Все впереди
Шрифт:
«Мне они не будут нужны. Я умру», — подумала я. Но вслух сказала:
— Немного перечисляют из рекламного агентства, но не слишком много. Джек Андервуд сказал мне, что у них неприятности. Они потеряли несколько крупных заказов, и у них множество разных финансовых проблем в их лондонском отделении. Но ты это знаешь, Эндрю тебе рассказывал, когда вернулся оттуда в ноябре.
— Когда ты говорила с Джеком?
— Он приезжал меня навестить пару дней тому назад. Он только что вернулся из Лондона. Он потрясен случившимся — они с Эндрю были
Сэра молчала. Она сидела и потягивала выпивку, поглядывала в окно на покрытые снегом газоны; на ее лице было довольно жалкое выражение.
Я встала и уменьшила свет, который был слишком ярким для меня сегодня. Затем снова уселась.
— Я беспокоилась о тебе, Мэл, — внезапно сказала Сэра.
— Ты имеешь в виду деньги, тот факт, что у меня их больше нет?
Она отрицательно покачала головой.
— Нет, вовсе не об этом. Тетя Джесс и Дэвид помогут тебе, да и я тоже. Ты знаешь, все, что у меня есть, — твое. И твой отец и Диана позаботятся о тебе, пока ты не встанешь на ноги.
— Я тоже так думаю, — сказала я. Конечно, в этом никогда не будет нужды — меня здесь не будет.
Сэра сказала мягко:
— Я беспокоюсь о твоем здоровье, о твоем состоянии. Но больше всего о твоем внутреннем состоянии. Я понимаю, что ты постоянно испытываешь мучительные страдания, что скорбь и боль поглотили тебя целиком. Я просто хочу тебе помочь. Но не знаю, как.
— Никто не может мне помочь, Сэш. Вот поэтому мне лучше быть одной.
— Я не согласна, по правде говоря, не согласна. Нужно, чтобы с тобой кто-нибудь был, чтобы утешить тебя, как только можно. Тебе нужно с кем-то разговаривать, на кого-то опираться. Ты не должна быть одна.
На это я ей ничего не ответила.
— Я знаю, что я права, — настаивала она. — И я знаю, что я именно такой человек. Это я должна быть с тобой. Мы знаем друг друга всю нашу жизнь, с младенческого возраста. Мы лучшие подруги. Я должна находиться при тебе, когда тебе кто-нибудь понадобится. Это я тебе нужна, Мэл.
— Да, — сказала я мягко. — Ты самая лучшая. И только ты знаешь, как со мной надо обращаться, я думаю.
— Обещай мне, что я смогу приезжать каждый уикэнд, что ты не попытаешься меня оттолкнуть, как ты пыталась сделать уже несколько раз в последнее время.
— Обещаю.
Она улыбнулась.
— Я люблю тебя, Мэл.
— Я тебя тоже, Сэш.
Снова между нами установилось молчание.
— Это небытие, — сказала я наконец.
— Небытие?
— Я с этим сталкиваюсь каждый день. Небытие. Просто ничего нет. Только пустота, больше ничего. Десять лет все мое существо было сосредоточено на Эндрю и на нашем браке, на его карьере. Потом все переключилось на близнецов. Но теперь,
Сэра кивнула. Ее глаза заволокло слезами, и было очевидно, что она не может говорить. К тому же она никогда не предлагала мне бессмысленных утешений, пустых слов, которые я слышала сотни раз от многих других в последнее время.
Я встала.
— Давай больше об этом не будем говорить.
Мы поужинали в кухне. На самом деле ела только Сэра, я просто потыкала вилкой в тарелку. Я потеряла аппетит, и он все еще не возвращался. Но я открыла бутылку хорошего красного вина и много пила в продолжение вечера.
В какой-то момент Сэра посмотрела на меня поверх оправы очков и сказала:
— Не сейчас, поскольку я не думаю, что ты к этому готова, но позже, через месяцев шесть, может быть, ты смогла бы работать. То была бы занята. Я знаю, что это бы помогло.
Я только пожала плечами. Через шесть месяцев меня не будет, но я не могла ей этого сказать. Я любила ее. Я не хотела ее расстраивать.
— Ты могла бы работать здесь, в деревне, Мэл, делать то, что тебе нравится.
Я удивленно посмотрела на нее.
Она продолжала:
— Рисовать. Ты очень талантлива, и я думаю, ты легко смогла бы найти работу иллюстратора книг. У меня есть пара друзей в издательском деле, они могли бы помочь. Я знаю, они помогут. Ты также могла бы продавать свои акварели и картины маслом.
— Не будь глупой. Мои работы недостаточно хороши, чтобы их продавать, Сэш.
— Ты не права, они хороши.
— Ты предубеждена.
— Да, это верно. Но я также понимаю, когда кто-то хорошо делает что-либо в своей области, особенно в искусстве, а ты рисуешь хорошо, Мэллори Кесуик.
— Ну, раз ты так считаешь, — пробормотала я, наливая себе еще стакан лучшего французского вина Эндрю.
26
В воскресенье снова шел снег.
Хотя у меня и было плохое настроение, я не могла не отметить красоту заснеженных просторов. От этой красоты захватывало дух. Пейзажи кругом напоминали черно-белую живопись под хрустально-ясным небом ярчайшего голубого цвета, омытым золотым солнечным светом.
Когда мы спускались с Сэрой к пруду, мое сердце сжималось. Я думала о Лиссе и Джейми и о том, как бы они радовались, играя в снегу с Эндрю, лепя снежки, снежную бабу и съезжая на санках вниз из-под яблони.
Мне так их не хватало; моя тоска по ним была постоянной, не затихающей ни на минуту.
Но сейчас я попыталась оттолкнуть свое горе, похоронить его глубоко внутри, надеясь скрыть его. Я не хотела расстраивать Сэру. Она была такой любящей и понимающей; она все время беспокоилась обо мне. Я чувствовала, что должна действовать как можно нормальнее, когда она рядом. Завтра она отправится вместе со своим отделом моды у Бергмана в Париж, и я хотела, чтобы у нее осталось впечатление, что мое состояние улучшилось.