Все радости — завтра

Смолл Бертрис

— Я приготовила ванну, госпожа, — доложила Зада, — а потом господин приказал Дагану сделать тебе массаж.

— Если я еще расслаблюсь, — сказала Скай, — то, пожалуй, засну.

— Это просто лукум, госпожа.

— А что в нем было? — Внезапно Скай подумала, что это еще одна гнусная проделка Кедара.

— Там был гашиш, госпожа. Он не повредит тебе — наш народ пользуется им давно, и он только улучшит твое настроение.

— Съешь один кусок! — приказала Скай.

— Можно? — Коричневые глаза Зады зажглись от восторга, и она быстро, пока Скай не передумала, засунула в рот зеленый кусок. — Спасибо, госпожа!

Скай

поднялась. Ее пошатывало, но, хотя сознание затуманилось, она решила: «Раз Зада ест их, они не отравлены».

— Больше пока не ешь, госпожа, — предупредила ее Зада. — Оставь остальное до начала пляски. Они придадут тебе вдохновения.

Зада помогла Скай влезть в маленькую деревянную ванну, и Скай заметила, что сегодня вода источает аромат роз и мускуса. Она сидела спокойно, пока девушка заколола ее длинные волосы и омывала ее. Зада была проворна и вскоре уже вытирала госпожу. Укладывая ее на тот же матрац, она говорила госпоже:

— Ляг на живот, чтобы Даган помассировал тебя.

«Я вовсе не желаю, чтобы Даган массировал меня», — пронеслось в затуманенном сознании Скай, но она не смогла произнести это вслух. Когда же ее коснулись черные пальцы евнуха, ей было уже все равно.

Даган умело мял ее плоть своими длинными пальцами. Они скользили по ее коже вверх и вниз, от пяток до плеч и назад. Затем Даган вместе с Задой перекатил Скай на спину и начал массировать ее живот и груди, ноги и плечи. Скай, одурманенная наркотиком, пыталась протестовать, но для негра, очевидно, прикосновение к ней было всего лишь работой, возможно, даже нудной работой — и только.

Закончив, он дал ей несколько минут отдохнуть, и она наслаждалась этим отдыхом. Никогда еще она не чувствовала себя такой легкой, такой возбужденной. Наконец ее сознание прояснилось и она услышала голос Зады:

— Пора одеваться, госпожа.

Зада помогла ей встать и защелкнула на ее бедрах тонкую золотую цепочку. К этой цепочке она прикрепила прозрачные покрывала: большое покрывало сзади прикрывало ягодицы, а другое, такое же, спереди, ниспадало до щиколоток. Затем Зада подвела ей глаза голубой краской и накрасила карминной краской соски грудей. Все тело покалывало и благоухало розами и мускусом. Зада причесала ей волосы щеткой, которую, предварительно окунула в мускусную воду, и спросила:

— Не съесть ли тебе еще кусочек лукума, госпожа?

Лучше сделать это сейчас, тебе ведь скоро плясать.

Скай проглотила еще несколько кусочков лукума, облизав липкие пальцы. Она начала снова погружаться в эйфорию и внезапно поняла: дав ей гашиш, слуги поступили разумно. Теперь все ее движения были быстрыми и грациозными. Зада надела такую же золотую цепочку ей на шею, а к ней — покрывало, закрывающее грудь до талии. Другое покрывало закрыло ее плечи и спину, и наконец, самое длинное — прикрыло лицо. Маленькие ручки Зады соблазняюще скользили по ее телу, пристраивая покрывала так, чтобы они развевались должным образом.

— Ты так прекрасна, госпожа, — прошептала она, — ты подобна древней богине. Любой мужчина, который увидит твой танец, возжелает тебя. Этого и хочет твой господин — возбудить их зависть. Ты должна танцевать как можно соблазнительней, чтобы всех их охватила похоть. — Зада ласкала груди, живот и ягодицы Скай, и ее слова и быстрые движения начали просачиваться в затуманенный мозг Скай.

Она почувствовала пощипывание между

ног, и ее груди напряглись, почти причиняя боль. Снаружи, в главной части шатра, послышалась музыка. С лукавой улыбкой Зада прикрепила к ее пальцам сияющие медные кастаньеты.

— Иди, — шепнула она на ухо Скай, — иди и доведи их до кипения своей красотой и страстью. Господин Кедар будет доволен тобой.

Скай вышла из-за занавеси алькова и пересекла шатер, чтобы склониться в поклоне перед Кедаром.

— Встань, Муна, — приказал он ей, вбирая глазами ее черные с золотыми звездами покрывала, сквозь которые загадочно просвечивала ее бледная кожа. Да, это был лучший наряд для нее. — Вот, друзья мои, драгоценный дар моего дяди, знаменитого астролога Османа, преподнесенный мне по прибытии в Алжир. Эта рабыня стала моей любимицей, хотя иногда она и проявляет легкое своеволие, заслуживающее исправления.

— Немного пряности никогда не испортит блюдо, Кедар, — заметил чернобородый торговец, и остальные захихикали.

— Тогда, Хамид, хорошо, что мне нравятся острые блюда, — ответил Кедар, и хихиканье переросло в хохот.

Затуманенные глаза Скай скользнули по группе мужчин, сидящих за низким столиком. Их было семь или восемь, точнее она не могла сосчитать, так как ей трудно было сконцентрировать внимание. Она еще не избавилась от ощущения ласкающих рук Зады, и странно: хотя обычно ей не нравились такие прикосновения женщин, ласки Зады возбудили ее, и возбуждение не проходило, а даже увеличивалось.

— Танцуй, Муна! — пробилась в ее одурманенное сознание команда. — Спляши для нас, мое сокровище!

Трое музыкантов снова начали играть, и почти мгновенно ее уши уловили барабанные удары и пение флейт. Она начала медленный танец, грациозно извиваясь под музыку. Несколько минут она плясала так перед ними, а потом, когда темп музыки убыстрился, начала избавляться от покрывал.

Сначала Кедар и его гости с интересом наблюдали за ней, но после того как она начала сбрасывать покрывала, они завороженно наклонились вперед. После того как упали шесть боковых покрывал и головное, ее волосы развились, превратившись в облако, колеблющееся в такт ее эротическим движениям. Музыка становилась все интенсивнее, и вот уже упали покрывала, прикрывающие спину и грудь. Остались только три покрывала — прикрывающие ноги и лицо. Скай танцевала, раскинув руки, сначала бросая вперед грудь, а потом бедра в недвусмысленном соблазняющем движении. Она вращалась все быстрее в темпе музыки. Кедар ухмыльнулся, когда она сбросила последние покрывала, увидев, как несколько гостей сунули руки под одежду с очевидным намерением облегчить напряжение.

Теперь Скай, совершенно нагая, придвинулась к Кедару и его гостям. Она дразняще звенела кастаньетами прямо перед их носом, ныряла и извивалась, почти задевая лица некоторых из них накрашенными сосками своих полных грудей. Она была полностью погружена в свой призрачный мир, и для нее существовали только повелительные удары барабана, завывание флейт и движения ее собственного тела. Подчиняясь ритму музыки, Скай не замечала, что сидящие перед ней мужчины сгорали от похоти, возбужденные ее мускусно-розовым ароматом и движениями ее соблазнительного тела. И когда мелодия достигла кульминации, она изогнулась в последнем эротическом па танца, прежде чем рухнуть на пол перед Кедаром в позе абсолютного подчинения хозяину.