Все пропьем, но флот не опозорим, или Не носил бы я погоны, если б не было смешно
Шрифт:
– Что у вас, товарищ старшина?
– Задумка есть, товарищ замполит, как отделение в отличные вывести.
И долго еще в каюте замполита не гас свет…»
Раннее утро. 10 минут до подъема флага.
В вагончике на стенке комдив (тот еще придурок!) проводит разбор субботне-воскресных полетов. В воздухе сладко-приторный дух перегара – командиры в выходные оттянулись на славу.
Комдив, глядя на собравшихся столь же мутными глазами:
– Мавзолевский, в субботу было оповещение. К вам два раза посылали оповестителя [61] .
61
Оповеститель – матрос, который при необходимости посылается на берег, чтобы вызвать офицера (мичмана) на службу. В любое время дня и ночи. Даже не знаю, есть ли сегодня на флоте оповестители, если учесть наличие сотовой связи.
Михалыч, приподнимаясь над столиком и задевая головой плафон:
– Так я, товарищ комдив, в лес ходил, по грибы.
– Какие грибы, Мавзолевский, на дворе декабрь?! – А я дурак, товарищ комдив, я не знаю!
Комдив Вася Красиков по прозвищу Рыба зашел к помощнику командира морского тральщика «Марсовый» Эрику Корженевскому перед обедом. Тралец уже готовился исполнить «цепочку в основную».
– Ну-с, старпом, – сказал Красиков, – давай для поднятия тонуса.
Эрик достал из сейфа канистру. И два стакана из шкафчика. Налил себе, как положено, по «марьин поясок» чистого спирту – как раз граммов на 50. И комдиву стал лить.
Горлышко у канистры узкое, шильцо льется медленно. Вот уже выше «марьиного пояска», вот уже полстакана, вот…
– Товарищ командир, – заволновался Эрик, – вам сколько лить-то?
– Ты что, старпом, краев не видишь?
Дима Бенеманский, командир БЧ-5 СКР (сторожевого корабля) «Туман», после швартовки сошел на берег. В вагончик штабной, дабы доложиться об успешном возвращении дивизионному механику.
Тем временем, как и положено, бравый электрик матрос Бердыев собрался было переходить с корабельного питания на береговое.
И полез в щит. Без перчаток резиновых и коврика. Под моросящим дождиком. Что и узрел возвращающийся на коробку механик. Сердце его не выдержало такого святотатства, и, проходя мимо Бердыева, Дима схватил его за шкирку и отшвырнул от щита. Спас, словом, от смерти. Правда, дав при этом мимоходом по скуластой азиатской физиономии.
В результате у Бердыева фингал под глазом, у Бенеманского «строгий выговор с занесением в учетную карточку».
Справедливость по-флотски.
Старший лейтенант Вова Суринов, закончив служебный день, пошел за приключениями в Камстигал. Камстигал – задворки Балтийска, самый отстойный район главной базы Балтийского флота. Бараки, непритязательные дамы, пьянь на каждом углу и т. п.
В итоге морду набили, деньги отобрали, документы не слишком трезвый, мягко говоря, Вовчик потерял. Получил пару фитилей (по служебной и партийной линиям).
Полгода сидел на борту, пока новые документы не оформили. Только их сделали, опять сдуру рванул в Камстигал – за приключеними.
Та же история. С фингалом, но без денег и документов.
Дошло дело до суда офицерской чести.
– Ну что, придурок, ты из этой истории какие-то выводы сделал?
– Да. Не надо ходить в Камстигал!
Зима 1983-го.
Женатикам добро на сход, на борту быть в шесть утра.
62
Бээска – боевая служба.
Утром, как и положено, завтракаем. Уже по-походному. С ветчиной, тушенкой и прочей снедью.
Вваливается механик. Шура Дремов, он же Дремыч.
Тяжелый, как стадо мамонтов. На стул, уже принайтованный [63] по-штормовому, не сел, а упал.
Вестовой чай поставил перед ним.
Взял мех ложку, поковырялся ею в тушенке, наковырял там что-то и – в стакан с чаем.
Мы внимательно наблюдаем. Мех помешал ложечкой в стакане. Отхлебнул. Поморщился. Добавил еще пару ложек тушенки. Выпил чаек.
63
Принайтованный – привязанный (по-сухопутному если).
Рожа удивленная.
– Ни хрена, – говорит, – не пойму. Вестовой! Почему чай несладкий?
Гидрограф в море. Вахтенным офицером стоит замполит корабля Серега Ломакин (совсем еще зеленый, только после училища). Командир – Леня Верпеко – дрыхнет в каюте.
Туман страшный. Ни хрена не видать.
Друзья-офицеры Сереге и говорят:
– Сереж, туман, а РЛС не работает. Так и впаяться в какого-нибудь рыбачка недолго…
– А что делать?
– Как – что? Нужно туманные сигналы подавать!
– Как?
– Каком! Берешь в руки матюгальник [64] , выходишь на крыло мостика и кричишь с интервалом в полминуты: «Поберегись!»
Надо заметить, что на кораблях проекта «Океан» каюта командира рядом с правым крылом мостика.
Серега принялся обеспечивать безопасность мореплавания. Орет как сумасшедший.
Кэп, поначалу, видимо, ничего не понял. Сладко, похоже, спал.
А потом вылез из берлоги:
– Замуля! Я тебе щас этот матюгальник на жопу натяну!
64
Матюгальник – рупор, громкоговоритель. На флоте используется крайне редко. Как правило, голосовых связок командного состава хватает, чтобы поднять всех на уши без подручных средств.
Зря он так, как можно рупор на задницу напялить?
Лейтенант Мокроусов не пил. Хотя служил на корабле месяца три. Был белой вороной. И на тех, кто пил, то есть на всех остальных офицеров, смотрел с презрением.
Командиру, ясное дело, это не нравилось. На второй неделе боевой службы, будучи в состоянии алкогольного токсикоза, он вызвал лейтенанта к себе.
– Мокроусов, итти твою маковку, до меня доходят слухи, что ты непьющий. Это правда?
– Так точно, товарищ командир.