Все ведьмы рыжие, или Будь моей ведьмой[СИ]
Шрифт:
— Марго, детка, идем прогуляемся, и ты мне все расскажешь, м? У тебя пары до скольки?
И тут на всю аудиторию прозвучал рык Ксюши:
— До четырех!
Ничуть не смутившись присутствия официальной девушки, Колдун снова поцеловал остолбеневшую меня и прошептал:
— Зайду за тобой в четыре, малыш. Все, иду я, а то ваш препод пришел, а я ему контру не сдал еще.
И отпустив меня, Дэн направился к выходу. Я не оборачивалась! Я категорически отказывалась смотреть в глаза Рустаму Владимировичу!
В общем,
А потом прозвенел звонок. Я осталась сидеть на месте, затравленно глядя на дверь, и как-то не сразу поняла, что вся наша группа тоже сидит… и все на дверь смотрят. И даже Рустам Владимирович, делая вид, что журнал заполняет, тоже на дверь поглядывала. И только Танюха продолжала пугать задумчивым прищуром и немигающим взглядом на меня! Закопает! Она может… может Игнату на нее пожаловаться? Пусть сделает внушение девочке, а то нервирует этот кровожадный взгляд.
Минута шла за минутой, а двери никто не открывал. Я облегченно перевела дыхание, улыбнулась, и уже собиралась встать, как дверь распахнулась и я услышала:
— Народ, вы в курсе, что перерыв уже?
Молча села обратно. В аудитории царила мертвая тишина, а за моей спиной раздался хрипловатый низкий чувственный голос очередной няшки:
— Привет, Марго. Как дела?
На стол передо мной легли два апельсина и банан… символично так легли.
— Чего делаешь? — вопросил худощавый высоченный и гибкий Кирилл Соколов, звезда местной легкой атлетики, он же Змей в фентезийной банде Георгия Денисовича и зазноба Кати, Светки и Надюшки.
— Кирдык, — выдохнула я, предчувствуя свою скорую гибель.
— Я Кирилл, Ритусь, — ответил Змей, сверкая темно-зелеными глазами. — Кстати, во сколько у тебя пары заканчиваются?
И все, я так не могу больше! У меня просто истерика сейчас начнется!
— В пять, Кирюш, — не моргнув соврала я.
— Долго вы сегодня, — он лучезарно улыбался, — ладно, зайду за тобой в пять.
— Хорошо, каваечка — отозвалась я елейным голоском.
— Пока, — сказал Кирилл, наклонился, и легко поцеловав в щечку, гибко выпрямился.
Когда он уходил, вслед ему смотрела вся моя группа! Вру, не вся — Таня, Катя, Света, Надя и да, Ксения тоже, пристально глядели на меня. И все с очень нехорошими прищурами.
— Ильева, — раздался негромкий голос Рустама Владимировича, — никогда не страдал повышенным любопытством,
Дверь распахнулась! На пороге с горшочком в руках стоял Волк! На деле Руслан Вовковец, регбист, хулиган и любитель первокурсниц, а в няшенской команде да, Волк. Так вот, в дверях стоял Волк, в горшке цвели темно-фиолетовые розалии!
— Привет, лохам университета.
Ах, да, совсем забыла — у Вовчинского в дополнение к темным волосам, вечной щетине трехдневной небритости и внушительной железобетонной мускулатуре прилагался хамский характер. И потому никто не удивился, когда парень весело махнув рукой, сказал:
— Привет, Рустик.
Рустам Владимирович побагровел. Учитывая его национальность и возраст, он крайне негативно относился к панибратству и вообще требовал уважения. Но Вовчинского такие мелочи никогда не волновали, и раскованно приблизившись ко мне, он небрежно бросил горшочек с цветами на стол, нагнулся, сгреб меня, подхватил на руки, смачно поцеловал, после хрипло заявил:
— Зайду за тобой после пар, поедем на шашлык.
Скованная, оторванная от земли и вообще шокированная я, мило улыбнулась и покорно сказала:
— Да, милый, как скажешь.
Волчара плотоядно оскалился, повторно облобызал, поставил на ноги, шлепнул, весомо так, и, выходя, бросил не оборачиваясь:
— Я юбки больше люблю, съездим к тебе, переоденешься.
Это хорошо, что он не оборачивался, узрел бы весьма неприличный жест. Но остальные видели!
— Ильева! — несмотря на ситуацию, препод оставался преподом.
Я повернулась к Рустаму Владимировичу, виновато развела руками и честно призналась:
— Достали.
Ну и так как все еще был перерыв, я решила пойти в комнату девочек, руки помыть, успокоиться, побыть в одиночестве, в конце концов.
Выйдя в коридор, некоторое время просто постояла. Кругом царил шум и гам, студенты смеялись, болтали, ходили, некоторые курили, приоткрыв форточки, а еще никто не смотрел на меня — вот оно счастье. Пошла в туалет, там было пару девчонок с параллельного потока, обменявшись нейтральным привет, я закрылась в кабинке.
А после услышала как открылась дверь и Ксюха грубо сказала:
— Пошли отсюда.
— Ксень! — возмутилась одна из девочек
— Вон! — я узнала Танькин голос.
И мне вдруг стало как-то очень страшно.
Дверь хлопнула снова, и стало очень тихо.
— Запри! — холодный голос Тани и я услышала щелчок.
Стало как-то совсем плохо.
Внезапно у меня зазвонил телефон. Торопливо ответила на звонок, и услышала:
— Меня научрук раньше отпустил, у тебя перерыв, давай пересечемся.
Сердце радостно забилось, и я прошептала в трубку:
— Стужев, пересечься не получится, меня сейчас убивать будут…
Молчание длилось секунды две, потом раздался вопрос: