Встреча (сборник)
Шрифт:
– С возвращением?
Фёдор понял её состояние по-своему: он вернулся, а сын нет.
– Фёдор Семёнович, а которая Ваша жена? Вы же говорили – блондинка.
– Вот она и есть блондинка, моя жена Мария.
– А я думаю, которая же? Та слишком молодая, блондинка стоит в сторонке, подумал на брюнетку. Ошибся, значит.
Домой вернулись все в приподнятом настроении, а там дети малые: девять и шесть лет.
Фёдор знал, что Мария сдержанна в проявлении своих чувств. И для него это не было неожиданностью. Но всё-таки спросил:
– Мария, а почему ты меня так холодно встретила?
– Боялась заранее радоваться, всякое бывает. Война есть война. Я так рада, что ты вернулся, боюсь этому верить. Счастье такое зыбкое. Сын погиб, но ты вернулся. Спасибо тебе.
И слёзы радости и страданий заволокли её чудесные глаза. Радость и горе переплелись в одно целое. И с этим надо будет жить долго.
Сердце матери
Её сын погиб 30 октября 1943 года…
1941 год. Война страшная. Никто не знал, сколько она протянется. Ему было шестнадцать лет, а в декабре исполнилось семнадцать. Работал он на военном заводе, была у него бронь от армии. Все друзья, кому уже было восемнадцать лет, ушли воевать, и он подал заявление в военкомат,
Мама написала письмо-прошение Калинину, чтобы сына освободили и разрешили работать или идти воевать. Калинин ответил разрешением: освободить и определить в военное училище. Получила письмо вечером и пошла в тюрьму пешком, потому что электрички уже не ходили. Она шла всю ночь. Была зима, на ногах у нее были солдатские ботинки, она утопала в сугробах, но шла, ползла: скорее успеть, а вдруг его отправят на фронт, надо успеть принести письмо.
Маме было тридцать девять лет. Ночь. Она постучала в сторожку. Спросили – что ей нужно. Она показала бумагу, дежурный вызвал начальство и сказал:
– Что заставило Вас идти ночью, не могли дождаться утра?
А комендант за нее ответил:
– Сердце матери ее заставило, вот что…
Посмотрел на нее. Она была вся в снегу, синяя, почти замороженная. Он распорядился принести кипяток и привести сына. Сын бросился к ней в ноги, целовал ей руки…
– Мама, мама, какая ты!
И первой электричкой они уехали домой. Потом он пошел в военкомат. Его направили в Одесское пехотное училище, которое находилось в городе Чкаловске (ныне Оренбург). Затем это училище перевели в город Уральск, а уже потом в Алкино под Уфой.
Учился он на офицера. Но 1943 год был переломным в войне, ребятам не дали до конца доучиться. Выпустили брата гвардии сержантом и отправили на фронт защищать Киев, где он и погиб, как мы полагаем, в первых же боях. Он прислал весточку с санитарным поездом. Эта весточка написана на бумажке от консервной банки «Амурская лосось»:
«Здравствуй, мама. Я жив, здоров, чувствую себя хорошо. Сейчас я нахожусь в 100 км от фронта, недалеко от города Киева. Дня через два буду защищать Родину. Товарищи все мои бодры и веселы. Обо мне не беспокойся. Передай привет моей Вере. Как будет адрес, напишу письмо. Пока всё. Целую крепко. Твой сын Виль Семёнов». 22 октября 1943 года. А похоронка пришла с сообщением, что он погиб 30 октября 1943 года…
Звали его Вилен по документам, а дома он был – Володя. Он родился в год смерти Ленина, в 1924-м, тогда и появилось это имя – Вилен, сокращение от Владимир Ильич Ленин.
Как-то ехали они с мамой в поезде, было ему года четыре, и с ними в одном вагоне ехали красноармейцы. Они с ним разговаривали и все время хохотали над его ответами.
– Володя, а ты за кого: за царя или за народ?
– Когда народ пришел к царю за хлебом, – отвечает он им, – что царь дал им? Пулю дал. Вот что царь дал!
Когда болел, очень переживал, что умрет:
– Доктор, а я буду жить?
Однажды в школе был такой случай. Ребята стреляли из рогаток и попали в окно. В это время зашел учитель в класс, а один мальчик испугался и засунул рогатку Володе в парту, где учитель и обнаружил ее. Вызвали маму к директору. Володю наказали. А дома он маме говорит:
– Это Сашка мне подкинул рогатку, у меня ее и не было!
– А чего же ты у директора молчал? – спросила мама.
– Я что, предатель?
Володя очень любил стихи Пушкина, читал с выражением и с чувством. На уроке литературы, когда он, гордо подняв голову, декламировал, а кто-то из ребят смеялся, он снизу кулак показывал. Дома устраивал вечера поэзии: рассаживал всех и читал любимые стихи. Он очень любил свою маму и сестер. Заботился обо всех…
Он так хотел жить, любил жизнь и был достоин жизни, а она покинула его по чьей-то прихоти… Еще и не жил, только начал понимать жизнь, а она оборвалась… Мне кажется, и Володя, и другие молодые ребята, погибшие на войне, будто навсегда застыли в удивлении: как же так?!
Письмо с фронта (Письмо опубликовано без корректировки текста)
«23 сентября 1943 года.
Здравствуй, дорогая Маня!
За последнее время я получил от тебя 4 письма, а ответить на них не успел. Написал маленькую записку – это примерно 7-го сентября или 6-го, не помню и по сегодняшний день я не имел времени написать более подробное письмо.
Сегодня погода дала мне свободное время, и я решил ответить на все твои письма и через письмо поговорить с тобой. На дворе сильный ветер и осенний дождик, слякоть, вообще осень полностью вступила в свои права.
Как-то, прочтя твои письма, мне пришлось сразу выехать вперед своей части. Ехал верхом на коне ночью, в голове воспроизвел ответ на твои письма. Конечно, мечтая, молча, когда никто не мешал, я хотел написать многое, за 40 км конечно можно многое подумать и передумать. Сегодня все это забылось, ведь прошло времени 2 недели, да плюс за эти две недели сколько мест я переменил и все мое время было занято боевыми делами.
Решил: из сумки вынуть твои последние 5 писем и еще раз прочесть их и потом частично воспроизвести то, о чем я думал 15 дней тому назад, и добавить новые свои впечатления.
В одном письме ты пишешь: „Я тебя благодарю за воспитание детей, я обязана этим тебе…“ и так далее. Вот на эту тему я хочу с тобой поговорить.
Если двое уже встали на ноги (примеч. О.Р.: Вова закончил пехотное училище и уже воевал, Лара работала на военном заводе), так еще, Маня, двое малышей, вот за них чтобы я тебя отблагодарил. Хочу поделиться с тобой моими взглядами на воспитание малышей.
Некоторые родители, особенно матери к воспитанию детей подходят неверно. Жалеют их, и эта жалость в дальнейшем отражается в худшую сторону. Жалеть детей надо, но уметь их пожалеть, чтобы эта жалость не портила их. У одних и тех же родителей бывают разнохарактерные дети, пример: Вова и Лара. В чем дело? Вот сама подумай, почему это у Вовы, собственно уже мужчины характер девочки, а Лара – девочка с твердым характером. Обстановка, дорогая, сложила их характеры. Лара с самых малых лет попала в кошмарную обстановку, вспомни 1932-33 и 34 годы.
Это отразилось на ней и физически и морально, несмотря на
Отсюда, еще тогда некоторая отчужденность ее от своих подруг, ибо обида созданной обстановкой и такими же как она детьми складывалась все труднее, отсюда отличился характер. Она думала, почему у людей так, а у нас не так.
А потом с 1934 года или, скорее всего, с 35 года, когда я появился, пошли другие мнения и разговоры. Разные тетки, которые окружали нас с тобой, ей говорили, что маме теперь не о вас забота. Лара этим разговорам не верила и своим детским нюхом проверяла правильно это или нет, как я отношусь к ним обоим, как ты ведешь себя.
Видимо, все эти разговоры теток – болтушек на нее первоначально производили впечатление, но потом, проверив на фактах, она оставалась довольна тобой и мной. Дальше родилась Нонна, опять эти тетки (даже друзья твои: и Николаевы, и Глуховы) обязательно говорили ей:
– Теперь у папы своя дочь, на вас и смотреть не будет.
Она опять на проверку, видимо результаты были в нашу пользу. Вот таким образом не только эти два-три момента и все моменты жизни детьми воспринимались, и все это в общей сложности создает характер человека. Весьма возможно, что все это и повлияло на ее скрытность и некоторую недоверчивость, о которой ты пишешь. Вот вкратце о Ларе.
Вова. В 1932 году он уже был школьник и ты ему уделяла больше внимания, чем Ларе, ибо он учился, болел, а до этого он у тебя жил как барон, что хотел, то и делал. Отсюда уже к школьному возрасту у него некоторый характер уже был, он видимо был немного баловень.
Резко изменившаяся обстановка его озлобила и все, что его окружало он считал возможным победить. Капризничал. В его школьной жизни никто кроме учителей не помогал ему, ты, безусловно, в этом ему не могла помочь. На него начала влиять улица и первые мои годы совместной жизни мне стоили дорого (конечно, не материально).
