Все радости — завтра
Шрифт:
Кедар пугал Скай. Это был человек бешеного темперамента, и она страшилась рассердить его. Угроза бастинадо оставалась реальной, и она все время боялась этого. Все же она старалась как-то заинтриговать его, чтобы не прискучить ему. Так, она обнаружила, что его чрезвычайно занимают быстрые смены ее настроения, поэтому она старалась быть то застенчивой, то, в следующий момент, дерзкой. Она поняла, что ему важна ее реакция на его любовную технику, и поэтому, даже если он был слишком стремителен, она делала вид, что он пробуждает в ней страсть. Это льстило ему, и в такие минуты он мурлыкал,
— Ты совершенство, — мурлыкал он ей на ухо. — Прелесть, сладкое совершенство! — Но чаще всего эти слова заставляли ее содрогаться.
Накануне отъезда в Фее комнату Скай на женской половине посетил Осман. Он чувствовал себя несколько виноватым перед ней хотя бы за то, что вокруг ее глаз появились едва заметные красные круги. Однако никогда еще он не видел такой устремленности, которая теперь появилась у нее. — Я получил весть от Гамаля, дочь моя. Он сообщает, что твой Найл еще жив.
— Слава Богу! — радостно выдохнула Скай.
— Скай, — впервые за много дней он назвал ее по имени, — мне не нравится твое влияние на Кедара. Даже если бы ты специально стремилась соблазнить его — а я знаю, что ты не стремилась, — ты не могла бы справиться лучше. Когда он приходит ко мне, то говорит только о тебе и твоей красоте. Если бы я не знал его, я решил бы, что он влюбляется в тебя, а это, дочь моя, недопустимо. Я, конечно, знал о его репутации, но, честно говоря, никогда не подозревал в нем такого темперамента. Не слишком ли сложную задачу задал я тебе?
— Ты сам это сказал. Осман. Другого выхода нет. Найл жив, и я не успокоюсь, пока не освобожу его. Разве я могу, зная, что он жив, вернуться к прежней жизни? Я могу попасть в Фее только одним путем, и я уже на этом пути. Почему ты беспокоишься? Уж не изменились ли внезапно мои звезды. Осман?
— Нет, звезды не изменились, и ты всегда достигнешь желаемого, Скай, хотя дорога будет терниста и даже ты сама не будешь знать, чего же ты хочешь на самом деле. В конце концов ты достигнешь цели. В этом звезды особенно покровительствуют тебе.
— Тогда завтра я еду в Фее, — спокойно сказала Скай.
— Он не груб с тобой? — Осман даже закраснелся от своих слов, но его и в самом деле беспокоила сложившаяся ситуация, в которой по его вине оказалась Скай. Он никогда не видел раньше, чтобы его племянник был так чем-либо увлечен, тем более женщиной. Алима же как-то сказала, что видела у Скай синяк и следы на коже, которые могли свидетельствовать, что Кедар дурно обращается с ней.
— Твой племянник чересчур темпераментен, стремясь , завоевать меня, — уклончиво ответила Скай. — Нет, бить он меня не бил, но угрожал в случае плохого поведения применить бастинадо. Он показал мне, что это такое, на примере. Он вовсе не желает портить мою кожу плетью, так что его маленький урок должен был быть предупреждением, чтобы мое поведение всегда было примерным. И я должна признаться. Осман, это испугало меня.
— Да проклянет его Аллах! Я поговорю с ним сегодня, дочь моя. — Осман рассердился, и его глаза так гневно горели, что Скай удивилась — с ней он всегда был мягок.
— Осман! — В ее голосе звучало предупреждение. —
Осман вздохнул, соглашаясь с ней.
— Ты права, дочь моя. Я позволил своему отцовскому чувству к тебе затуманить мой рассудок. Не бойся, Скай. Что бы ни случилось, я смогу извлечь тебя из Феса, когда ты захочешь. Я не позволю тебе кончить дни в гареме моего племянника — это-то уж точно не твоя судьба!
Скай лукаво улыбнулась ему, и эта улыбка тронула его сердце — он уже много дней не видел, чтобы она улыбалась.
— Надеюсь, что нет, мой друг. Хотя я, честно говоря, мечтаю добраться до гарема Кедара: может быть, там к его услугам окажется больше женщин и он не станет так часто пользоваться мной. Ты знаешь. Осман, я никогда не думала, что от любви можно устать, но, видит Небо, я устала! Твой племянник не имеет равных по силе, он может заниматься любовью всю ночь напролет и, похоже, даже не страдает от недосыпания, как я!
Осман сочувственно покачал головой.
— Говорят, первая женщина у него была в десять лет — я сестра была в ужасе, но ее муж был доволен, что сумел зачать такого темпераментного наследника — тем более что тогда Кедар был единственным сыном.
— У него есть дети? — спросила Скай. — Он никогда не говорит о своих женщинах, да и вообще редко говорит со мной, я слышу от него только приказы.
— Хотя у него нет жены, несколько детей рабыни родили ему. Но в отличие от большинства отцов он о них не заботится. Не думаю даже, что он помнит имена, возраст и пол своих детей. Наверное, он не любит детей. — Осман решил дипломатично умолчать о том, что Кедар сказал ему о желании иметь детей от Муны. Скай не о чем было беспокоиться, пока у нее был настой от беременности. — Как твой настой? — спросил он обеспокоенно. — Хватит ли его на несколько месяцев, дочь моя?
— Я как раз сделала новую большую порцию. Кедар разрешил мне пойти на рынок с Алимой, так что я получила все необходимые ингредиенты. Он похож на притирание и пахнет так же, так что вполне сойдет за косметику. Осман.
Кедара позабавила идея отпустить меня на рынок, его развлекает то, что я могу ходить всюду свободно и никто не заподозрит, какой я «лакомый кусочек», по его словам. Я так задрапирована в яшмак и покрывало, что никто не сможет разглядеть меня. Кедар сказал, что в Фесе — сказочный рынок.
— Тебе он понравится, дочь моя. Тебе как торговцу доставит удовольствие зрелище всех этих товаров. Не скупись — ты любимица Кедара, и он будет щедр. Почаще покупай подарки женщинам и детям в гареме, и у тебя будет много друзей.
— Я еду в Фее не для того, чтобы заводить себе друзей, Осман.
— Но лучше не заводить врагов среди женщин гарема. Когда женщины ревнуют, они могут быть опасны — разве ты забыла Ясмину? Будь очаровательной и дружелюбной, и более всего — ' — щедрой. Никогда не знаешь, когда тебе понадобится друг, особенно в гареме Кедара.