Все проклятые королевы
Шрифт:
Прошли века с тех пор, как смертные оставляли подобные дары. Со временем люди стали слишком мягкими: жертвовать себе подобных, даже врагов, стало считаться варварством. Азери этого не понимает.
Ребёнок кричит, не переставая. Удивительно, как из такого маленького тела могут исходить такие ужасные звуки. Её пухлые ручки тщетно пытаются зацепиться за камни, корни деревьев, терновые кусты…
Всё вокруг кажется погружённым в молчание, пока к её крику не присоединяются другие. Через мгновение мальчик выскакивает из чащи, которую
На нём меховой плащ, шапка скрывает тёмные, завитые от влажного снега волосы, а глаза — ледяные, как у детей Севера, — расширены от ужаса.
Человеческий мальчик, несмотря на страх, хватает камень и бросает его в лицо гению лжи.
Азери рычит, не выпуская жертву, и от этого девочка кричит ещё громче, извиваясь от боли.
Этот мальчик, думает гений, не предназначен для меня. Но зима долгая, и я голоден. Почему бы не забрать обоих?
Но прежде, чем он решает действовать, из того же направления выбегает третья фигура — старшая из троицы, девочка, которая, несмотря на страх, сохраняет удивительное хладнокровие.
— Кириан, хватай Аврору! — кричит она брату и тут же нагибается, чтобы подобрать длинную палку, оказавшуюся под рукой.
С палкой в руках она приближается с решимостью, которую позавидовали бы многие командиры. Маленький Кириан, борясь со страхом, делает шаг навстречу гению, который для него — просто зверь. Он тянется к Авроре и хватается за её руки.
Азери сжимает клыки сильнее, впиваясь в нежную плоть девочки. Она рыдает от ужаса и боли.
Старшая сестра продолжает держать палку, словно это меч, выкованный из лунного металла. Она отважно угрожает Азери, даже осмеливается коснуться его палкой. В ярости от такой дерзости гений делает рывок, почти выбивая Аврору из рук Кириана.
Несколько мгновений кажется, что Азери отпустит девочку лишь для того, чтобы сломать шею мальчику и растерзать их сестру. Снег усиливается, падая на троицу, будто не замечая их ужаса. Крики Авроры сливаются с рычанием гения, а звери леса прячутся, чтобы переждать опасность.
Они никогда не узнают, была ли это воля Азери, случайность или их собственная решимость, но в тот момент гений поднимает глаза и всё меняется… потому что он видит меня.
Его последний рывок разрывает кожу Авроры, оставляя страшный след, но он не добивается большего, кроме как сорвать маленький ботинок.
Девочка больше не кричит, хотя рана, без сомнений, ужасно болит. Кириан подхватывает её на руки, как может, и шепчет старшей сестре, которая всё ещё держит палку, направленную в сторону Азери:
— Уходим.
Эдит, которая всё ещё выше своего младшего брата, подхватывает Аврору, когда у Кириана больше не хватает сил.
Позже они купают малышку, чтобы согреть её, и перевязывают рану украденными из дома простынями. Аврора всё расскажет за ужином, но её родители не поверят ни единому слову.
Глава 20
Одетт
Вердикт
Называть её этим именем непривычно, думать о ней как о ком-то, кроме одной из учениц Алии, странно, но она ни разу не называет меня Лирой, как и Бреннан. А я знаю, насколько важны имена. Именно поэтому я отношусь к ней с таким же уважением.
Кириану тоже приходится привыкать к сестре. Я слышу их спор через дверь, стоя рядом с Ниридой, пока они не выходят, чтобы сесть с нами за маленький столик. Кириан просит меня сменить облик.
— Так будет проще всё объяснить, — считает он.
Когда наступает момент, я готовлюсь к встрече с Евой. Она позволяет себе парочку замечаний о платьях, которые я предпочитаю игнорировать, но всё же, хотя и с некоторым недоверием, позволяю ей заплести мои волосы в изящную прическу перед тем, как надеть тиару с черными бриллиантами.
Она сопровождает нас к залу аудиенций, оставаясь в тени, в своей истинной форме. Авроре идти запрещено. Если она заговорит, последствия могут быть катастрофическими. Нирида и Кириан ведут меня по коридору, который сегодня, в отличие от прошлого раза, заполнен стражей.
Может быть, решение королевы неблагоприятно для нас, и охрана здесь, чтобы сдержать возможный всплеск гнева?
Я замечаю, как Кириан смотрит на командира, которая напряжена не меньше, раз уж обратила внимание на усиленную охрану даже здесь.
Двое стражников распахивают раздвижные двери, приглашая нас войти. В этот момент я ощущаю руку Кириана на своей спине, что нарушает любое подобие протокола, который мы притворялись соблюдать.
Одного взгляда достаточно, чтобы понять его вопрос. Всё в порядке?
Я киваю. Я знаю, как это сделать.
Когда мы входим, из зала выходят несколько стражников, делая аудиенцию более приватной.
Эльба стоит справа от большого экрана, за которым скрывается фигура королевы. Меня предупреждали об этом: я не буду говорить с ней напрямую. Возможно, это связано с какой-то традицией или суеверием, запрещающим ей показываться кому-либо.
Слева от неё стоит упомянутая ведьма — женщина в чёрном, с распущенными и вьющимися волнами волос, спадающими на плечи. Её взгляд спокоен и чист, осанка горделива, а выражение лица умиротворённое. Кайя. Именно так её называли.
Свет огней заставляет тень королевы колыхаться. Она сидит на троне, но даже так заметно, насколько она миниатюрна, насколько узкие её плечи. Конца её ног не видно — они скрыты тканью платья или церемониальной мантии. На её голове — изящная корона, настолько утончённая, что даже издалека, сквозь тени, я различаю сложный узор металла, переплетающегося в прекрасные формы.