Я всем был доволен, но Володя меня бесил, но я держался крепко. Были моменты, когда я думал, что сделал ошибку в жизни, но все это отбрасывалось в сторону при мысли, что я человек и быть свиньей не положено. Неужели не хватит силы привести его в порядок? А потом решил: раз сделанное не возвращать.
Володя часто тяжело болел и до меня и при мне, это конечно отразилось на нем. Ведь, когда он болел, с ним были не только мягки, а помогали ему всем чем могли. Все это сказалось на его характере в сторону мягкости. Вот поэтому по-моему у Вовы и Лары разные характеры. Но учти, они оба тебя любят, только любовь эту выражают каждый по-своему.
Ну, дальше. Вот, чтобы Нонна и Оля не были разнохарактерными и чтобы были они равны, их тебе надо воспитывать ровно, а что значит ровно.
Во-первых, не выказывать перед ними своих настроений, т. е. в „духе ты или нет, относиться надо к ним ровно. Уже сейчас приучать к труду к маленькому, возможному и выполнимому (учти, это Володю выручало и он наверное анализируя прошлое, вспоминает это).
Во-вторых, установить у себя дома порядок и безусловно этот порядок выполнять: вставать в 7 утра – значит в 7 и не раньше и не позже. Ложиться спать в 9 вечера – значит так и делать. Вообще приучать к порядку. Учить их как, что делать, как себя вести, чтобы они чувствовали, что мама про все будет знать и ее надо слушаться, а для этого надо взять себя в руки, держать себя как мать, чтобы никаким своим поведением, ни одним словом не могла уронить свое достоинство перед ними. Не надо бить, кричать и ругаться или, что еще хуже бывает у некоторых, от бессилия начинают плакать. Лучше накажи, но если уж не слушает – примени силу, но без крика и истерик. Всего не напишешь, но я думаю, что ты кое-что уже сама знаешь.
Конечно, Володя характером окрепнет, жизнь его научит еще большему, что он получил в семье и школе. Лариса немного тоже станет откровенней и все это наладится и ты, видимо, годика через 2–3 будешь нянчить внуков.
Рановато ведь, а? Володе еще, на мой взгляд, годиков 7–8 еще надо подождать жениться, ему бы учиться не мешало. С 20 лет принять на шею хомут семейства рано и очень рано.
Лару надо обязательно учить и что бы она на первый случай получила среднее образование, а дальше будет видно. Семейная жизнь не убежит, теперь не те времена, во всяком случае, если к весне вернусь, буду жив и здоров, я ее буду учить, может, год подготовлю на дому для того, чтобы догнать ей пропущенное.
Ты пишешь о материальном положении. Я тебя понимаю. И Володи нет и деньги, посылаемые мной небольшие. Маня, я знаю и еще то, что есть люди, живущие в оккупации или в эвакуации, вот они возвращаются домой и вместо дома одна печная труба торчит и здесь же у своих развалин устраиваются в землянках и шалашах. Все-таки, несмотря на все возвращаются на свою родину. Материально я могу тебе помочь еще тем, что могу выслать рублей 200–300.
Я жив, здоров. Я сейчас дней на десять от своей части оторвался, к концу месяца буду там, примерно 28 сентября. Наверно, там есть опять твои письма, так что дней через пять жди опять письмо.
Крепко целую всех.
Твой Фатых.»Будем вечные друзья
В альбоме фотография лежит,
Она уже с годами пожелтела.
А рамочка имеет сердца вид,
На фотографии – два бравых офицера.
«Будем вечные друзья» —
Написано на ней.
Но тот, что слева – он погиб,
Не дожил до Победы.
А тот, что справа —
Как и первый, тоже
Родине служил
И мстил врагу за друга.
Приближал Победу.
Они шли вместе под обстрел,
Не прятались за спины.
И каждый в сорок поседел —
Такие сильные мужчины!
От ужаса фашизма мир спасли,
Не все домой вернулись…
Они боролись, как могли,
Но многие погибли.
Им память вечная от нас!
Пусть помнит мир их подвиг,
Ведь каждый миг и каждый час
Они нам подарили.
Про Нюру и Клаву
Дайте покурить…
Перед пасхой они с сестрой закупали по дешёвке искусственные цветы и продавали около метро уже по другой цене.
Обе пенсионерки: Нюра – по возрасту а Клава – по инвалидности. Пенсия небольшая, и решили немного подзаработать. Так они делали каждый год.
Как-то видит Нюра – из метро поднимается к выходу на улицу пожилая женщина, тяжело дышит и всё время останавливается, чтобы передохнуть. Нюра подошла к ней.