Все зеркало
Шрифт:
И все это время правый глаз медленно, постепенно полз к самому краю лица.
Тира Двезеле смотрела в зеркало.
Это лицо она видела чаще. Гораздо чаще.
Шестым воспоминанием Тиры Двезеле стало смирение.
Янис разглядывал биометрию, сделанную через день после третьей пластической операции.
– Полное совпадение, - тихо сказал он. – Ничего не изменилось.
Тира Двезеле смотрела в окно. Там шел снег. Мелкая ледяная январская крупа.
– Не имеет смысла продолжать, - сказала она.
–
– Я пару недель назад отрубила себе руку, - перебила Тира. – В твой выходной. Я не говорила тебе. Вот эту.
Она повернулась и показала ему левую руку, с длинными твердыми когтями.
– А если бы не отросло? – спросил Янис.
– Отросло же. Часа за три.
– Если пришить другую руку? Ну, теоретически.
– Мой организм ее переработает. Конвертирует. В то, что должно быть.
Янис поднялся, встал рядом с ней.
– Придется искать кого-нибудь, кто полюбит меня такой, какая есть, - сказала она шутливо.
Снег шел все гуще, почти скрывая дома и фонарные столбы.
Янис вздохнул.
– Долго придется искать.
– Я читала подобные истории. В Интернете.
– Таких историй одна на миллиард людей. Проще найти две одинаковые снежинки.
– Ты же меня не боишься.
– Это, - сказал Янис, - некоторое преувеличение.
Тира Двезеле ничего не ответила. Она неподвижно смотрела в окно обоими глазами.
– Прости,- наконец сказал Янис. – Не стоило, наверное.
Он поплелся к столу и снова стал листать на экране страницы биометрии. Присмотрелся к цифрам и сказал:
– У тебя памяти заполнено уже почти четверть. Ты поаккуратнее там.
Она пожала плечами.
– Сотру чего-нибудь, если будет не хватать.
– Что ты так тщательно запоминаешь?
Тира, наконец, повернулась и задумчиво посмотрела на своего единственного друга. По крайней мере, того, кто хоть как-то подходил этому слову.
– Разное, - сказала она. – Разное.
Седьмым воспоминанием Тиры Двезеле стало предназначение.
Работы у Тиры не было. Она предполагала, что могла бы сниматься в фильмах, как изначально планировалось, но подобный персонаж никому более не требовался. Янис закинул удочку на предмет создания сериала специально под ее внешность, но честно предупредил, что затея безнадежная. Регенерационные способности Тиры вообще не рассматривались – специально наносить ранения разной степени тяжести разумному существу было банально противозаконно.
Государство назначило ей небольшое пособие. Ей хватало с лихвой. Запросов у нее не было никаких.
Когда пришла зима, Тира все так же часто сидела на скамейке, наблюдая, как ветер гоняет поземку по замерзшему пруду, или смотрела на падающий снег. Она вспоминала в этот момент слова Яниса о снежинках и размышляла, действительно ли так сложно найти две одинаковые. Темнело рано, прохожие на улице встречались редко, так что она не особо боялась, что кто-то устроит
Тем не менее, однажды рядом с ней снова сел мужчина- пожилой, с тросточкой, в черных очках и старомодной шляпе. Она посмотрела на него. Он спокойно взглянул на нее в ответ, прикоснулся к полям шляпы, повернулся и уставился на пруд.
Это настолько не соответствовало всему опыту Тиры, что она буквально застыла.
Через некоторое время человек опять повернулся к ней и спросил:
– Вас что-то смущает?
– Да, - сказала Тира. – Меня обычно боятся.
– Вот как? А кто вы?
Этот вопрос смутил Тиру. Его никто и никогда ей не задавал. Более того, первые варианты которые приходили ей на ум, почему-то не очень хотелось озвучивать.
А потом из базы данных подоспел наиболее вероятный вариант.
– Вы слепой! – воскликнула Тира.
– А что, сразу незаметно? Спасибо, - улыбнулся человек. – Так кто же вы?
– Очень некрасивая женщина, - усмехнулась Тира в ответ.
– Говорят, что у слепых открывается внутренний глаз, который видит суть вещей, - сказал человек. – Поэтому мы считаем, что видеть все остальное совершенно необязательно.
Они проговорили до поздней ночи. Затем Тира проводила его домой, и по дороге высказала предположение что, возможно, это ее предназначение – помогать слепым. Попросила контакты центров, которые этим занимались. Расспрашивала о работе.
Пожилой человек грустно качал головой. Он все-таки видел суть вещей.
Ее не взяли. У нее не было медицинского образования, ни даже минимальных навыков ухода за людьми. Это с формальной точки зрения. А с человеческой – и в центрах, и в семьях, где находились слепые люди, зрячих все-таки было намного больше.
Но с тем мужчиной они потом не раз еще встречались. И разговаривали. Обо всем.
Восьмым воспоминанием Тиры Двезеле стал секс.
Единственным местом, где Тира все-таки завела себе множество друзей, стал Интернет. Скрывшись за соблазнительной аватаркой, она общалась на нескольких десятках форумов, выдавая себя, как правило, за молодую легкомысленную девушку. Постепенно у нее начал складываться определенный набор ситуаций и переживаний, которые она считала необходимым прочувствовать, чтобы в полной мере осознавать и оценивать все разнообразие этого мира.
Одним из самых главных среди таких переживаний стало соитие с мужчиной.
Тира Двезеле была высокой женщиной с великолепным телом. Так требовалось по сценарию. Большие груди, тонкая талия, широкие бедра. Порой она разглядывала себя в зеркало и с насмешкой думала, что если с нее лепить античную статую – без рук и головы – получится шедевр. Некоторые форумы, на которых она общалась, принадлежали сайтам знакомств. Она не раз высылала особо настойчивым просителям фотографии своей обнаженной фигуры. После этого собеседники готовы были рыть землю для того, чтобы встретиться с ней.