Встреча с хичи. Анналы хичи

Пол Фредерик

– Но ведь остается Враг, – упрямо сказал я.

Эсси рассмеялась. Она как будто действительно находила это забавным. Картина исчезла. Мы снова оказались в Веретене, и она наклонилась и поцеловала меня в щеку.

– Враг? – ласково сказала она. – О да, дорогой Робин. Враг – еще одно плохое, вслед за целым рядом другого. Но ты справишься и с этим, как всегда справлялся. Только нужно браться за одно дело зараз. А теперь вернемся к самому важному делу – будем танцевать!

Она удивительная женщина, моя Эсси. Реальная или нет.

Она совершенно права, права во

всех смыслах, так что пришлось мне подчиниться ее логике. Не могу сказать, что мне по-настоящему стало весело, но новокаин, по крайней мере, притупил боль – насколько бы ни была она реальна, – притупил так, что я смог немного поразвлечься. Я так и поступил. Танцевал. Встречался со знакомыми. Переходил от одной группы записанных машиной друзей к другой, потом присоединился к Эсси и нескольким другим в Голубом Аду. Толпа медленно танцевала под музыку, которая нам не была слышна. Среди танцующих я увидел Кассату. Он, как зомби, двигался по танцплощадке, обнимая хорошенькую миниатюрную восточную девушку. Танцорам, по-видимому, не мешало то, что мы запели старые песни. Я пел с остальными, даже когда они переключились на старинные русские баллады о ночных троллейбусах и дороге на Смоленск [25] . Не важно, что я не знал слов. В гигабитном пространстве вы знаете все, что вам нужно, и в тот момент, когда нужно. И даже если бы я не знал, мне бы подсказал Альберт Эйнштейн.

25

Можно предположить, что речь идет о песнях Б. Окуджавы. Очень приятно, что их будут петь и в далеком будущем. – Примеч. пер.

Я почувствовал, как он похлопал меня по плечу, когда я стоял, прислонившись к старому пианино. Подняв голову, я увидел его улыбающееся лицо.

– Прекрасный голос, Робин, – похвалил Альберт, – и по-русски вы стали говорить бегло.

– Присоединяйся к нам, – пригласил я.

– Не могу, – ответил он. – Робин. Кое-что происходит. Примерно пятнадцать сотен миллисекунд назад прервалась всякая связь.

– Да? – Мне потребовалось какое-то время, чтобы сообразить, о чем он говорит. – О! Раньше этого никогда не делали!

– Да, Робин. Я появился, потому что решил, что генерал Хулио Кассата должен кое-что знать об этом. – И он оглянулся в направлении Кассаты и его девушки, которые продолжали расслабленно двигаться.

– Спросить его?

Альберт задумчиво нахмурился, но прежде чем он сумел ответить, Эсси кончила петь и подошла к нам.

– Что? – резко спросила она, а когда Альберт рассказал ей, пораженно сказала: – Это невозможно. Ведь множество линий не зависят друг от друга, перекрываются.

– Не думаю, чтобы это была поломка, миссис Броудхед, – сказал Альберт.

– Что же тогда? – спросила она. – Опять это вздор ЗУБов?

– Конечно, это приказ ЗУБов, но, мне кажется, этот приказ вызвало что-то происшедшее на Земле. Но не могу взять в толк, что это.

9. На Моореа

Пассажирами рейса со Сторожевого Колеса почти сплошь были дети, и рейс был плаксивым. Немного приободрились, выйдя на околоземную орбиту, но не очень. Навстречу

с петель устремились шаттлы, присосались к транспортному кораблю, как поросята к свинье.

Детям не повезло, что первым добрался до них шаттл ЗУБов. В нем было полно аналитиков из спецслужб.

Так что следующие несколько часов прошли для детей совсем не весело. Аналитики ЗУБов «опрашивали» каждого из них, упрямо задавая снова и снова одни и те же вопросы в надежде получить какие-нибудь новые данные и определить, насколько ложной была все-таки «ложная тревога».

Конечно, ни у кого из детей такой информации не оказалось. Потребовалось немало времени, чтобы агенты ЗУБов убедились в этом, но наконец они позволили заняться детьми более добрым людям и программам.

Новая смена занялась подыскиванием места для детей на Земле. Для некоторых это оказалось легко, потому что у них были семьи. Остальных распределили по школам всей планеты.

Места для Снизи, Гарольда и Онико нашлись чуть ли не в последнюю очередь. По старой дружбе они держались вместе. К тому же они не говорили по-русски или по-французски, что исключало школы в Париже или Ленинграде. И они совсем не были готовы к суматохе большого города. Это исключало Сидней, Нью-Йорк и Чикаго. И когда распределяющая программа подыскала места для всех детей, остались эти трое.

– Я бы хотела куда-нибудь в теплое место, недалеко от Японии, – сказала Онико. Снизи, уже отказавшийся от надежды найти колонию хичи, присоединился к ее просьбе.

Распределяющая программа выглядела как учительница средних лет, с яркими глазами и ласковой речью. Хотя внешне она казалась человеком, Снизи чувствовал, как от нее исходит доброта. Она посмотрела на экран – который на самом деле не существовал, как и она сама, – немного подумала и довольно улыбнулась Снизи.

– У меня есть три вакансии на Моореа, Стернутейтор. Это совсем рядом с Таити.

– Спасибо, – вежливо ответил Снизи, глядя на карту и не узнавая ее. Название острова ничего не значило для него. Человеческие названия очень похожи, и для мальчика хичи все они экзотичны. Но Гарольд, мрачно примирившийся с тем фактом, что его не отправят немедленно на планету Пегги, закричал сзади:

– О, парень! Я с вами, ладно? И если тебе там понравится, может, ты купишь остров, как ты сказала, Онико?

Шаттл сквозь удары атмосферы опустил их на петлю в Новой Гвинее. Потом самый легкий участок пути – стратосферный реактивный самолет до Фаа-Фаа-Фаа, аэропорта на Папеэте. В качестве особой заботы о вновь прибывших директриса школы, человек, встретила их и провезла мимо соседних островов на лодке.

– Смотрите, – сказала она, взяв Онико за руку. Дети вцепились в сиденья открытого вельбота с инерционным двигателем. – За этим мысом, внутри лагуны, видите белые здания на берегу? С одной стороны, на склоне горы, роща таро, а с другой – плантация папайи? Это ваша школа.

Она ничего не сказала о других, гораздо более мрачных зданиях, дальше по берегу в сторону гор. Гарольд был слишком занят – он перегнулся через борт вельбота, и его рвало, – чтобы спросить о них; Снизи слишком поглотила бесслезная тоска о далеком ядре, а Онико была слишком запугана мощным тяготением Земли, чтобы реагировать на что-нибудь.