Вспоминая голубую Землю
Шрифт:
– Итак, кроме вас двоих и Мемфиса, кто именно знал об этом?
– спросила Санди.
– Вопросы решались исходя из необходимости знать, - сказал Лукас.
– Не было никакой необходимости рисковать разоблачением за пределами семьи.
– Мы с сестрой по-прежнему в семье, - сказал Джеффри.
– Во всяком случае, когда я проверял в последний раз.
– Да, - сказал Гектор чересчур выразительно.
– Да, это так.
– Необходимо преодолеть ряд технических и юридических препятствий, прежде чем можно будет осуществить удовлетворительный переход к полноценным коммерческим операциям, - сказал Лукас, говоря так же гладко
– Теперь будет введен надежный режим тестирования, который, как ожидается, продлится от трех до шести месяцев.
– Главное, - сказал Гектор, - это то, что бабушка сочла бы это достойной данью уважения. Ты не согласен, Джеффри?
Джеффри готовил подходящий язвительный ответ - все, что он знал о Юнис, говорило ему, что это было именно то самовозвеличивающее зрелище, которого она изо всех сил старалась избежать, - когда понял, что, ранив своего кузена, он причинит боль и Мемфису. Поэтому он улыбнулся и заткнулся, бросив на Санди взгляд, предупреждающий ее сделать то же самое.
Санди вызывающе стиснула зубы, но подчинилась.
Они наблюдали до тех пор, пока лазеры не отключились так же внезапно, как и включились. Предполагая, что запуск прошел без происшествий, лазеры к этому времени должны были бы полностью разогнать полезную нагрузку до орбитальной скорости, удвоив ее скорость при выходе из горы. При отсутствии каких-либо корректировок полезный груз должен был вернуться над Экваториальной Африкой через девяносто минут. К тому времени все звезды погаснут.
Компания начала возвращаться в дом. Джеффри немного помедлил, раздумывая о том, чтобы дождаться возвращения груза. Именно тогда он заметил девочку, которая была там все это время, смешивалась с компанией, но никогда не присоединялась ни к какой ее части. Это была маленькая девочка китайской внешности, одетая в красное платье, белые чулки и черные туфли. Санди и Джеффри оба несли в себе китайские гены, но эта девушка ни в малейшей степени не походила на африканку. Стиль и крой ее платья навевали воспоминания о другом столетии.
Джеффри совсем не узнал ее, но она смотрела на него с такой прямотой, что он оглянулся, чтобы посмотреть, кто может стоять позади. Он был один.
– Алло?
– сказал он, улыбнувшись.
– Могу я?..
Он вызвал дополнительный слой. Девушка была вовсе не девушкой, а еще одним роботом-прокси. Возможно, она участвовала в полевых испытаниях Санди. Он поискал взглядом свою сестру, но она была в двадцати шагах от него, разговаривая с Монтгомери, братом Кеннета Чо, который шел нетвердой походкой человека, использующего мобильный внешний экзоскелет под одеждой.
Джеффри заострил свой предварительный запрос. Он хотел знать, кто входил в этого прокси. Но расширение не смогло определить чинг-привязку.
Это, пожалуй, было еще более странным, чем появление незнакомого ребенка в доме его бабушки.
ГЛАВА ВТОРАЯ
– Не слишком умно, брат. Это долгий путь вниз.
Джеффри взял себя в руки и отошел от края крыши. Он вытягивал шею, следя за яркой точкой света, которая двигалась над головой. Балийская орбитальная мануфактура, согласно данным расширения. На мгновение это оказало гипнотическое воздействие на его взгляд, и он начал падать.
Санди была права: в старом здании отсутствовали элементы безопасности, которые в наши дни так легко принять как должное. Никакого
У него перехватило дыхание.
– Я не слышал, как ты подошла.
– Потерялся в своем собственном маленьком мирке.
– Она взяла бокал с вином из его рук.
– Я думала, ты плохо себя чувствуешь.
– Скорее, мне надоело играть свою роль. Ты слышала, что сказал мне Лукас?
– Сделай милость. Мне нужно было уладить свой собственный разговор.
– Держу пари, там было не так скучно, как у меня.
– О, не знаю. Гектор может дать Лукасу фору за свои деньги, когда дело доходит до того, чтобы выбить из людей дурь.
Звезды погасли, западный горизонт все еще светился глубоким мерцающим розовым светом плазменной трубки. Покинув ужин, он перешагнул через стеклянные мансардные окна и направился к незащищенному краю. Подняв глаза, он изучил речной ил околоземных сообществ. Расширение идентифицировало станции и платформы по названиям и принадлежности, нарисовав флаги и корпоративную символику на небесах. Прекрасно, если вы задумаетесь о том, что все это на самом деле значило, что это означало с точки зрения грубых человеческих достижений, поколений крови и пота. Мирные сообщества на орбите, города на Луне и Марсе и за их пределами, и все это теоретически в пределах его досягаемости, все можно взять.
В 2030 году, когда родилась Юнис, ничего подобного не было. Ракеты, которые использовали химию для полета в космос. Пара полуразрушенных космических станций, скрепленных болтами из консервных банок. Следы на Луне, нетронутые в течение шестидесяти лет. Несколько неуклюжих, похожих на щенков роботов, неловко передвигающихся по Марсу, еще несколько - дальше. Космические зонды размером с крышку мусорного бака, падающие во внешнюю тьму.
Ночное небо, которое было черным, поглощающим океаном.
– Лукас спросил меня, чем я хочу заниматься в своей жизни, - сказал Джеффри.
– Я сказал, что позабочусь об этом сам, спасибо. Потом он спросил меня, почему я не делаю себе имени. Я сказал, что о моем имени позаботились при рождении.
– Спорю, все прошло хорошо.
– Иметь ключи от королевства - это очень хорошо, - сказал мне Лукас, - но, очевидно, тебе все равно нужно знать, какие двери открывать.
– Лукас - придурок. Может, в нем и течет кровь, но я все равно могу это сказать.
– Санди опустилась на колени, отставляя стакан Джеффри в сторону. Она свесила ноги с края здания, приняв позу, которая показалась Джеффри лишь немногим менее опасной, чем стойка прямо на краю.
– Ему установили эмпатический шунт. Как ни удивительно, это законно. Когда ему нужно стать более отстраненным и деловым, он может отключить определенные мозговые схемы, связанные с эмпатией. Стать на один день социопатом.
– Даже Гектор не зашел так далеко.
– Дай ему время - если между ним и прибылью встанет совесть, он прямиком отправится к ближайшему нейрохирургу и сам поставит себе шунт.
– Я рад, что не такой, как они.
– Это не меняет того факта, что мы с тобой всегда будем сокрушительным разочарованием для остальных членов семьи.
– Если бы отец был здесь, он бы меня поддержал.
– Не будь так уверен. Может, он и не такого низкого мнения о нас, как наши кузены, но он все равно думает, что ты только притворяешься, будто у тебя есть какое-то занятие.