Всходы Власти
Шрифт:
— Если ты правда так думаешь… — медленно начал скелет. — И выбрал свою сторону до конца… Объясни ему, что на самом деле, значит быть королём, и как это делать. Он не воспитывался в королевской семье, взлетев сразу на вершину.
— Я полагаю, в этом лорд Горд в состоянии разобраться самостоятельно. — бесстрастно парировал Шеридан.
Скелет поднялся из-за стола и надел шлем.
— Может и так. Умный человек узнает всё и сам. Вот только знаешь что? Если бы на моей стороне был наследник престола, которые знает все нюансы, и он не сказал бы мне ни слова об этом, я бы счёл его предателем. — Скелет бросил последний взгляд багровых
Герцог не ответил. В комнате повисло тяжёлое, тягучее молчание, в тишине которого, лязгая воронёными, чёрными доспехами древний основатель королевства направился к выходу.
На миг он замер, перед тем как открыть дверь.
— И вот ещё что, потомок… Возможно, в этой войне тебе предстоит вести армии, которых никогда не видела наша раса. Имя нашего рода запишут в учебники истории, победим мы или проиграем. И если ты опозоришь его, я лично убью тебя, займу твоё место и покажу всему миру, что значит слово Ганатра.
Бросок длинного меча со свистом рассёк воздух и вонзился в дверь рядом с древним королём, войдя в неё впритирку рядом с его шлемом.
— Если сможешь.
Древний король покинул комнату, не оборачиваясь и не отвечая.
Глава 7
Небольшая серая крыса забралась на стол в моём кабинете, слегка испачкав пыльными и грязными лапками лист королевского указа.
Я улыбнулся.
— Здравствуй, маленькая мышка. Давай-ка посмотрим, что ты можешь мне рассказать. Но сперва тебе придётся немного подождать. Мне нужно посвятить еще одного человека в наш маленький клуб.
Позвонив в колокольчик, я громко сказал:
— Люсьен, зайди ко мне.
Секретарь вошёл в кабинет и вытянулся в струнку, ожидая указаний. Я посмотрел на него тяжёлым, изучающим взглядом.
Сперва он не реагировал. Но время шло и шло, и парень начал нервничать. Когда король смотрит на тебя подобным образом — поневоле в голову могут прийти плохие мысли.
На висках Люсьена выступили бисеринки пота. Я не отводил взгляда. Тому же оставалось только стоять и ждать, ведь указаний не поступало…
Прошла ещё пара минут. За это время мой секретарь успел, похоже, всё обдумать и в конечном итоге успокоился и принял вид лихой и придурковатый.
Это слегка поднимало его в моих глазах. Поняв, что нервничать бессмысленно, он немедленно взял себя в руки. Пожалуй, он действительно может подойти.
— Что ты думаешь о крысах, Люсьен? — спокойно обратился я к парню.
Задай я такой вопрос в схожей обстановке одному из своих людей в прошлой жизни, он бы точно занервничал. Может, даже попытался бы убить меня на месте, осознавая, что это его единственный шанс.
Я даже испытал лёгкую ностальгию по этому поводу.
Но люди Тиала ещё не ассоциировали крыс с предательством. Поэтому мой секретарь всерьёз задумался, резонно полагая, что король не будет спрашивать без веской причины.
— Они распространённые. Надоедливые паразиты, на попытки избавиться от которых все люди давно махнули рукой. Они буквально везде, и мы привыкли просто сразу учитывать процент потерь от их присутствия. — наконец, сформулировал ответ парень.
Одобряющие улыбнувшись, я достал мышь из кармана королевской мантии.
— Позволь мне представить тебе кое-кого. Это Пинки.
Брови секретаря взлетели вверх, увидев спокойно сидящую
— Пинки хочет рассказать мне кое-что сегодня.
Порывшись в ящике стола, я достал доску с вырезанным в ней грубым оскорблением, где были деревянные буквы алфавита. Положив её на стол, я аккуратно перенёс мышь на доску. Блеснув чёрными-глазами бусинками, мышонок принялся выискивать среди сваленных в кучу деревянных букв подходящие и выстраивать их в слово.
Это было слово “Значит”.
Я взял чистый лист и принялся записывать его. Закончив, я подал своему маленькому шпиону продолжать.
Люсьен смотрел на это с широко раскрытыми глазами.
— Пока Пинки составляет слова, мы с тобой можем поговорить. Улос рассказал мне твою историю.
Обычно невозмутимый и равнодушный парень с безразличным выражением лица ощутимо вздрогнул.
— Хочешь что-то сказать по этому поводу? — осведомился я.
— Немного чести в том, чтобы быть безумцем, Ваше Величество. — криво усмехнулся Люсьен. — Но, полагаю, я не безнадёжен, раз я здесь.
Я отвёл взгляд от секретаря и сделал вид, что на миг задумался.
— Ты привык к мысли, что ты не такой, как все. Что ты безумец, опасный для общества и презираемый им. — Люсьен внимательно слушал, что я говорю, навострив уши. — Но это не так. На самом деле ты совершенно нормальный человек.
— Нормальные люди не берут чужое и не убивают других людей, Ваше Величество. — резонно возразил парень.
Я побарабанил пальцам по столу.
— И вот здесь мы приходим к истории, что произошла несколько столетий назад. На заре королевств, во времена основания Ганатры, подобные вещи были нормой. Нет, безусловно, если бы каждый человек начал заниматься только этим, это разрушит общество. Но никто не сделал бы трагедии из украденной ребёнком от голода еды, или убийства, особенно если это самооборона. Определенная часть общества всегда промышляла подобными делами, а благородные рыцари и лорды резали друг друга за богатые земли с большим удовольствием.
— Разве подобное не разрушило бы общество, Ваше Величество? — изумлённо спросил Люсьен.
— Строго наоборот. Именно лучшие из убийц построили королевства. Мы говорим именно о тех, кто основал Ренегон, Таллистрию, Палеотру, Ганатру…
Слегка отойдя от официальности встречи с королём, секретарь жадно слушал меня, впитывая каждое слово.
— Но как тогда мы пришли к тому, что имеем сейчас, милорд? — недоумённо спросил парень.
Я развёл руками.
— Вот здесь у меня есть пробелы. Никто не знает наверняка. Большинство людей списывает это на церковную пропаганду. А вот мне достоверно известно что это не так. Вообще-то, все общественные правила что придумали иерархи отнюдь не идут от Отца. Создатель дал нам всего три завета, и, они, в целом никак не ограничивают людей. Сейчас они давно позабыты, хотя, мастера и иерархи все помнят. Просто упоминают об этом редко. Но это не главное. Важен тот факт, что текущая ситуация в королевствах навязана извне. Кто-то крайне могущественный: и я говорю о могуществе божественного уровня, буквально заставил людей следовать предлагаемыми церковью правилам. Сейчас уже не разобраться что было первопричиной: может статься, что предложенные иерархами законы следствие навязанных людям ограничений, а может, наоборот, это некто, заметив подобные тенденции общества, воплотил их в жизнь, повесив на людей незримые оковы.