Вспышки Золота
Шрифт:
Я широко распахнула дверь и вылетела в узкий открытый проулок, заполненный мусором. Вонь оглушила меня, как физический удар, но мотивация двигаться была сильнее, чем тошнота. Я свернула направо и двинулась по лабиринту усыпанных мусором дорожек, мои босые ноги хлюпали по разлагающимся отбросам, несмотря на все усилия ступать аккуратно. Я бежала до тех пор, пока моя грудь не начала гореть, а дыхание не стало прерывистым, наполненным слизью, но преследователи не отставали.
Кто-то закричал, заметив меня, и я попыталась увеличить скорость. Моя нога наступила на осколок стекла, который глубоко врезался в кожу. Невольный крик вырвался
Но было уже поздно.
Мой крик привлек преследователей, как пауков, пытающихся заманить добычу в паутину. Я услышала за спиной ритмичный стук бегущих ботинок, как раз когда добралась до тупика в переулке.
Двое мужчин и женщина преградили мне путь к отступлению.
– Там, - крикнула женщина и указала на меня. Они бросились на меня. Я едва успела отскочить в сторону и ударить одного из мужчин по коленям, чтобы сбить его с ног. Он ухватился за рубашку своего спутника, чтобы не упасть, и это вывело их обоих из равновесия.
В момент их неустойчивости я снова пнула ногой, и оба упали. У меня не было возможности бежать. Женщина дико замахнулась и задела мое плечо. Я с легкостью уклонилась от ее следующего удара. В моем состоянии хамелеона было явное боевое преимущество, но я боролась за дыхание. Когда она споткнулась, я ударила ее ногой по голове. Ее лицо откинулось назад, и она упала с тошнотворным тихим мяуканьем, затихнув.
Я глотала воздух, пытаясь отдышаться. Мои руки и ноги дрожали от усталости, но я активировала сплетение геккона. Двое мужчин встали на ноги, чтобы схватить меня, как раз когда я убеждала свои ноющие мышцы поднять меня вверх. Их мстительная энергия дала мне толчок пронизанного страхом адреналина, который был мне нужен, чтобы начать восхождение.
– Куда делась эта проклятая девчонка?
– прорычал человек, которого я пнула.
– Вон там, на стене. Я вижу, что-то движется, - сказал другой, пониже ростом.
Я рванула вверх так быстро, как только позволяли мои трясущиеся мышцы, но высокий мужчина поймал мою левую ногу как раз в тот момент, когда я отодвинула ее подальше. Он безжалостно дернул ее с рывком, от которого у меня заболело бедро, но ничто, кроме взрыва, не могло заставить мои руки и ноги отпустить шершавый желтый песчаник, так что я крепко прижалась к стене.
У меня не было рычагов, чтобы по-настоящему ранить мужчину, так как он держал мою ногу над головой, но положение было неудобным и для него тоже. Прежде чем коротышка успел прийти на помощь, я в яростном бешенстве пинала ногой в разные стороны, пока он не был вынужден отпустить меня, а затем быстро выбралась из хватки его руки. Однако всего через несколько футов мне пришлось остановиться, чтобы перевести дыхание, прежде чем я смогла продолжить путь к вершине.
– Куда она делась?
– спросил человек, который не успел схватить меня.
– Она все еще на стене. Ты просто не видишь ее, потому что она перестала двигаться, - ответил другой.
– Спускайся, девочка. Ты можешь просто пойти с нами сейчас. Мы найдем тебя, так или иначе.
– Я видела, как он сделал небольшой жест своему товарищу, прежде чем тот скрылся
– Куда ты собираешься идти? Тебе негде спрятаться. Весь город стоит на ушах, чтобы найти тебя. К тому же твои парни у нас.
Я остановилась почти у самой крыши. Говорил ли он правду? Были ли у них Бриоан и Рафан, и был ли весь город вовлечен в эту схему? Городская часть казалась маловероятной. Но раз меня похитили, почему бы Бриоана и Рафана тоже? Острый взгляд мужчины заметил мое колебание, и он продолжил:
– Спускайся сейчас же, и твои друзья не пострадают.
Я никогда раньше не сталкивалась с подобной дилеммой, и хотя мое сердце болело от чувства вины, я видела достаточно фильмов и читала достаточно книг, чтобы знать, что плохие парни, которые говорят, что пощадят твоих друзей, никогда не держат слова. У меня не было возможности узнать, говорит ли этот парень правду. Если я позволю ему поймать себя, у меня не будет никакой возможности помочь Бриоану или Рафану, предполагая, что они действительно были в плену. Я преодолела оставшуюся часть пути до вершины стены и перекатилась на плоскую крышу здания как раз в тот момент, когда человек, исчезнувший по сигналу другого, ворвался в дверь, ведущую на крышу соседнего здания.
Он подбежал к краю, глядя вниз на своего напарника. Я начала медленно ползти к дальней стороне.
– Где же она?
– Она только что добралась до вершины. Быстрее, - закричал человек внизу, когда я скатилась с крыши здания и крепко прижалась к противоположной стене. Шаги коротышки быстро приближались. Я замедлила дыхание и успокоила усталую дрожь мышц монументальным усилием. Я пожалела, что не была заядлым скалолазом на Земле, чтобы не рухнуть сейчас. Но оглядываться назад было не очень полезно, поэтому я сосредоточилась на том, чтобы не шевелиться, когда мужчина остановился возле моего края, с сосредоточенной решимостью прочесывая взглядом крышу.
Когда он отошел подальше, чтобы обыскать другую часть крыши, я украдкой соскользнула по стене на землю. Оказавшись на благословенной горизонтальной земле, я забилась в угол двух зданий, дрожа от напряжения и изнеможения. Мои силы начали истощаться, и я не была уверена, сколько еще сплетений я смогу сделать, прежде чем полностью потеряю энергию.
Если я буду стоять неподвижно, то эти двое не смогут найти меня, пока не подойдут достаточно близко, чтобы услышать мое дыхание. Но теперь, когда у меня было время передохнуть, я удивилась, как мои похитители догадались искать легкую рябь, вызванную моим движением. Неужели нас все-таки обнаружили по дороге? Может быть, кто-то видел, как мы снимали сплетение хамелеона, пока путешествовали, или, возможно, кто-то заметил мерцание при нашем движении.
Какова бы ни была причина, я должна была исходить из предположения, что мужчина говорил правду о том, что весь город был вовлечен в мое похищение. Керлн был намного меньше Бопарры, так что это было вполне возможно. Я вспомнила людей, которых видела здесь, и поняла, что, за исключением испуганной девочки из конюшни, я нигде не видела детей. Не было никаких женщин, сплетничающих на улицах, выбивающих ковры и стирающих белье. По дороге нам встретились лишь несколько мужчин и женщин в тусклой одежде, уверенными шагами направлявшихся в неизвестном направлении. Раньше я не замечала ничего странного, но теперь это показалось мне странным.