Вспомни меня, любовь (Том 2)

Смолл Бертрис

– Нам понадобятся пиршественные чаши, печеные яблоки и многое другое, - сказала Нисса.
– У нас в Риверс-Эдже всегда все это было.

– Как вы думаете, достанем мы поросенка с яблоком во рту? заинтересовалась Кейт Кэри.
– Мне всегда так нравилось, когда его вносили на огромном блюде.

– И еще нужна музыка, правда?
– сказала Бесси.

– О, конечно!
– поддакнула Кэт.

– Она просто сошла с ума с этим Рождеством, - тихо шепнула Ниссе леди Бэйнтон.
– Неужели ее не волнует, что ее репутация погибла? Что ее брак будет расторгнут? Что с ней, в сущности, покончено?

–

Она все это понимает, но никогда не позволит вам заглянуть в свой внутренний мир, в свои сокровенные мысли и чувства. Для этого она слишком горда, - объяснила Нисса.
– К тому же все это страшно, а Кэт всегда старалась избежать неприятных мыслей и разговоров. В этом она не изменилась. Так что теперь она отвлеклась подготовкой к Рождеству. Кто знает, что ждет ее после него?

– Поговаривают, - поделилась сведениями леди Бэйнтон, - что король собирается вернуться к леди Анне. Вот хорошо! Она такая умная и обаятельная женщина.

Нисса нравилась леди Бэйнтон. Она, как и леди Бэйнтон, замужняя женщина, мать, к тому же весьма здравомыслящая. Две другие девушки слишком молоды, чтобы их принимать всерьез.

– Не думаю, что это возможно, мадам. Леди Анна и король питают глубокое уважение друг к другу, они хорошие друзья. Но, боюсь, мысль о том, чтобы вновь стать супругами, придется им обоим не по вкусу.

– Как жаль, - огорчилась леди Бэйнтон.

Она сразу поверила Ниссе, так как знала, что та состоит в дружеских отношениях с леди Анной.

– Вы не знаете, когда будут допрашивать леди Рочфорд? поинтересовалась Нисса.

– Мой муж слышал, что уже завтра, - ответила леди Бэйнтон.
– Не могу понять, почему женщина такого возраста, умудренная опытом, особенно если вспомнить ее прошлое, так неразумно руководила королевой? Если камеристки говорят правду - а я считаю, что нет причин им не верить, - то выходит, будто леди Рочфорд сама поощряла и даже втягивала королеву в преступление. Не хотела бы я быть на ее месте!

Леди Рочфорд, однако, чувствовала себя вполне уверенно. Пребывание в одиночестве помогло ей овладеть собой, хотя неизвестно, надолго ли. Она предстала перед Тайным советом, облачившись в свое лучшее платье из черного бархата, в чепце, расшитом жемчугом. Она стояла, гордо выпрямившись и глядя прямо перед собой.

– Она натянута, как струна на лютне, - шепнул лорд Адли своему соседу, сэру Уильяму Поле, только что вернувшемуся из Франции с письмом от Франциска I.

Сэр Уильям оценивающе посмотрел на леди Рочфорд и кивком выразил свое согласие.

– Как по-вашему, мадам, - начал герцог Суффолк, - когда у королевы началась любовная интрига?

– Весной, - не задумываясь ответила леди Рочфорд.

– И кто первым начал делать авансы - королева или господин Калпепер?

– Вначале он ухаживал за ней, - сказала леди Рочфорд.
– Он всегда сходил по ней с ума, еще с детства. Калпепер думал жениться на ней, но она обвенчалась с королем. Однако этот наглец по-прежнему мечтал о ней. Королева к тому времени уже почти совсем выбросила его из головы, но он не унимался. Но потом король заболел, удалил от себя королеву, и она не устояла перед обаянием Калпепера.

– Вы уверены, что это было весной, мадам? Мне хотелось бы уточнить даты.

–

Да, весной. В апреле, если не ошибаюсь. Да, совершенно точно, в апреле.

– Где они встречались?
– осведомился герцог Суффолк.

– У меня в комнатах, - с усмешкой поведала леди Рочфорд.
– Там они чувствовали себя в безопасности. Я сама охраняла их снаружи.

– Совсем рехнулась, - пробормотал граф Саутгемптон.

– Но она ведет себя спокойно и правдиво отвечает на вопросы, - заметил Суффолк.
– Такое впечатление, что ей хочется как можно подробнее рассказать о своей роли в этом деле. Как будто она этим гордится.
– Он перевел взгляд на леди Рочфорд.
– Что еще, мадам?

– Я передавала их письма и устные послания друг другу, но, разумеется, служанки уже доложили вам об этом. А сказали ли они вам, что королева называла Калпепера своим милым маленьким дурачком?
– Леди Рочфорд горько усмехнулась.
– Разумеется, она редкая дура, но умела поставить на своем. Когда ей чего-нибудь хотелось, а Калпепер отказывался это выполнить, она всякий раз напоминала ему, что есть и другие, жаждущие ее благосклонности. Вон там за дверью целая очередь, говорила она. Он прямо из себя выходил от ревности.

– Известно ли вам, - спросил Суффолк, - имела ли Кэтрин Говард плотские сношения с Томасом Калпепером?

– Да, - ответила леди Рочфорд.
– Обычно, когда это происходило, я оставалась в своей комнате. Она не могла отсылать меня из моих собственных комнат - это выглядело бы подозрительно. Так что много раз, особенно во время летнего путешествия, я была свидетельницей того, как они предавались страсти.

Герцог Норфолк почувствовал на своем лице ледяное дыхание смерти.

– Почему же вы не остановили ее?
– потребовал он ответа у леди Рочфорд.
– Почему не отговорили от этого безумия? Почему, наконец, вы не пришли ко мне, если боялись обратиться к кому-то другому?

– Почему я должна была останавливать ее?
– холодно спросила леди Рочфорд.

Она обвела присутствующих свирепым взглядом. Настал ее час!

– Вы помните последний раз, когда я вот так же стояла перед вами, милорды? Вы выслушали мои показания, а потом перекрутили их и на основании этого казнили моего мужа. Вы сделали это для того, чтобы король мог избавиться от одной жены и жениться на другой.
– Она истерически расхохоталась.
– А теперь пусть сердце Генриха Тюдора разобьется так же, как он разбил мое! Нет, я не стала останавливать эту глупую девочку Кэтрин Говард, когда она так неосторожно вступила на дорогу, ведущую на эшафот. Почему я должна была это делать? Даже если бы я не поощряла королеву в ее распутстве, она все равно изменяла бы королю. Она порочна от природы.

Несколько долгих минут члены Совета молчали, ошеломленные язвительностью и наглостью леди Рочфорд. И вдруг, к их общему ужасу, она начала смеяться. Это был смех сумасшедшей. Он становился все громче и громче, заполняя собой всю комнату. От этого дьявольского смеха звенело в ушах и по спине пробегали мурашки. Казалось, он исходит не из груди этой женщины, а откуда-то из стен.

– Уведите ее, - устало произнес герцог Суффолк.

Когда стражники увели сумасшедшую, он обратился к Совету: