Всходы Власти
Шрифт:
Я достал последний, самый небольшой мешок, и бросил его Шимулю, как самому старшему из рыцарей.
— Здесь самое важное. В расходах я вас не ограничиваю.
Седовласый мужчина развязал мешочек и его руки задрожали. Наверное, он никогда не держал в руках такие деньги. Бережно, всё ещё дрожащими руками он завязал мешочек обратно, словно держа целое сокровище.
— На это можно нанять армию. — тихо высказался Шимуль. — Такую, что и герцог может позавидовать.
— Как я и сказал — в расходах я вас не ограничиваю.
На самом деле, рыцарь, конечно,
Там была всего сотня монет из белой стали. Десятая часть от годового бюджета королевства. С точки зрения короля — солидная, но не критичная потеря. А вот для простого рыцаря, или даже барона — гигантская сумма, которую за всю жизнь не заработать.
Для сравнения, стоит заметить, что контракт с красными башнями ушло пять сотен таких монет. А на оплату магов цепи воды, что присматривали за ними — ещё полторы сотни.
Сэр Олианс заверил меня, что о разнице в оплате они не знают, и каждый считает, что ему заплатили больше, чем конкуренту.
Пока остальные приходили в себя, Киана, странно помявшись, вышла вперёд и выпалила:
— Я полагаю, вы должны лишить меня баронства, Ваше Величество. Я не смогу быть одновременно в нескольких местах, да и так плохо справляюсь с управлением… Боюсь, иначе по возвращении кто-то из местных рыцарей на севере бросит мне вызов и я отнюдь не уверена, что смогу победить.
Рыцари смотрели на девушку с неодобрением. По их понятиям отказываться от земли, даже проблемной, глупость несусветная. Киане это признание тоже далось непросто: но глаза черноволосой смотрели на меня со стальной решимостью.
Уверен, парни, пока были в Ренегоне, успели обтереться в кругах благородных сэров, и хорошо знали, что к чему и как непросто добыть себе баронство.
— Хорошо, я подыщу подходящего барона. — спокойно кивнул я. — Как вернешься обратно, впрочем, я выделю тебе землю поближе к Небулосу. А если кто-то в Палеотре узнает тебя и спросит, что к чему, скажи, что король Ганатры охладел к бывшей любовнице и завёл другую, лишив тебя титула. Будет хорошее оправдание переезду.
— А король охладел? — невинно захлопала глазками черноволосая.
Рыцари, слегка усмехаясь, отвели взгляды. Мелайя смотрела в спину подруги с обидой. Остальные охотницы захихикали.
— Полагаю, раз уж ты надолго уезжаешь, у меня нет другого выхода. — хмыкнув, развёл руками я. — Останется только найти утешение в объятьях другой красотки.
Киана бросила на меня многообещающий взгляд, но больше ничего не сказала. На лицах рыцарей я прочитал полное одобрение, но от сальных шуток они воздержались.
Всё это слегка развеяло мрачную атмосферу тайного поручения. Самое то для завершения. Уже начинало светать.
— Если больше вопросов не осталось, мне пора. — обвёл я взглядом свою команду. — Будет лучше, если даже слуги не заметят моё отсутствие в замке. О других указаниях вам расскажет Улос по ходу дела.
Рыцари серьёзно
— Твоё мнение? Справитесь? — спросил я у него.
— Они не подведут вас, поверьте чутью старого слуги, милорд — кивнул лич.
— Видел, ты научился делать иссушающих жизнь. Хорошая работа.
— Получилось не сразу. Простите, господин, я извёл всех пленников, что были в замке, прежде чем у меня получились эти двое. — повинился Улос.
— Неважно, доставят новых. — отмахнулся я. — Я вижу, тебя что-то гложет. Остались какие-то вопросы по поводу нашей организации?
Старый слуга отвёл взгляд и посмотрел в сторону. Для него лично я выдал немало инструкций из числа тех, что никогда не должны быть известны другим.
— Нет. Вы очень хорошо описали мне, как должен работать культ, и как именно я должен действовать, чтобы изобразить из себя его лидера. Я запомнил всё: и про ритуалы, и про чувство общности. Найти слабости людей и их использовать — тоже несложная задача. Вы правы, милорд, всё это почти наверняка сработает.
Незадолго до этой встречи я потратил немало времени, разъясняя Улосу базовый принцип и структуру работы основных понятий любого культа. Использование чужих слабостей, предложение надежды и решения проблем, изоляция проблемных и недостаточно лояльных для привязки и идентификации с группой, лёгкие методики промывки мозгов и противопоставления культа остальному миру, укрепление общности ритуалам, непробиваемая логика догматов, которая будет подтверждаться искусством смерти… Вера в собственную избранность, наконец!
Старик слушал меня очень внимательно и был прилежным учеником. Он подтвердил мои мысли — средневековые умы, непривычные к подобному, будут особенно легко податливы этим нехитрым манипуляциям, которые бы плохо сработали на разумных и образованных людей более развитого общества.
— Тогда в чём проблема?
— Я не уверен, что справлюсь с ролью харизматичного лидера, милорд. — вздохнул лич. — Я простой старый слуга, что обрёл немного мистической силы и бессмертие лишь благодаря вам. Какой из меня руководитель могущественного ордена? Мне становиться одновременно смешно и грустно, когда я думаю об этом.
Некоторое время мы молчали, смотря на тлеющие угли костра. Старик был прав, конечно. Но, как бы мне ни хотелось обратного, другого столь преданного слуги, которого я могу поставить на место лидера собственного культа, у меня просто не было.
Мне и с ним сильно повезло, если так подумать. И пусть звёзд с неба в искусстве смерти старик не хватал, но хотя бы один вид высшей нежити — иссушающих жизнь, и собственное превращение в лича, пусть и с огромными затратами материала, старик освоил. Вкупе с возможностями, которые даёт мёртвое тело адепту смерти, на слабенького мастера, пожалуй, старик теперь потянет. Он оказался не слишком талантливым, но редкость прилежным учеником. А значит, у меня найдутся для него подходящие слова.