Все женщины — химеры
Шрифт:
— Ну и урод, — сказала она с отвращением. — Что-то вообще допотопное. Зачем ты его завел?
— Для красоты, — объяснил я.
— Чего-чего?
— Я эстет, — объяснил я. — Мне для развития души необходимо прекрасное и возвышенное начало. Желательно еще и кончало. Земное уже есть рядом под одеялом, а это существо для души и тонкой изысканности стиля в туманной зыбке образа.
— Ничего не поняла, — отрезала она. — У тебя инсульта не было?.. А то мелешь такую чушь. Тебе нельзя
Я ответил со вздохом:
— Он еще маленький, считает нас папой и мамой. Вот и жмется к родителям. К тебе даже вроде бы больше…
Она приподняла голову, оглядывая бедного дракончика с нескрываемым отвращением.
— Ничего подобного. Это просто тропизм.
— Значит, ты теплее, — сказал я и протянул к ней под одеялом руку, — вообще-то да, он прав, особенно в отдельных местах…
— Он на меня смотрит, — сказала она. — Я не могу так. Словно в общественном месте! Я девушка скромная.
— Мы эту проблему решим, — пообещал я. — Сейчас я его просто укрою…
Она с недоверием смотрела, как я набросил на дракончика свою майку, подоткнул с боков, чтобы не дуло, и он сразу довольно засопел в своей пещерке.
— Вот видишь, — сказал я с укором, — такое простое решение проблемы.
— А если он вылезет? Не вовремя?
— Да что дети понимают, — сказал я, — будь великодушнее. А то ты и в постели вся такая полицейская… Как ты униформу решилась снять! Наверное, с душевной борьбой?
Через сорок минут она заснула, раскрасневшаяся и довольная, одеяло сдвинулось до пояса, но я снова натянул ей до подбородка, прислушался к ровному дыханию, спит все так же крепко, отошел на цыпочках к двери.
На стене над кроватью появилось лицо Ани Межелайтис, молча кивнула, дескать, да, все верно, крепко спит, не волнуйся, я мониторю ее состояние, можешь идти туда, куда собрался.
Я спросил шепотом, едва двигая губами:
— Заказ из магазина прибыл?
— Спорттовары? — ответила она так направленно, что голос раздался только у меня прямо в ухе, — да, я велела положить в кладовке. Надеюсь, не краденое?
— Ты ж моя хозяюшка, — сказал я нежно, — поскорее обзаводись тактильностью, и я на тебе женюсь.
— Животное, — ответила она с подчеркнутой брезгливостью, — тебе мало духовной близости?.. Ну ладно-ладно, дамся щупать…
Я торопливо спустился на первый этаж, забрал пакет, он не больше обувной коробки, пробежал, как мышь, к трансформатору. Там в шкафчике упрятаны кафтан, кожаные штаны, сапоги, даже кираса, хотя я же участвовал в косплеях, прятать не обязательно, можно с гордостью вешать на стену.
Быстро одевшись,
— Вроде бы ничего не забыл?.. Или забыл?.. Ну ладно, последний бой! Он трудный самый…
Я вернулся в гостиную к заветной стене и быстро перенес ногу через нижний край портала.
Глава 10
Пахнуло холодом и сыростью, подошвы ударились о пол полутемного мира лаборатории Рундельштотта, но здесь всегда так, просто после моей стерильной квартиры заметнее мрак, запустение и обилие запахов.
Подхватив мешки с гранатами, мечом и прочим, я торопливо пробежал к двери. Стражи в коридоре вздрогнули, едва меня вынесло из лаборатории, как вихрем.
Я сказал бодрым голосом:
— Ну что, орлы, в самом деле быстро?
Они вытаращили глаза, один выговорил с трудом:
— Быстрее некуда… Но у вас мешок…
— Наблюдательный, — похвалил я. — Но это теперь государственная тайна королевской важности. Кто пикнет — того в каменоломни. Или того проще — в жабу. Кто-то готов распустить язык?
Они попятились, старший сказал поспешно:
— Глерд Улучшатель, раз это государственная тайна, то мы ничего не видели!
— Правильное решение, — одобрил я.
Второй крикнул вдогонку:
— И вообще мы вас уважаем! Вон вы как коней пожалели…
Я сбежал вниз, стараясь не задеть мешком с гранатами за стену. Хотя и знаю, что не взорвутся, кольца сами по себе не выпадут, но страх уму не подчиняется, он в самом деле от неандертальцев и туда дальше во тьму веков, чуть ли не до амеб.
Фицрой оглянулся на скрип распахнувшейся двери, я торопливо протянул ему один из мешков.
— Этот повезешь ты.
— Ладно, — ответил он благодушно, — главное, ты не остался там на ночь. Это и называется быстро!.. Туда и обратно. А что в мешках?
— Некоторые штучки от Рундельштотта, — ответил я уклончиво. — Надеюсь, он не будет слишком против, что я кое-что забрал без его разрешения. И ведома.
Он начал привязывать мешок сзади седла, проворчал:
— Тяжеловат. В нем точно не одеяла.
— Мир пока примитивен, — сообщил я со вздохом. — Человека убивать бывает пока еще трудно, хотя мы усердно работаем в этом благородном направлении. Когда-то все это убивательство будет помещаться в одной шкатулке, а то и вовсе в кармане, а лишать жизней сможет в десять раз больше!.. Здорово?
— Да, — сказал он, — это просто великолепно!.. Хотя…
— Что? — спросил я.
Он нахмурился, проговорил с некоторым беспокойством:
— Но если убивать слишком много…
— Ну-ну?