Вторая любовь
Шрифт:
— Кто эти люди? — задал вопрос Хант, указывая через иллюминатор на группу мужчин, выстроившихся в ряд наподобие солдат. На всех красовались желтые каски.
Дороти-Энн вздохнула:
— Группа встречающих.
К самолету подогнали металлический трап, и Оберто, главный стюард, отодвинул в сторону дверь основного салона, впустив в самолет поток солнечного света и пропитанного влагой воздуха.
Дороти-Энн и ее спутник освободились от ремней и встали.
— Идите вперед, — попросила женщина Ханта. — Мне придется поговорить с встречающими. Пилот ждет вас
Уинслоу улыбнулся.
— Ближе к вечеру это просто замечательно, — негромко ответил он и неожиданно по-братски чмокнул ее в щеку.
Дороти-Энн подавила вздох. Прикосновение его губ оказалось шоком. Она поднесла руку к щеке, и на ее лице отразилась целая гамма переживаний — и смущение, и удивление, говорившие, что ее явно застали врасплох. В первый раз после смерти Фредди ее поцеловал мужчина, другой мужчина, и ее затопило глубокое чувство вины.
«Стану ли я испытывать угрызения совести всякий раз, когда меня будет целовать мужчина? — думала она. — Неужели гибель Фредди оставила меня эмоционально искалеченной?»
Ей оставалось только надеяться, что это состояние временное, и оно пройдет. Просто она так горюет.
Хант не заслуживает фригидной женщины. Он заслуживает лучшего…
Дороти-Энн выждала минуту, чтобы в голове прояснилось от личных переживаний, потом спустилась по трапу и поздоровалась с теми, кто пришел ее встретить. Представлять кого-либо не было необходимости. Миссис Кентвелл знала всех восьмерых мужчин.
Четыре архитектора, три инженера и Курт Экерман из отдела особых проектов, прилетевший на маленьком самолете компании.
Дороти-Энн пошла справа налево, пожимая руки всем по очереди. Она со всеми была в приятельских отношениях и тепло приветствовала каждого.
— Здравствуйте, Хельмут, — улыбнулась она сдержанному инженеру-немцу. — Как поживает ваш новорожденный?
— Очень хорошо, миссис Кентвелл. Я звоню жене каждый вечер.
— Добрый день, Джим. — Гений из Принстона, сторонник альтернативного образа жизни. — Вы связались с нашим отделом кадров по поводу пособия на члена семьи?
— Да, мы с Робби никогда не сможем вас как следует отблагодарить, миссис Кентвелл.
— Этторе, — поздоровалась Дороти-Энн с выдающимся итальянским архитектором. — Рецепт приготовления спагетти по-болонски, присланный вашей матерью, заставил меня прибавить в весе!
— Она пишет, что ваш пирог с курицей просто великолепен!
Миссис Кентвелл для каждого нашла приветливое слово.
Курт Экерман стоял последним. Как всегда, вундеркинд индустрии развлечений, с убранными в хвост волосами, выглядел меланхоличным и погруженным в себя.
Он надел очки от солнца с синими стеклами и без оправы, поверх белой майки — незастегнутая рубашка навыпуск с короткими рукавами. На майке отпечатан постер советского времени в конструктивистском стиле, изображающий несущийся вперед черно-красный паровоз, сопровождающийся надписью кириллицей.
— Я
— Почему? — Дороти-Энн подозрительно взглянула на него. Ее встревожили и его сдержанность, и мрачное выражение лица.
— Нет, нет, не волнуйтесь, — успокоил Экерман своего босса. — Мне просто нужно обсудить с вами один личный вопрос. Наедине.
— Вы же знаете, что я всегда в вашем распоряжении. Мы можем поговорить в машине.
Курт протянул ей каску, которую держал в руке. Женщина взяла ее, но вопросительно посмотрела на Экермана.
— Новые правила, — пояснил он. — На этом настаивает страховая компания. Если строители не будут постоянно носить каски вне помещений, даже вне зоны строительства, то страховые взносы вырастут.
Дороти-Энн кивнула, надела каску и последовала за ним к зеленому «рейнджроверу». Остальные направились к двум забрызганным грязью джипам «рэнглер». Пока машина ехала по летному полю, женщина слышала, как единственный мотор «сессны» кашлянул, захлебнулся, потом затарахтел. Но тут караван свернул за терминал и двинулся по немощеной дороге, похожей на туннель, проложенный среди высоких деревьев, закрывающих небо сплетенными ветвями.
Курт украдкой покосился на своего босса, не забывая о колеях и ямах на дороге.
— Мне всегда хотелось знать, как вам это удается, — произнес он.
Дороти-Энн наградила его изумленным взглядом.
— Как мне удается что?
— Вы знаете, эта штука, что вы помните всех по именам. Не забываете о подробностях их семейной жизни. Я полагаю, что вы все записываете и перед встречей сверяетесь с записями, да?
— Записи? — Женщина нахмурилась и покачала головой. — Нет, я просто помню об этом, вот и все.
— Удивительно, — отозвался Курт.
— Да нет, когда люди у меня работают, они работают не на меня, а со мной. Я действительно думаю о них.
Машина объехала лужу, и, посмотрев в боковое зеркальце, Дороти-Энн увидела, что два джипа подпрыгивают вверх-вниз далеко позади. Им нет дела до их «ровера» и друг до друга.
— Вы хотели поговорить наедине, — напомнила она. Экерман кивнул.
— Сейчас вполне подходящий момент. — Он не сводил глаз с дороги. — Вы помните, сколько прошло времени с тех пор, как вы сманили меня из Дисней-Уорлда?
Дороти-Энн улыбнулась.
— Как же я могу забыть. Конечно, помню. Почти три года назад.
— Совершенно верно, — Курт кивнул. — Иногда мне кажется, что это было вчера. А иногда… — его голос сорвался.
— Кажется, что прошла уже целая вечность, — закончила за него Дороти-Энн. — Мне знакомо это чувство.
Они доехали до развилки, и Курт повернул налево. Джипы свернули вправо и скрылись из вида.
— Не думаю, что когда-либо говорила вам об этом, — продолжила Дороти-Энн. — Когда мой муж впервые пришел с замыслом Иден Айл, он сказал, что для того, чтобы это сработало, потребуется один из трех технических волшебников.