Всегда говори «всегда» – 2
Шрифт:
– Не зарывайся, сокол. Помни, что из моей кормушки кормишься.
Кормится он! Еще и не начинал… Как-то не очень верится, что можно осилить Барышева без… огнестрела…
Песков наконец заметил, что сигарета погасла, и прикурил новую.
После сегодняшнего приема он вдруг ясно почувствовал, что позиции надо укреплять. Возможно, даже менять стратегию…
Надя подумала-подумала и решила, что ерунда все это – однокурсницы и одноклассники. Да если бы она сейчас
Одним словом, хорошее настроение вернулось. Ну если не такое уж и хорошее, то вполне нормальное. Тем более что Димка вечером сказал:
– Жаль, я тебя с Наташкой не познакомил. Ты где была?
– В кабинете спала, – ответила Надя.
С тем же вопросом налетела на нее на следующий день бухгалтерша, едва Кудряшова вошла в агентство.
– Ты где была?
– А что? Дима искал? – испугалась Надя.
По дороге на работу она решила заехать в магазин и обновить запасы косметики.
– Звонили тебе! Охранник из вашего дома!
– О, господи… – Надя схватилась за сердце, потому что охранник никогда просто так бы не позвонил.
Может, она воду в ванной не выключила и залила соседей? Или… чайник оставила на плите, и Димкина квартира горит синим пламенем?
– Ой, мама родная! – Надя бросилась к выходу, но откуда-то взявшаяся Дарья остановила ее:
– Да ничего страшного! К тебе приперлись какие-то люди. Охранник по телефону сказал, «с узлами», деревня деревней. Ну и… они сидят там под дверью. Ждут.
– Ой, мама родная… – Наде совсем поплохело. С этими передрягами – «лютики-ромашки, любит не любит» – она совсем забыла, что…
Надя сорвалась с места и, едва не растянувшись на скользком полу, выскочила из агентства.
– Дерганая какая-то, – пожала плечами бухгалтерша.
– Задергаешься тут, – усмехнулась Дарья, с удовольствием потянулась и пошла к себе.
Что ж, посмотрим, как Грозовский переживет нашествие деревенских родственников «с узлами».
Вечером, когда Ольга уже уложила Петю спать, вдруг зазвонил телефон.
Испугавшись, что сын проснется, она бросилась к трубке, схватив ее раньше, чем подоспел Барышев.
Сначала Ольга не поняла ничего.
Звонкий девичий голос сообщил ей, что у Кравцова тяжелое ранение.
Какой Кравцов?
Что за Дмитрий Иванович?
Потом вдруг вспомнила – Митяй! Снова привет из прошлого…
Сергей смотрел на нее вопросительно.
– Ошиблись, – дрогнувшим голосом сказала Ольга и по его потемневшему взгляду поняла – он догадался, что она соврала.
Грозовский пришел домой в отличном настроении и пораньше.
В планах был ужин, валяние на диване с
В прихожей он споткнулся о большие баулы.
«Опять, что ли, Надька шопинг устроила?» – с неудовольствием подумал Дима, но заметил, что баулы какие-то странные, не из супермаркета и уж тем более не из бутика.
– Надя! – крикнул он, переминаясь с ноги на ногу и не зная, как переступить через эти баррикады.
Она появилась в халате и с маской на лице.
– Что это? – Рядом с баулами обнаружились кирзовые сапоги и женские туфли образца восьмидесятых на белой подошве-«манке».
– Димочка, ничего страшного… Приехали дядя Толя и тетя Зина.
Надя невинно похлопала рыжими ресницами, пальцем смазала с лица что-то белое и облизала его.
– Ка…кие еще дядя Толя и тетя Зина?
– Мои… Ну, я же тебе рассказывала…
Дима убей не помнил ничего ни про дядю Толю, ни про тетю Зину. Наверное, Надя как-то… вскользь рассказала.
Он перелез через жуткий затор из тюков и обуви, заглянул в гостиную.
На его диване, его любимом месте перед плазменной панелью, лежал небритый мужик в тельняшке и хрустел огурцом.
Дядя Толя, наверное, догадался Грозовский. Тетя Зина, с красными волосами и в куцем халате, делала перестановку – журнальный столик тащила на место торшера, а торшер на место журнального столика.
Дима отпрыгнул в прихожую, пока его не заметили.
– Так! Немедленно, слышишь, я требую, чтобы эти люди немедленно покинули мой дом, – подчеркнуто спокойно и тихо сказал он.
– Ой! Господи, чего так грозно-то? Куда они пойдут-то, они первый раз в Москве, – прошептала Надя.
– Это не мое дело и не твое тоже. – Он не выдержал своего показного спокойствия и с позорной нервозностью пнул кирзовые сапоги. – Или, может, они теперь будут с нами жить?
– Нет, конечно, они уедут, но только… не прям сейчас. – Надя прижалась спиной к двери гостиной, словно желая грудью защитить дядю Толю и тетю Зину.
– Тогда «прям сейчас» уеду я! – заорал Грозовский.
– Тише, Димочка, – испугалась Надя. – Ну потерпи, ну, совсем-совсем немножечко… – Она хотела применить испытанный прием – поцелуй, – но он отшатнулся.
– Умойся!
– Это же сметана домашняя, для кожи самое то… Пойдем, я вас познакомлю!
– Нет! – всерьез испугавшись, отшатнулся он, но Надя все-таки ухватила его за руку и потащила в гостиную.
По телевизору шел футбол.
Перестановка была закончена, и тетя Зина по-хозяйски оглядывалась, что бы еще исправить в этом скучном интерьере.
Надя вытолкнула Грозовского перед собой.
– Вот. Вот это мой Дима. Знакомьтесь.
Дядя Толя, не отрывая глаз от футбола, протянул Грозовскому заскорузлую, с въевшейся грязью руку.