Всеблагое электричество
Шрифт:
Я потянулся к запрятанной где-то глубоко внутри меня силе и направил ее в кисти. Изо рта вырвался сдавленный стон, сваренная кожа принялась отслаиваться, ногти слезли, пальцы распухли и больше не шевелились.
Но образ весельчака и головореза Жана-Пьера Симона по-прежнему жил у меня в голове, понадобилось лишь внести в него минимальные изменения. Воображение и талант сиятельного позволили нарастить кожу, а дальше стали восстанавливаться ногти, и вот это оказалось хуже самой изощренной пытки с вытягиванием
Но я справился. Новая кожа, новые папиллярные линии, новые отпечатки пальцев. А эти омерзительные ошметки на полу — в помойное ведро!
Я попытался сжать кулаки, распухшие и покрасневшие, словно распаренные в горячей ванне, пальцы с трудом, но повиновались. Боль оказалась вполне терпимой.
В дверь постучали, и я рявкнул:
— Да?
— С тобой все в порядке? — обеспокоенно спросил Лука.
— Все отлично! — крикнул я, прихватил пиджак и бутылку сельтерской и вышел в коридор.
— Уверен? — усомнился вышибала. — Во что ты вляпался?
— Ты этого не должен знать. Проклятье! Я и сам этого еще не должен знать! — ответил я и зашлепал босыми ногами по холодному полу, направляясь в фойе. Громила на своем костыле заскакал следом.
В гардеробе был телефон, я развернул его к себе, но в глазах все двоилось, да и пальцы едва шевелились, крутить ими диск было сущим мучением.
— Звони Софи! — потребовал я тогда у Луки.
Громила достал из кармана пиджака мятый листок, выложил его перед собой и принялся набирать номер. А я приложился к бутылке с сельтерской. Минеральная вода подействовала самым благоприятным образом. Отступила тошнота, прошла сухость во рту.
Когда на другом конце провода сняли трубку, Лука попросил пригласить к телефону госпожу Робер и сообщил мне:
— Сейчас подойдет.
Я забрал у него трубку, дождался ответа и сразу перешел к сути:
— Салют, кузина! Со мной все хорошо, но нужен адвокат. Пришли своего поверенного в клуб прямо сейчас.
— Что случилось? Куда ты вчера подевался? Зачем тебе адвокат?! — немедленно засыпала меня вопросами Софи.
Я даже ничего слушать не стал.
— Сама в клубе сегодня не появляйся, — потребовал у кузины. — Только после моего звонка. И поторопи мэтра…
На улице послышалось стрекотание порохового движка, Лука переместился к окну и сообщил:
— Легавые пожаловали.
Я кинул трубку на рычажки и попросил:
— Дверь не открывай, тяни время.
Схватив пиджак, я заскочил в служебный коридор, отпер дверь костюмерной и быстро подобрал там себе сорочку. Найти новую обувь оказалось сложнее, в результате остановил выбор на лакированных туфлях. Те были узкими и немного жали, но особого дискомфорта при ходьбе не доставляли. Сойдет.
Когда я полез в карман брюк за носками, то наткнулся на трусы, пришлось переодеваться. К счастью, Лука все это время держал
— А ордер? — вопрошал вышибала. — Есть у вас ордер? Нет ордера? Ариведерчи!
Констебли ожидаемо грозили всеми возможными карами, а заодно предупреждали, что черный ход взят под наблюдение и мимо них там и мышь не проскочит. Удивительно, но они даже не пытались выяснить имя охранника, провожавшего танцовщицу после работы, оно уже было им известно. На улицу вызывали именно Жана-Пьера Симона.
Лука посматривал на меня с все возрастающим удивлением, а я заранее выложил из карманов бумажник, блокнот, кастет и пистолет, уселся на стул и спокойно попивал сельтерскую в ожидании прибытия адвоката. Наконец громила не выдержал и негромко спросил:
— Это точно не из-за Джузеппе? На улице целый взвод!
— Из-за Джузеппе они бы уже вломились внутрь без всякого ордера, так? — усмехнулся я в ответ. Да и сейчас нам не вынесли дверь наверняка исключительно из-за предупреждения местных полицейских о высоких покровителях «Сирены».
Как бы то ни было, арест откладывался.
А потом из остановившегося у клуба экипажа выбрался важный темноволосый господин в дорогом костюме. Был мэтр Готар высоким и широкоплечим, но из-за сидячей работы заметно обрюзг, хоть и пытался по мере сил молодиться и даже подкрашивал седину.
— Расступитесь! — потребовал адвокат. — Уважаемые, прошу вас, освободите дорогу!
Сыщик в штатском и не подумал посторониться, но служебная карточка адвоката заставила его скривиться и отойти от лестницы.
Наблюдавший за происходящим в окно Лука негромко рассмеялся, а вот мне было не до смеха. Нечему радоваться, когда тебя собираются арестовать по обвинению в убийстве. Пусть дело и рассыплется, будто карточный домик, но могут ведь до участка и не довести.
Мэтр Готар поднялся на крыльцо и повысил голос:
— Господа! Будьте любезны открыть дверь! — Он тут же обернулся и потребовал у полицейских: — Назад, уважаемые! Отступите назад!
— Мы должны произвести арест!
— Для этого достаточно одного человека! Мы ведь не хотим, чтобы кто-нибудь пострадал?
Констебли переглянулись и отступили, на крыльцо поднялся тот самый тип в штатском.
— Посоветуйте клиенту не усугублять ситуацию! — потребовал он и рявкнул: — Отоприте уже эту чертову дверь!
Полицейские у броневика поудобней перехватили дубинками, а кто-то даже нацелил на клуб карабин, поэтому я не стал медлить и кивнул Луке.
— Давай!
Вышибала отпер замок и приоткрыл дверь, тогда я высунул на улицу пустые руки и крикнул:
— Сдаюсь!
Полицейский в штатском медлить не стал, ловко обогнул адвоката и защелкнул у меня на запястьях стальные браслеты.