Встреча с мечтой

Нэш София

Эйта больше не пыталась перебивать Грейс.

– И опять я пыталась сбежать от разочарования. Но теперь понимаю, что никогда не найду там вечного счастья. И мне нравится огромное разнообразие жизни в Лондоне. Я всегда наслаждаюсь этим. Обожаю, бурлящее волнение городской жизни, обожаю находиться в окружении друзей. И больше всего – быть рядом с тобой, Эйта.

– О, дорогая моя, – выдохнула Эйта, крепко сжимая руки Грейс. По ее морщинистым щекам текли слезы. – Я не могу слышать, что тебе пришлось пережить. Мне кажется, если бы Люк

не был моим родственником, я бы выпустила ему пулю в сердце в прошлом году. И Куин… Но это еще слишком свежо. Единственное мое утешение состоит в том, что я знаю, они страдают больше, чем ты, уверяю тебя.

– Эйта, я думаю, ты понимаешь, я не могу переносить всеобщую жалость. – Грейс вернулась к кастрюле, чтобы помешать кашу, которую, она знала, никто из них есть не станет. – Я на самом деле молюсь, чтобы мистер Раньер рассказал Люку и Куину чистую правду о последних нескольких днях. Я очень благодарна мистеру Раньеру. Уверяю тебя, что роли несчастной, дважды обманутой невесты, с радостью предпочту роль скандальной вдовы, лишенной всех правил приличия.

– Грейс!

– Но это правда. И мы обе это знаем.

– Мне кажется, что пэры увидят это в несколько другом свете, – сухо добавила старушка.

– Представляю.

– Ну и что нам делать?

Грейс было грустно видеть вдовствующую герцогиню в таком состоянии. У Эйты никогда за всю ее жизнь не было такого, чтобы она не знала, что надо предпринять. Когда дело касалось ее желаний, она превращалась в монстра.

– Думаю, придется просто сделать то, что доставит всем нам сильное смущение и большое несчастье: вернуться в Лондон.

– О! – В проницательных карих глазах старушки появился блеск. – Я знаю, что делать. Никто никогда не узнает о том, что здесь случилось. Ты устроишь грандиозный бал в честь Куина и Джорджианы. Это позволит держать под контролем всех сплетниц. Как думаешь, у нас есть шанс заманить на этот бал мистера Раньера, а? Если ты станцуешь с ним парочку вальсов… А что, он такой мужественный, буквально излучает силу, как дикий зверь, и все сразу забудут о тех разговорах, какие были о тебе с Куином.

Грейс закрыла глаза. Неужели ей вечно придется терпеть подобные ситуации? Пустое поместье на пустынном острове Мэн действительно казалось сейчас более привлекательным.

С лестницы доносились приглушенные голоса Люка, мистера Брауна и Куина, послышались их шаги, однако они не зашли на кухню. Они что-то скрывали.

– Эйта… Грейс… – Хриплый голос Люка донесся от двери, ведущей на конюшни. – Мы позаботимся об экипаже. Через четверть часа мы уезжаем к Бофору. Этого времени тебе, Грейс, должно хватить, чтобы завершить свои дела. Эйта, ты не должна оставлять ее одну с этим… чертовым дикарем!

Герцог не стал ждать ответа. Захлопнувшаяся со стуком дверь объявила миру о том, что он хотел сказать на самом деле.

Блеск в глазах Эйты, как ничто другое, успокоил Грейс.

– Высокомерный и самодовольный щеголь, – заявила

старушка. – Всегда таким был. И всегда таким будет.

– Ты его любишь, – улыбнулась Грейс.

– Ну а как я могу его не любить? Я с грустью признаю, что в его жилах течет моя упрямая кровь. И мне некого винить, кроме самой себя.

Грейс снова улыбнулась, ей было так приятно видеть, что к старой вдове вернулось чувство юмора.

– Давай, девочка, продолжай, не будь глупой. У меня нет нужды говорить тебе, чтобы ты не обращала внимания на моего внука. Если ты хотя бы наполовину такая, какой я тебя знаю, ты прекратишь заниматься чепухой, ухватишься за этого невероятно большого мужчину наверху, и опять будешь компрометировать его до полусмерти.

– Эйта!

– О, какая досада! Ты хочешь, чтобы я занялась этим вместо тебя? Я почувствовала внезапную симпатию к нравам этой эпохи.

– Хватит! – Грейс смеялась так, что даже слезы выступили у нее на глазах.

– Знаешь, – наклонилась к ней Эйта, – я никому не говорила, но на самом деле сама пыталась сделать что-то подобное пятьдесят лет назад, хотя, может быть, это было не так дерзко. К сожалению, мужчина, которого я выбрала, оказался слишком трусливым, чтобы довести дело до конца.

Бедный мистер Браун…

Их разговор прервал скрип ступеней, и они обе посмотрели наверх.

– Иди к нему, – сжала плечо Грейс старушка. – Я видела, он любит тебя, Грейс. Тебе нечего бояться.

– Я никогда не говорила, что боюсь его, Эйта. Он на самом деле, может быть, единственный мужчина, которого я не боюсь.

Грейс сняла с огня кастрюльку с кашей и вышла из кухни, прежде чем Эйта успела сказать еще что-нибудь. Она постучала в дверь его комнаты и, не дожидаясь ответа, вошла.

Он стоял перед камином, уперев руки в бока.

– Я пришла попрощаться, – начала Грейс, видя, что он не повернулся к ней. – И спасибо тебе. Спасибо, что спас меня, и за… Ну и за все остальное. Мне только жаль, что мои друзья так и не поняли, в каком я неоплатном долгу перед тобой. – Майкл по-прежнему не поворачивался к ней лицом и молчал, поэтому Грейс чувствовала себя очень неловко. – Еще я хотела сказать, что, в конце концов, решила вернуться в Лондон. Глупо было с моей стороны думать, что я найду счастье на острове Мэн. Всем известно, что дом твоего детства никогда уже не будет таким, каким ты его запомнил.

– На самом деле, дорогая моя, иногда он бывает точно таким, каким ты запомнила. – Майкл повернулся, и Грейс бросилась к нему.

– Ой, у тебя кровь! – Грейс достала из кармана носовой платок и потянулась к его лицу.

– Стоп! Это ерунда, простая царапина.

– Не говори глупостей. Подожди, позволь мне…

– Не надо, ангел мой, – перехватил на полпути ее руку Майкл.

Итак, они вернулись к впечатляющему списку беспристрастных имен, которыми он называл ее. Ну что ж, может так оно и лучше, ведь речь шла о прощании.