Все впереди
Шрифт:
— Я никогда здесь не видела столько уток раньше! — воскликнула она, когда мы подошли к пруду. — Здесь, должно быть, по крайней мере, две дюжины!
— Да, и это кряквы. В этом году они остались зимовать в «Индейских лужайках», — ответила я. — Очевидно потому, что мы их каждый день кормим.
Говоря это, я поставила принесенный пакет на снег, вынула пластиковый контейнер с крошками и шариками для выкармливания индеек и подошла к краю пруда.
Утки немедленно поднялись в небо. Некоторые перелетели в отдаленную часть имения,
В нашу первую зиму в «Индейских лужайках» Эндрю установил рециркуляционный насос в одном из концов пруда. Приводимый в действие электричеством, он постоянно перемещал воду вокруг себя и не давал этой части пруда замерзнуть, даже если температура опускалась ниже восемнадцати градусов.
Подошла Сэра и встала рядом со мной, когда я начала разбрасывать корм по воде, затем сама взяла горсть и пошла к замерзшей части пруда.
— Глупые утки, — сказала она, поглядев на меня через плечо. — Они не приходят есть.
— Они придут, как только мы уйдем.
Она снова подошла ко мне и смотрела на насос, приводивший воду в постоянное движение.
— Это действительно помогает, — сказала она, быстро взглянув на меня. — Какая хорошая мысль — поставить его для уток и других водоплавающих птиц, которые прилетают сюда зимой. Как вы об этом узнали?
— Это Эрик сказал Эндрю. На самом деле они устанавливали его вместе. Такой вид насосов используется по большей части фермерами, которым нужно оставлять небольшую часть водоемов незамерзающими, так чтобы их коровы могли пить воду зимой, — объяснила я.
— Привет, Мэл, привет, Сэра!
Мы обе повернулись и помахали Анне, которая подняла руку в ответ, направляясь к нам по снегу.
Она была как следует закутана от холода, как и мы; на ней был надет сумасшедший набор одежды, и мне сразу же вспомнилась Гвендолин Рисс-Джонс.
Подобно Гвенни, в это утро Анна была в спортивных одеждах ярких цветов, вокруг шеи у нее было намотано три шарфа. Один был бирюзово-синий, другой красный, а третий желтый, и они подходили к ее длинному жакету, который выглядел так, будто был сделан из одеяла апачей. На голове у нее красовалась синяя вязаная шапка с желтым помпоном, на ногах были надеты бриджи и сапоги для верховой езды, а на руках — желтые перчатки. Может быть, она была дальтоником?
— Анна, мне нравится ваш жакет! — воскликнула Сэра, когда Анна подошла ближе к нам. — Он не только прекрасен, но и совершенно необычен. Это настоящий жакет американских индейцев?
— Не совсем, — сказала Анна. — Ну, может быть, рисунок.
— Вы раздобыли его на Западе? В Аризоне?
Анна отрицательно помотала головой.
— Я купила его у «Пони Трейдерс».
— «Пони Трейдерс»? — повторила Сэра. — Это что такое? Магазин?
— Нет. «Пони Трейдерс» — это небольшая компания по производству тканей, расположенная неподалеку, у озера Вононпейкук. Я знакома с одной из двух женщин,
— Вас можно понять, он великолепен, — ответила Сэра. — Я завтра улетаю в Европу, но, может быть, когда я приеду, вы возьмете меня к ним. Может быть, я что-нибудь закажу у них для моего магазина.
— Ах, это было бы фантастично, — сказала Анна. Повернувшись ко мне, она продолжала: — Я думаю, может быть, вы зайдете выпить горячего шоколада или кофе, что вам больше нравится, Мэл? — Она посмотрела на сумку и добавила: — Я вижу, у вас морковка для лошадей. Почему бы сначала не зайти в мой амбар?
Я собиралась отклонить приглашение, но передумала. Она пытается быть любезной, а я не хотела ее обидеть. Она всегда была так мила с моими детьми и проводила с ними кучу времени: когда они катались на пони, она обучала их, как обращаться с пони правильно. И поэтому я сказала:
— Я не могу отказаться от чашки кофе, а ты, Сэра?
— Я мечтаю о горячем шоколаде, но лучше черный кофе, — сказала Сэра, сделав Анне гримасу. — Я всегда слежу за своим весом.
Анна засмеялась и закивала головой.
— Вы красивая женщина, Сэра. Вам нечего беспокоиться.
Мы пошли втроем к небольшому перестроенному амбару, где жила Анна. Я здесь не была уже несколько месяцев, и когда вошла за ней, была сразу поражена его сельским очарованием и удобством.
Большой огонь горел в сложенном из камня камине, а ее черный Лабрадор Блейки лежал, вытянувшись на ковре перед ним. Когда он услышал нас, он встал и засеменил нам навстречу, ткнулся Анне в ноги и бешено замахал мне хвостом.
— Привет, Блейки, — сказала я, гладя его по голове.
Лабрадор смотрел сквозь меня на дверь, продолжая махать хвостом. Внезапно я испытала острую боль, когда поняла, что он ждет Трикси, которая всегда ходила за мной, когда я гуляла по своему имению.
Я думаю, Анна подумала то же самое. Она посмотрела на меня, в ее глазах мелькнуло беспокойство, и она сказала немного излишне бодрым голосом:
— Входите, дайте мне ваши пальто, и я принесу вам кофе. Он уже готов. Хотите что-нибудь съесть?
Сэра пробормотала:
— Я бы съела, но не буду.
— Только кофе, Анна, спасибо, — сказала я.
Я села на диван перед огнем.
— Можно мне тут все посмотреть, Анна? — спросила Сэра. — Я не была у вас целую вечность.
— Конечно, чувствуйте себя как дома. Можете подняться в спальню, если хотите.
Я откинула голову на старый американский коврик из кусочков, покрывающий спинку дивана, и закрыла глаза, думая о Лисси и Джейми. Они любили Анну, любили приходить сюда пить молоко с печеньем и общаться с ней. Она тоже любила близнецов, всегда их баловала и заботилась о них, как будто они были ее собственными детьми.