Все проклятые королевы
Шрифт:
Куда ни глянь, Львы готовы к атаке.
А там, между нашим отрядом и следующим — Дочери Мари.
Трое в черном, длинные одежды развеваются на ветру.
Я вижу Одетт даже отсюда: подбородок гордо вздернут, волосы цвета заката развеваются вокруг нее, как окровавленный стяг.
За ней — остальные ведьмы.
Лучники ждут приказа, спрятавшись за холмами. Солдаты стоят наготове.
На миг все замирает: птицы перестают петь, облака застывают над нами, ветер стихает.
А потом Нирида делает шаг вперед,
— Львы! За Эрею!
И Львы воют.
Гулкий, пронзительный вой, будто рвущийся из самой земли, подхватывает ее крик, делает его своим и возвращает умноженным. И в тот же миг наши ряды приходят в движение.
Рев битвы становится оглушающим, когда наш отряд начинает наступление, осадные башни движутся к цели, а с вражеских стен летят стрелы.
Нирида оборачивается ко мне:
— Увидимся в тронном зале, — говорит она с вызывающей ухмылкой.
— Я буду ждать тебя, развалившись на троне, — отвечаю я, и она даже не пытается скрыть свою ухмылку, прежде чем вновь вскинуть меч и броситься вперед во главе наших войск.
Отряд идет вперед, а со мной остается лишь небольшая группа из тридцати солдат.
Спокойствие заката разбивается в мгновение ока. Грохот войны делает ту тишину, что царила мгновение назад, чем-то невозможным, почти нереальным.
Все знают свои роли.
Соргинак перемешиваются с нашими. Они поддерживают лучников в башнях, зачаровывают катапульты, что уже забрасывают стены снарядами.
Под стенами выставляются лестницы, но наши бойцы раз за разом падают под вражеским огнем, под кипящей смолой, вылитой с бойниц.
Ева добирается до стены под градом стрел, которые скашивают сопровождающих ее солдат. Враги помнят прошлую битву. Они знают, кого стоит бояться и кого нужно уничтожить первым.
Но ни одна стрела не касается Евы. Какой-то барьер защищает ее и тех, кто находится рядом. Пока она не доходит до одной из осадных башен, поднимает руку…
И огненный шквал, хлещущий из бойниц, стихает вдоль всего сектора стены.
И тогда наши люди начинают взбираться.
Ева убила всех, кто находился там, — одним движением руки, одной мыслью.
Я оборачиваюсь к своей группе.
— Готовы?
Кто-то прикладывает кулак к груди, другие лишь молча кивают. Отлично. Время пришло.
Мы бросаемся в обход, бежим вдоль холма, оставляя позади бойцов, тех, кто ждет своей очереди, и ведьм, что подпитывают атаку заклинаниями, пока не добираемся до нашей цели.
В стороне, скрытая за первой линией деревьев, чернеет дыра в земле. Два солдата, покрытые грязью, стоят по обе стороны от входа с зажженными факелами.
— Они знают, что мы здесь. — Один из них протягивает мне последний отчет.
Я быстро пробегаюсь по нему глазами, соотнося информацию с картами, которые изучал ночью, затем передаю его одному из своих людей.
Мы
Последние три месяца копатели неустанно рыли ходы, стараясь отыскать пути, ведущие вглубь цитадели или соединяющиеся с дворцовыми тоннелями.
Львы успели обрушить некоторые из них, прежде чем мы смогли ими воспользоваться; другие использовались для редких проникновений разведчиков.
Сегодня мы разнесем их к чертям.
Наш авангард прочистит путь для следующего отряда, который пойдет следом, пока мы одновременно взорвем другие тоннели под стенами, создавая бреши в обороне противника.
Сердце бешено колотится, пока я даю знак копателям, чтобы они начали.
Темный коридор освещается отблесками факелов.
Это должно сработать.
Это должно сработать именно вовремя.
По ту сторону стены другой отряд делает то же, что и мы. Войска Эльбы, при поддержке Камиллы, войдут в город одновременно с нами: снизу, через туннели, и с другой стороны стен, которые мы должны обрушить.
Мы продвигаемся так быстро, как позволяют узкие подземные ходы. Пахнет сыростью и землей. Гул битвы над нами приглушается толстыми стенами и сводами, которые время от времени содрогаются от взрывов, заставляя каждый волосок на моем теле вставать дыбом.
Одна ошибка в расчетах — и сотни тонн земли рухнут нам на головы, похоронив здесь навсегда, под стенами города, который мы пришли освободить.
Шаг за шагом, метр за метром мы наталкиваемся на туннели, уже обвалившиеся, засыпанные или разрушенные самими Львами в попытке остановить нас. Я невольно задумываюсь, пока мы оставляем позади черные коридоры этих подземелий, сколько людей оказалось погребено в темноте.
Мы уже близко, когда раздается взрыв, трясущий все вокруг. На нас сыплется земля, заставляя всех застыть, затаив дыхание. Добравшись до конца, мы обнаруживаем нескольких копателей, спрятавшихся за углом импровизированной каменной стены. Они подают нам знаки, чтобы мы следовали за ними, и мы укрываемся, ожидая, пока второй взрыв заставляет весь проход снова содрогнуться.
Я задерживаю дыхание, моля Мари, чтобы тоннель выдержал.
— Готово, — сообщает один из копателей. — Они заложили взрывчатку, часть стены рухнула, но мы разобрались.
За проломом среди камней и земли лежат тела Львов, не сумевших защитить этот проход. Наши люди сразу принимаются за работу, расчищая завал и укрепляя потолок.
— Этого хватит? — спрашивает проводник, приведший нас сюда.
Я смотрю на проход, узкий коридор, который когда-то был намного шире.
— Должно хватить.
Я даю приказ посыльному, который был с нами. Он берет факел, выбирает другого солдата на случай, если что-то пойдет не так, и бежит обратно, чтобы передать сигнал: мы готовы.