светилось мужеством и хитринкой. Он был человеком
В эти дни по поручению старшего батальонного комиссара Куфты я организовал перебазирование полка на аэродром Криворожье, расположенный в тридцати километрах восточнее Миллерова.
11 февраля боевую задачу от имени командира полка ставил начальник штаба Стороженко. Он сообщил, что наши войска овладели станцией Лозовая, вышли подвижными группами к Красноармейской и Дебальцеву. Мне во главе четырех самолетов было приказано нанести удар по скоплению живой силы и автомашин на северной окраине Константиновки, а экипажу Черкасова было приказано, сфотографировав результаты нашего бомбардировочного удара, произвести тщательную разведку войск противника в районе Константиновки. Задание предстояло выполнять без прикрытия истребителей.
Небо было ясное, но по аэродрому мела низовая поземка. В боевом расчете возглавляемой мной четверки — экипажи Пузанского, Черепнова и Рудя. К самолету иду вместе с летчиком Рудем. Внешне казалось, что Рудь свысока смотрел на перепитии военной судьбы, беспечно относился к опасностям в боевых вылетах. Летал он увлеченно и умел ничем не дорожить ради выполнения боевой задачи, а главное — удача сопутствовала ему.
Вот и сейчас, поднявшись на крыло самолета, Рудь не спеша застегнул лямки парашюта и упруго сел в кабину.
— От винтов!
— Есть от винтов! — ответил техник.
Один за другим запустились моторы. Убраны колодки, и тяжело нагруженный бомбардировщик порулил на старт, вслед за моим самолетом. Взревели моторы, остался позади стартер, стремительно нарастает скорость. Пружинистый подскок, и самолет в воздухе, а сзади остался шлейф снежной пыли.
Рудь упивается скоростью и быстро занимает свое место в боевом порядке. Сейчас он чувствует себя хозяином в небе. Свободно читает карту местности проплывающих под крылом населенных пунктов, запорошенных снегом речушек, дорог и голых лесов. К цели ему открыты все пути. Он внимательно следит, какой маршрут выберет ведущий, и, не задумываясь, повторяет все его маневры.
Подлетев к Константиновке, войск противника мы не обнаружили и полетели через Дзержинск на Горловку, где обнаружили на южной окраине до десяти танков и пятидесяти автомашин. С ходу нанесли по ним удар и при отходе наблюдали пожар и один сильный взрыв в местах падения бомб по цели. Стрелки-радисты наблюдали, что сзади ниже нас в районе Дзержинска горел и вел бой с двумя «мессерами» самолет старшего лейтенанта Черкасова. После разворота от цели они потеряли его из вида. Кроме Черкасова из этого полета не вернулись его штурман старший лейтенант Волков, стрелок-радист Сапожников и воздушный стрелок Болдырев.