Встретимся следующей зимой
Шрифт:
После недели обильного снегопада небо стало чисто-голубым, и мне все еще иногда хочется ущипнуть себя и убедиться, что теперь это моя жизнь. Здесь, с ней, я ни разу не скучал по своей прежней жизни. Ну, может быть, по хорошей мексиканской кухне, но мы компенсируем это бесконечным количеством хлеба, сыра и мясной нарезки.
— Мы давно не составляли список желаний, — говорит она, прижимаясь спиной к моей груди.
Я все думал, когда же эта тема поднимется. Теперь, когда у нас впереди вся зима вместе, нет никакой спешки попробовать что-то новое в спальне, но это
— У меня есть кое-что на примете, — говорю я ей, и она кладет голову мне на плечо, греясь на теплом солнышке.
— О, да? Просвети меня.
Я прижимаюсь губами к ее уху и говорю медленно, чтобы она точно не смогла ошибиться в моих словах:
— Я хочу жену, собаку и детей.
Кайла напрягается в моих объятиях, а я делаю шаг назад, и опускаясь на одно колено, когда она поворачивается.
Этой зимой мы уже видели несколько предложений в горах, и она всегда так рада видеть, как люди переживают здесь этот особенный момент. Хотя я бы с удовольствием сделал это где-нибудь в более уединенном месте, думаю, я уже много лет знал, что моя жизнь приведет меня к этому месту, к этому моменту, к ней.
— Ты серьезно? — задыхается она и заливается слезами, когда я достаю из внутреннего кармана своей лыжной куртки винтажную коробочку с кольцом.
— Кайла МакИннс, нет вида прекраснее, чем ты. Я бы сдвинул гору, чтобы сделать тебя счастливой. Нет такого мира, в котором я бы не попытался найти тебя, если хотя бы отдаленно понимал науку, лежащую в основе теории многих миров. И, конечно, нет такой банальной метафоры, которую я бы не стал использовать в своем предложении, если бы это помогло мне убедить тебя.
Краем глаза я замечаю фотографа, которого нанял, чтобы запечатлеть этот момент, а также нескольких туристов, которые достают свои телефоны. Обычно я не из тех, кто стесняется, но пока не получу ответа, не думаю, что смогу дышать.
— Ты выйдешь за меня замуж, Зайка?
— Да, — выкрикивает она, почти сбивая меня с ног, когда падает в мои объятия. — Я хотела сказать, что, по-моему, нам стоит обзавестись анальной пробкой.
Кайла — это единственное, в чем я уверен, она моя опора, и все же она всегда находит способы удивить меня. Она смеется сквозь слезы счастья, прикрывая рот рукой и оглядываясь по сторонам, чтобы убедиться, что ее никто не услышал.
Я надеваю кольцо ей на палец, и она поднимает руку, любуясь, как оно сверкает на солнце. Простое кольцо, увенчанное изумрудом, расположенным между двумя бриллиантами, было вычищено и отполировано, но у меня не было времени определить размер кольца и подогнать его. К счастью, оно идеально подошло.
— Оно такое красивое, Райан. У меня такое чувство, что я его уже где-то видела.
— Оно принадлежало твоей бабушке, — говорю я ей, влюбляясь в нее еще больше, когда ее нижняя губа дрожит. — Она подарила его твоему отцу перед смертью, очевидно, с условием, что он мог передать это только мне.
— Мой папа дал тебе его?
— Я понимаю, что это устарело, но я попросил у него разрешение в тот вечер, когда они приехали
— Ты шутишь.
— Вовсе нет, и у меня есть для тебя кое-что еще.
Присев на корточки, я расстегиваю молнию на рюкзаке и достаю из заднего отделения пачку бумаг, перевязанную ярко-красной ленточкой.
— Что это? — спрашивает она, потянув за свободный конец.
— Это все открытки, которые ты просила меня не отправлять.
Хранил их месяцами, вдвое больше, чем уже отправил ей.
— Ты продолжал их писать?
— Конечно. Вплоть до… — я достаю последнюю из стопки. — Вот этой. Я написал ее сегодня утром, пока ты была в душе.
Наблюдать за тем, как загорается ее лицо, когда она читает ее — лучший рождественский подарок из всех возможных.
Глава 57
Двадцать восемь зим назад / Семь месяцев
Гора озарена мерцающими огнями, но из кухонного окна своего альпийского шале Джульетта высматривает только двоих. Все эти подергивания занавесок и любопытные взгляды в окно заставляют Селин смеяться.
— Они будут здесь, как только приедут, — кричит она из гостиной, но Джульетта машет рукой через плечо, отгоняя свою старую подругу.
Вдалеке на холме мелькают огни фар, и Джульетта затаивает дыхание. Свернут ли они налево, к новому отелю на окраине города? Или не свернут и направятся к дороге, которая ведет к ее дому?
Она наблюдает и ждет, затем стучит по столешнице, позволяя занавеске опуститься на место.
— Это они, они едут!
— Ш-ш-ш! — ругается Селин. — Не стоит так шуметь.
Джульетта широко распахивает деревянную дверь и сбегает по ступенькам, не заботясь о гололедице или своей безопасности.
Когда машина подъезжает к ее дому, навстречу ей выходит высокий мужчина с пышной копной темных волос.
— Привет, мам, — говорит он, протягивая руки, чтобы она его обняла. — Я так рад тебя видеть.
— Да, да, да, я тоже рада тебя видеть, — говорит она, похлопывая его по груди и отталкивая от себя. — А теперь дай-ка мне ребенка, пока мое время на этой земле не подошло к концу. Мы ждали вас еще час назад.
Его жена, Шерил, появляется с другой стороны машины.
— К сожалению, мы застряли в пробке за мусоросжигательным заводом на несколько миль.