Встретимся следующей зимой

Смит Холли Джун

— Скажу им, что я недоступен. Я со своей девушкой.

Своей девушкой.

И я даже не могу притвориться, что мне это не нравится. Это так мило, когда он сбрасывает маску, и от этого я влюбляюсь только сильнее.

***

Райан выпивает за ужином только один бокал, а после десерта petit fours (прим. — фр. Птифур — сдобное печенье) из местной patisserie (прим. — фр. кондитерская) отвозит меня в мою деревню

и, держа за руку, провожает до двери. Это был прекрасный вечер, и, несмотря на мое нежелание уступать, я не готова к тому, что наш вечер закончится.

Я прислоняюсь к стене в тусклом свете общего коридора, и он размещает одну руку у моей головы. Мы смотрим друг на друга, оба понимая, что вот-вот перейдем невидимую черту, откуда возврата не будет. Его глаза закрываются, и он прижимается своим лбом к моему, глубоко вдыхая.

— Райан, пожалуйста? — я вздыхаю, прижимая руку к его сердцу.

— В чем дело, Зайка?

— Поцелуй меня?

— Не могу, — говорит он, отступая назад и прислоняясь к противоположной стене. У меня отвисает челюсть, а он не может скрыть своего удовлетворения. Он знает, какой эффект производит на меня. — Прости, милая. Я бы с удовольствием, но это всего лишь наше второе свидание. Мы только начинаем узнавать друг друга.

Я громко усмехаюсь. Это тот самый мужчина, который поимел меня полуголой на кухонном столе менее чем через пятнадцать минут после того, как мы столкнулись прошлой зимой.

— Я бы не хотел торопить события и делать то, о чем ты потом пожалеешь, но с удовольствием бы сходил на третье свидание, если в твоем расписании найдется свободное время.

— Ты же это несерьезно.

— О, абсолютно серьезно, — ухмыляется он, пятясь от меня и поправляя руками брюки.

Дома, мне требуется меньше пяти минут, чтобы довести себя до оргазма, и я кончаю, выкрикивая его имя, как проклятие.

Глава 54

Гора кишит людьми, когда открываются горнолыжные трассы, и она возвращается во всей своей зимней красе. У нас в деревне всего несколько раз шел снег, но все равно есть что-то чистое и детское в том, чтобы выйти из дома и ловить снежинки языком.

Зная, что скоро будет много работы, я вычеркнула сегодняшний день в своем календаре, желая провести день в горах лишь для себя. Снежный покров все еще формируется, но на некоторых более высоких склонах есть хорошее покрытие, поэтому я выезжаю пораньше, чтобы привести в форму свои ноги, прежде чем заехать в «Мармот» пообедать.

На террасе полно местных жителей, ожидающих свой первый в этом сезоне французский луковый суп, и я останавливаюсь, чтобы поздороваться с несколькими знакомыми. Уже собираюсь зайти внутрь, чтобы сделать заказ, когда замечаю Райана, сидящего в шезлонге с книгой в одной руке и холодным пивом в другой.

Мое сердце замирает, когда я вижу его. Это мой мужчина,

вот он, рядом, прохлаждается и греется на зимнем солнышке, словно для этого и был рожден.

Мой мужчина.

Эта мысль, как снежный комок прямо в лицо, словно холодный душ, приводит меня в чувство.

Во что я играю?

Когда я приближаюсь к нему, мое тело отбрасывает на него тень, и он прикрывается рукой, чтобы посмотреть, кто украл его солнечный свет.

— О, привет, Зайка. Как дела?

Последние пару недель я держалась на расстоянии, пряталась, когда видела его в городе, избегала шале и «Рико», чтобы не столкнуться с ним там. Но он все еще здесь, и это становится нелепым.

Я должна была бы сидеть у него на коленях, свободно целовать его, хвататься за наши дни. Более того, я должна была кататься с ним на лыжах этим утром, должна была просыпаться в его объятиях и пить утренний кофе в пижамах с включенным радио.

Это мой мужчина, и он здесь, в горах, и пора прекратить эту чепуху.

— Я готова к нашему третьему свиданию, — говорю я ему. Он ставит свое пиво на низкий пластиковый столик рядом с собой.

— Звучит заманчиво. Просто назови время и место, и я буду там.

— У меня дома. Сейчас.

У него отвисает челюсть, и он наклоняется вперед, но затем скрещивает руки на груди и снова опускается.

— Ах, но у меня тут пиво, хорошая книга и прекрасный вид. Не знаю, заметила ли ты это.

Я закатываю глаза и пинаю его лыжный ботинок своим.

— Ты хочешь трахнуть меня или нет?

Он разражается смехом, затем набирается наглости снова взять свое пиво и допить его мучительно медленно, все это время не сводя с меня глаз.

Закончив, он засовывает книгу в карман куртки, вытирает рот тыльной стороной ладони, затем протягивает мне руку, чтобы я помогла ему подняться с низкого шезлонга.

Мы провели много времени, смеясь над людьми, которые изо всех сил пытались выбраться из него, испытывая тройную угрозу: лыжные ботинки, скользкий пол и хмель от одной кружки пива.

Я уже собираюсь взять его за руку, но передумываю и начинаю пятиться. Его брови сходятся на переносице, и он наблюдает, как я спрыгиваю с края площадки и бегу к тому месту, где в море лыж оставила свой набор. К счастью, мои лыжи сделаны на заказ, поэтому их легко заметить.

— Тот, кто окажется внизу последним — тухлое яйцо! — кричу я ему в ответ, застегивая шлем, затем надевая ботинки на лыжи, хватаю палки и мчусь вниз по склону. Я всегда выигрываю наши гонки, но ни разу не получала приза, до этого дня.

— Это подло, Кайла!

Я слышу, как он кричит мне вслед, стуча ботинками по дереву, пока бежит с базы отдыха за своими лыжами.

— Ты за это заплатишь.

Остается только надеяться.

Здесь не самый лучший старт, и в тех местах, где утренняя толпа разметала идеально ухоженную трассу, снег все еще лежит комьями. Если бы я не была так сосредоточена, то развернулась бы и покатилась на лыжах задом наперед — навык, которым я овладела в гораздо более раннем возрасте, чем он, — и дразнила бы его весь путь вниз.