Вселенная шай-ти
Шрифт:
Он посмотрел на нее - прилипшие ко лбу рыжеватые волосы, горящий на щеках румянец, приоткрытый полный рот, покатые плечи - но увидел только бирюзово-голубые глаза с огромными зрачками.
– Ашай…
– Соня…
Он прижался лбом к ее лбу, придержал за бедра, направляя себя и ее.
Потолок вдруг оказался над головой, и Соня нашла себя лежащей на спине и придавленной горячим жилистым телом. Она всхлипнула от резкого движения, выгнулась, захлебнувшись воздухом. Было не больно - непривычно, странно, но совершенно не больно. Соня рассмеялась,
– А-шай, самый лучший, самый чудесный инопланетянин, - каждый слог - поцелуй: в подбородок, плечо, висок, шею, кончик носа, щеку, - мой А-шай…
Соня обхватила его руками за шею, подаваясь навстречу его движениям: взгляд у Ашая стал совершенно расфокусированным. Она зарылась пальцами в тяжелые темные волосы, дернула за одну из многочисленных кос: Соне было мало такого Ашая. Ей остро захотелось сделать так, чтобы ему стало хорошо, чтобы все проблемы улетели из его головы далеко-далеко. Чтобы он вообще ни о чем не думал.
Пусть на Земле, там, в прошлой жизни, девчонки в классе, из тех, кто уже распрощался с детством, рассказывали, что высшее удовольствие, когда все для тебя одной. Соня и тогда не верила, а сейчас - тем более. Ей необходимо было отдать, все без остатка - ему.
– Свет мой, - нашел вслепую ее губы Ашай, прижался к ним, разделив один глоток воздуха на двоих.
– Соня… Что же ты творишь со мной…
– Люблю тебя… люблю-люблю-люблю…
В ней было так много этой любви, она переливалась через край, сияла золотой пылью в воздухе. Как пыльца, покрывающая напряженные и мелко подрагивающие крылья Ашая.
Каждое ее движение - его, каждый его ответ - ее.
Ашай невесомо поцеловал ее за ухом, прикусил соленую кожу, и от этого простого действия Соня вскрикнула, тоненько и жалобно, чувствуя, как все тело скрутила судорога… Ответную она опознала по закаменевшему под руками телу и долгому выдоху, и прежде чем мир исчез за золотой завесой, успела подумать: ‘Как же хорошо, что вместе…’
*
А через две недели начались состязания. И если бы Ашаю не нужно было выходить на Арену и сражаться с претендентом на место Тай-до-рю, то у Сони оказались бы все шансы пропустить сие знаменательное событие. Они с Ашаем просто бы не пришли, предпочли бы провести этот день дома, вдвоем, а не на виду у сотен зрителей.
Ашай улыбнулся, глядя на то, как Соня отводила глаза и пыталась поправить на шее шарф. К ее сожалению и его радости, официальное одеяние шей-ти отличалось очень глубоким вырезом, почти не оставляя возможности хоть как-то прикрыть следы ‘преступлений’.
– Это все ты виноват, - Соня обреченно сдернула с себя тонкий прозрачный шарфик, который больше привлекал внимания к тому месту, которое Соня упорно надеялась скрыть.
– И признаю свою вину, мой свет. Полностью и абсолютно.
– Ты не помогаешь.
– Я предлагал заглянуть к Фенху за мазью. Пара минут, и ты бы так не мучилась.
Соня наградила его осуждающим взглядом: ее-то все устраивало более чем, но вот слушать всякие пересуды совершенно не хотелось. И чтобы эта часть их жизни стала
– Ты же знаешь, что я не поэтому маюсь и страдаю, - это был не вопрос, но и не утверждение.
– Знаю, - кивнул Тай-до-рю.
– Но тут ничего не поделаешь… А шарф лучше сверни в шесть раз и только потом намотай на шею. Как раз хватит на четыре ряда.
– И что же ты молчал так долго!
– воскликнула Соня, складывая ткань. И действительно: все удалось! Даже на бантик хватило.
– Ммм?
– Взвешивал желаемое и необходимое.
– Да уж… Необходимое, как я понимаю, победило.
– С разгромным счетом.
Они стояли в длинном коридоре и ждали сигнала к выходу на Арену. Основные состязания уже были проведены, демонстрационные и тренировочные мероприятия тоже. Теперь осталось с Ширхом разобраться: в этом году только он подал заявку на соответствие титулу Тай-до-рю, мечтая скинуть с высокого поста Ашая. А Соню с самого утра грызло противное чувство тревоги, масляное и тяжелое, оно мешало дышать и заставляло постоянно передергивать плечами. Так похожее на то, что накатывало на нее перед обвалом. А причины она не находила, и от этого становилось еще тяжелее. Что-то должно было случиться, или уже случилось, но - что?
– Я… Мне не по себе. Очень не по себе.
– Вижу, - ответил Ашай.
– Не переживай, у тебя нет повода за меня волноваться, благодаря тебе я прекрасно себя контролирую. И Ширху ничего не светит: он никогда до меня не дотягивал, если не брать в расчет запредельные амбиции. Вот там он меня уже давно переплюнул.
– Но ведь… черт, не знаю, Ашай! Мне везде мерещится какая-то чушь, и мысли в голове крутятся, крутятся и никак не хотят успокоиться!
– сцепила руки в дрожащий замок Соня. И глядя больными глазами на свою тьму, добавила: - Будь осторожнее, пожалуйста, хорошо? Просто… будь.
– Обещаю. Но почему ты не сказала о своем волнении вчера? Мы бы перепроверили все еще раз…
– Потому что вчера мне было немного не до анализа собственных ощущений. И вообще - не до мыслей, - перебила его Соня.
– И тебе, кстати, тоже. И вот так на меня сейчас смотреть тоже не надо…
– Да я разве что-то…
– Вот да, ты точно - что-то!
– фыркнула девочка.
– Прекрати меня дразнить. Я… ну, неужели ты не слышишь?!
– В том-то и дело, что слышу… - прошептал Ашай, мягко целуя насупившуюся Соню в макушку, прошептал Ашай. Большего он позволить себе сейчас не мог.
– Но эту проблему мы с тобой решим после Арены, а пока мой тебе совет - не думай и не накручивай себя. Мы со всем справимся.
– Радует, что хоть кто-то из нас сохраняет хорошее настроение и боевой настрой, - ответ вышел чуточку саркастичным.
– Но ты прав, глупо бояться заранее.
– А потом некогда будет, - обнадежил Соню Ашай.
– Тогда когда нужно бояться?
– Никогда, - Ашай провел кончиками пальцев по щеке девочки.
– Страх убьет тебя раньше любого врага, не оставит даже шанса на победу.
– Тогда что должно занять его место?
– Осторожность. Она позволяет просчитывать варианты событий и учитывать изменения вероятностных линий.