Все проклятые королевы

Гальего Паула

— Но я не убила её, чтобы стать королевой. — Я сглотнула, чувствуя, как горло сжимает боль. — Я сделала это, чтобы служить Ордену, чтобы принести пользу кучке торговцев и священников, — выпалила я с горечью.

Глаза наполнились слезами.

— Измени это. Используй то, что они с тобой сделали, чтобы всё исправить. — Он смотрел на меня, и в его взгляде читались скорбь, вина, глубокая печаль… и надежда.

Мои пальцы, действуя сами по себе, переплелись с его.

— Какая запутанная

история, — прошептала я.

— То, что легко, того не стоит, — ответил он, попытался улыбнуться, но я чувствовала, что он не закончил говорить. — Я понимаю, что, убив её, ты просто выполняла свою работу, что она была жертвой, как и многие другие на этой войне. И я понимаю, что тогда я был твоим врагом. Я не держу зла за всё, что ты сделала.

Я закрыла глаза и крепче сжала его руку.

В этот момент Кириан поднял вторую руку и пальцами мягко коснулся моей щеки, скользнув по коже, пока его ладонь не прижалась к моему лицу. Я позволила своей голове лечь в его руку, будто она стала её опорой.

Я знала, чего он ждёт. Он хотел, чтобы я пообещала: я осталась не из-за сделки, а ради него, ради Нириды, ради всех Волков.

Но я не могла. Не могла обещать.

Слёзы потекли по щекам.

Я услышала, как он шевелится, а через миг оказалась в его объятиях. Его руки обвили меня, мои руки обвисли на его шее.

Я могла бы остаться здесь навсегда — в том, как он держал меня в крепких объятиях, в тёплом дыхании, пробирающем до мурашек, в его пальцах, что запутались в моих волосах.

Глава 15

Одетт

Сегодня должна прибыть Друзилла, и волнение ощущается с первых же часов утра: стражники патрулируют окрестности, слуги бегают туда-сюда, а недавно прибывшие добровольцы ждут, когда Эльба даст разрешение войти.

Я наблюдаю за всем этим из окна, чувствуя, как беспокойство поднимается по спине, тревога пожирает всё, а в голове звучит шёпот:

Если сделаешь ошибку, всё кончено.

На горизонте нависла огромная туча, и, хотя небо предвещает бурю, Нирида стучит в мою дверь, чтобы забрать меня на тренировку.

Кириан ушёл раньше нас, чтобы обучить своих людей, которые больше не обязаны подчиняться приказам Дерика.

На самом деле, думаю я, они не обязаны делать этого с тех пор, как мы сошли с «Проклятой». Я не могу не задаться вопросом, не моя ли это вина, слишком ли он был занят, играя роль няньки.

Перед тем как мы добираемся до нашей поляны, до этого узкого участка между склоном, пересечённым ручьями, и стеной, нас останавливает один из солдат Сулеги. Узнать их легко по сверкающим белым доспехам.

— Она настояла, — извиняется

солдат. — Мы объяснили ей, что не вы назначаете добровольцев в отряды, но она отказалась уйти. Говорит, что вы лично попросили её прийти.

Я замечаю момент, когда Нирида решает, что её любопытство стоит того, чтобы отвлечься, и мы поворачиваем к месту, где принимают добровольцев.

Крики слышны ещё до того, как мы подходим. Крики и яростные угрозы.

— Прочь с дороги! Она сама меня позвала. Вы что, глухие? Если нет, я лично сделаю так, чтобы вы больше ничего не услышали.

Мы ускоряем шаги, почти неосознанно, чтобы скорее дойти до стены, где стражники пытаются сдержать… девушку. Девушку, которая кричит, ругается и указывает на них пальцем, будто так может заставить их пасть перед ней на колени.

— Если вы не пропустите меня сейчас, я заставлю ваши глаза кровоточить, пока вы не ослепнете.

— Простите, командир… — начинает один из стражников, но не успевает договорить.

Лицо Нириды меняется от удивления к радостному восторгу.

— Наконец-то, — произносит девушка.

Она моложе нас, её щеки ещё сохраняют округлые формы юности.

Я собираюсь спросить, кто эта девушка, когда Нирида тихо, почти приветственно, произносит:

— Маленькая ведьма.

Она поднимает руку, давая стражникам знак пропустить девушку, но в этом уже нет необходимости. Те сами отступают, услышав ласковое прозвище, осознавая, что угрозы, возможно, не были такими уж пустыми.

Девушка проходит между солдатами уверенно, с хмурым выражением лица, сжатыми пальцами, крепко держащими ремень сумки.

— Ты пришла, — говорит Нирида, вдруг останавливаясь, как и я, когда девушка направляется в сторону деревни.

Её длинные, блестящие, прямые волосы, словно водопад обсидиана, раскачиваются на спине с каждым шагом.

— Ты сама меня позвала, — решительно отвечает она. — И я не собираюсь спать в палатке, — добавляет она с гримасой отвращения, когда на горизонте появляется лагерь.

— Рекруты спят там.

Девушка оборачивается, одаривая её пламенным взглядом. Её глаза — особенного золотистого оттенка.

— Рекруты не могут заставить реки разливаться, очаровать врагов, чтобы они убили друг друга, или проклясть их, чтобы те больше никогда не смогли заснуть. Так что пусть рекруты спят в палатках. А я, однако…

Нирида улыбается, явно забавляясь.

Так значит, она настоящая ведьма.

Девушка поворачивается ко мне, словно только сейчас замечает. Её хмурое выражение становится ещё темнее, и она не пытается скрыть гримасу неудовольствия.

Ну и очаровательная она.

— Эли, это Одетт, она…