Всего лишь папа
Шрифт:
— Объясни мне, что происходит, я не очень понимаю, — попросил я.
— Ты был прав, — сказал Джорджо после долгого молчания. — Я не имею права вести Каролину на Бора-Бора. Я попытался ей объяснить, что нам лучше расстаться, что я не пара ей. Она, конечно, крайне расстроена. Надеюсь, ты сможешь ее утешить.
У меня резко пропал аппетит, хотя в последние дни его почти и не было. Сердце медленно билось в груди, предвещая конец. Не жизни, конечно, но моим отношениям с Пьерой.
— Ты встретился… с… со своей бывшей? — запинаясь,
— Да.
Я сглотнул, сердце мое упало. Джорджо старался говорить бесстрастно, но его чувства отражались в глазах. Только теперь я разглядел счастливый огонек в глубине его глаз.
— Ты вернулся к ней? — спросил я отчужденно.
— Нет, пока нет. Но я встретился и понял, что по-прежнему люблю ее. Мы много говорили и назначили новую встречу на сегодняшний вечер. Я решил последовать твоему совету и объяснить ей ситуацию.
Мою грудь жгло разочарование. Сердце налилось свинцом. Надо было реагировать, поблагодарить Джорджо за честное исполнение нашего договора, похвалить за смелость, пожелать удачи и разойтись, но у меня отнялся язык, а сам я словно прирос к стулу. Вокруг и внутри разворачивался апокалипсис.
На улице прогремел гром.
Но Джорджо даже не обратил на раскат внимание, внимательно меня рассматривая, а потом спросил с тревогой:
— Ты будто не рад..?
— Я рад. Спасибо тебе за все. А билеты оставь себе.
— Нет, Амато! — прервал он протестующе. — Это скромный подарок за то, что ты направил меня на путь истинный.
— Иоле с мужем уехали в путешествие. А у меня работы по горло. Мне некуда их деть, — отрывисто говорил я. Затем передвинул билеты на его сторону стола.
Официант принес заказанные блюда, но я с отвращением смотрел на них, не в состоянии притронуться к еде. Меня спасла Каролина, неожиданно возникшая на пороге ресторана под аккомпанемент нового раската. Хотя нет, не спасла. Скорее убила.
Будто разъяренная фурия, она подскочила к нашему столику и накинулась на меня со словами:
— Я так и знала, что это именно ты разлучил нас! — Из глаз ее брызнули слезы.
— Каролина, твой отец совершенно не при чем! — Джорджо вскочил с места и схватил ее за руку.
— Не верю! — выкрикнула она.
— Это я понял, что мы слишком разные с тобой, что между нами лежит пропасть лет!
— Не верю! Не верю! — кричала моя дочь. — Между нами все было отлично столько месяцев! Такая любовь была! — она всхлипнула. — А потом в один день все рухнуло?! Ты меня за идиотку принимаешь!
Я молчал, будто сторонний наблюдатель на спектакле. Джорджо на миг растерялся. Метнул на меня быстрый взгляд, потом снова обратился к Каролине:
— Я встретил женщину, с которой был до тебя. Я любил ее до безумия. Встретив ее, я понял, что до сих пор люблю.
Джорджо нелегко дались эти слова, ведь он прекрасно понимал, что вонзал нож в сердце Каролины. И в мое тоже, потому что ее боль я ощущал, как свою.
— Замолчи! —
Я резко открыл глаза и посмотрел в перекошенное от злости лицо дочери.
— Я встретился с ней случайно, — сухо, но твердо ответил Джорджо. Потом взял за плечи Каролину и, пристально глядя в глаза, произнес: — Еще раз говорю: твой отец не при чем!
— Не верю! — Она в бессильном гневе пихнула его в грудь, но с такой силой, что Джорджо едва не потерял равновесие. Потом с еще более перекошенным лицом повернулась ко мне и прошипела: — Какое ты имеешь право вмешиваться в мою жизнь?! Решать, с кем мне быть, а с кем нет?! Какое?!
Мне казалось, она была на грани того, чтобы вцепиться в мое горло и удушить. Но я не испугался и произнес спокойно:
— Я твой отец.
— И что?! Полагаешь, ты вправе всю жизнь указывать мне, что делать?! Я уже не маленькая! У меня есть свои желания, надежды, потребности! — Каролина просто захлебывалась от негодования.
— Ты ворвалась сюда, сделала свои выводы, и никого даже слушать не хочешь! — начал и я негодовать.
— Что слушать?! Ты всегда был против наших отношений! И решил нас разлучить с самого начала, только я, как дурочка, полагала, что ты нормальный отец!
Это было уже слишком!
— Правду говорят, что дети большие профессионалы в осуждении родителей, хотя судить не умеют вообще! Когда будешь иметь своих детей, тогда и будешь меня судить, ясно?!
— Не знаю, будут ли у меня дети! Ты разрушил мою жизнь!
— Какие громкие слова! — заметил я иронично. Конечно, мне стоило сдержаться, но у меня сдавали нервы, прошибал пот, а под ребрами что-то нещадно припекало.
— Для тебя важно, чтобы я жила правильно с твоей точки зрения! Ты полагаешь, что так единственно правильно! Тебе даже в голову не приходит, что у всех людей разные понятия о счастье! Нет понятия правильного счастья! И если у меня другая концепция счастливой жизни, это не значит, что ты вправе разрушать мое счастье! — истерила Каролина
– E basta, Carolina! — вскричал я. — Я не рушил твое счастье! Невозможно разрушить то, что не существует! И если я и разрушил что-то, то только мою надежду быть счастливым!
— Ненавижу тебя! — безжалостно бросила она мне в лицо. — Ты разлучил меня с тем, которого я любила больше жизни! Больше ты меня не увидишь!
С этими словами она круто развернулась и бросилась прочь из ресторана.
— Каролина, ты спятила! — крикнул Джорджо и кинулся за ней.
На улице все сверкало и гремело. Или это у меня перед глазами все сверкало, а в ушах гудело, и я ничего не видел и не слышал.