Вселенная «Станция Бякино». Трилогия
Шрифт:
Парнишка, услышав эти слова, вскочил и рванул, вот только не вдоль железной дороги, а сразу у станции и свернул в лес. Убитый горем отец медленно побрел в ту же сторону, заматывая лезвие длинного ножа в тряпочку.
Про бывший пионерский лагерь я узнал позже от Бориса Валентиновича, когда уже и забыл про этот случай. Видимо, паренёк наткнулся на него, заперся от убийцы на ключ и подпёр дверь железякой. Ну а через время умер от вируса в ране. Вот только непонятно, обратился Алёша всё-таки или нет.
– То есть, по-твоему, он нашел связку ключей в медпункте, – возразил
– Ключ мог уже торчать в замочной скважине, – спокойным голосом ответил Серёжа.
– Значит, отец его так и не нашёл, – сказал Борис, допивая вторую кружку чая.
– Этого мы никогда не узнаем, – улыбнулся Сергей и посмотрел в окно, слегка отодвинув штору. – Нам пора на станцию.
Борис резко встал и быстрыми шагами вышел из комнаты. В коридоре послышался скрежет замка, скрип петель, и через время снова раздался шум. Послышались частые шаги, и уже через несколько секунд опытный выживший вернулся в комнату.
– Это опасно, – тихо сказал Сергей.
– Я должен был убедиться, – ответил Борис Валентинович. – На теле действительно три майки и что-то похожее на сгнившую, а потом высохшую рану на животе. Вот только ветровки на нем нет.
– Мог снять по пути, – объяснил Серёжа. – Яркая она у него была, а значит, заметная. Скинул, чтобы не видно было издалека.
– Ладно, – Борис сел на стул и постучал по крышке стола пальцами. – Это явно он. В связи с этим у меня два вопроса. Первый – почему он не обратился, а просто умер и высох? Парнишка стал словно мумия. Второй – что делать с телом?
– Я уже предлагал повесить на заборе для устрашения, – поспешил сказать Никник. – Алёше уже всё равно, а нам хоть польза будет.
– Человека нужно похоронить, – твердо решил Сергей. – Мы же не варвары какие. Выроем яму за забором и закопаем. Лопаты есть в кладовой.
– Ну хорошо, уговорили, – дед приподнялся на локтях и почесал указательным пальцем свой нос. – Тогда похороним под тем пролётом забора, где ворота хотели весной делать. Пусть его дух охраняет вход. Как вам такое?
Николай Николаевич вновь не увидел одобрения в глазах друзей, отчаянно лёг обратно и показательно отвернулся к спинке дивана.
– Может, до весны там полежит? – развел руками Сашка. – Земля сейчас промёрзла, и копать будет очень тяжело. Он же всё равно заперт. Заколотим еще гвоздями на всякий случай, чтоб уж наверняка.
Друзья просидели молча несколько минут. Кто смотрел в пол, кто в потолок, кто на угасающий огонь в камине.
– Человека нужно похоронить, – твердо повторил Сергей. – Нехорошо это. Займутся Сашка и Пашка. Такое мое для вас задание. Расчистите снег и разожжёте костёр. Земля должна оттаять. Я слышал, на севере автомобильные покрышки жгут, но у нас их не имеется. Не спешите, особо важных дел у вас нет.
– Хоть и прошло столько времени, – добавил Борис Валентинович. – Нужно сделать контрольный удар.
– Выстрелим в голову, и всех делов, – ответил Сашка.
– Лучше патроны экономить, – настоял Борис. – Удара ножом в мозг вполне хватит. Например, через глаз.
– Справимся, – неохотно ответил Сашка и посмотрел на Катю. – И не такое приходилось с зомбаками делать.
– Ну вот и славненько.
Утро следующего дня.
Близнецы проснулись от холода. Угли в камине еще были горячими, но в комнате порядком похолодало. Сашка поначалу спросонья пытался получше укутаться одеялом, после залез под него с головой. Отойдя окончательно от сна, парень поднялся и осмотрел комнату. Сестры еще спали в своих кроватях у окна, а брат на соседнем диване что-то бормотал еле слышно себе под нос. Николая Николаевича не было.
Сашка встал, обулся и накинул поверх телогрейку, не просовывая руки в рукава. Выйдя в коридор, парень тут же обнаружил причину резкого похолодания. Входная дверь дома была открыта и, судя по всему, уже приличное время.
Брат вышел наружу и осмотрелся. С правой стороны, из-за столовой, тянуло дымом. Что-то горело, деревянное и, скорей всего, с еловыми колючками. Парень обошел постройку и увидел, как Николай Николаевич снял слеги между двумя столбами забора. Как раз в том месте, через которое осенью Борис Валентинович с Маэстро гнали зомби из деревни. Расчистил широкой лопатой снег, накидал нарубленного лапника и разжег большой костер.
– Так и настаиваешь на своём? – подойдя, спросил Сашка дрожащим от холода голосом. – Серёжа будет недоволен.
– Много понимает этот твой Серёжа, – процедил сквозь зубы дед и пошевелил угли лопатой.
Глава 22
Полгода назад…
– Вот здесь, под яблонями, – прошептал Борис Валентинович и грустно посмотрел на Сережу. – В тенёчке их и похороним.
Молодой человек плюнул на ладонь, быстрыми движениями растёр об вторую и воткнул лопату в землю.
– Дед любил тут спать после обеда, – тихим голосом, чтобы не привлекать зомби, продолжил мужчина. – В сарае стояла большая стеклянная бутыль с сидром на этих самых яблоках, а сверху на горлышко надета резиновая перчатка. Кислючий, зараза, но дед любил. Я как-то раз попробовал, аж челюсть сводит. Потом изжога до вечера, будто уксуса глотнул. Он выпивал кружку и шел спать часок-другой. Между яблонями был натянут самодельный гамак из брезентовой ткани. Странно, что его тут нет.
– Борис Валентинович, – ответил Серёжа, не останавливаясь. – Может, всё-таки чуть в стороне закопаем? Яблони хоть и старые, но еще плодоносят. Их же можно есть, витамины как-никак. Не дело, чтобы корни питались мертвечиной.
– Считай, это мой каприз, – почесал лоб опытный выживший и, немного подумав, добавил: – Яблоки – неплохой ресурс. Их можно не есть, а просто обменять на что-то другое.
Борис взял в руки вторую лопату и принялся копать рядом.
– Как будем их тащить? – кряхтя от усталости, спросил парень. – Они жутко воняют. Особенно бабушка. В дом без тряпки на лице уже не зайти.