Вторая сказка на ночь
Шрифт:
— Зачем приехали сюда, добрые люди? — без особого почтения поинтересовался Кощей. — Если для ночлега, то мест нет. Но лес большой, найдете себе что-нибудь…
— Мы не спим ночью, — гордо заявил тот, что стоял ближе всех к Кощею. — Мы — вольные охотники.
— Ну идите и охотьтесь где-нибудь в другом месте.
— Мы тут охотимся! Мы прослышали, что у вас есть кот, из которого деньги сыплются… Правда это, или врет честной народ?
— Правда, — Кощей указал на кота. — Вон он сидит.
Словно подтверждая
— Сейчас мы его отберем. Потом побьем тебя очень сильно, может быть, ты даже умрешь, а потом позабавимся с твоей девкой, так, что она потом три дня говорить не сможет!
Последнее обещание заставило Кощея задуматься, уж слишком заманчивым оно было… Но он быстро напомнил себе, что потом придется долго оправдываться перед Лилей, да и вообще, с женщинами так не поступают…
— Давайте сократим нашу беседу до одного простого слова: нет. Теперь убирайтесь отсюда, пока есть на чем.
— Как-то ты слишком смело говоришь, — разбойник почесал бороду; оттуда вывалился большой рогатый жук. — Что может сделать нам один человек?
— Поверьте мне, вы не хотите знать…
Один из разбойников попытался плюнуть в Кощея. Плевок до цели не долетел, поднялся в воздух и пролился на своего создателя липким мутным потоком. Прежде, чем остальные успели опомниться, чародей перешел к делу.
Заклинания давались просто и даже уносили с собой часть его раздражения. Это была та разрядка, которой ему не хватало с самого утра. Можно было спустить свою злость, не боясь поранить друзей, так что Кощей был даже рад, что разбойники появились здесь.
Двое разбойников закричали, обнаружив, что нижняя половина их туловища слилась с лошадью. Лошади же, в свою очередь, обрадовались неожиданной свободе и рванулись с места. За ними последовал и конь разбойника, облепленного собственной слюной.
Оставалось еще двое. Один уже целился в чародея из лука, как вдруг обнаружил, что в оружии больше нет тетивы. От неожиданности он свалился с коня, но далеко уйти не смог: из леса вдруг появился огромный белый кролик. Зверь осторожно обнял человека пушистыми передними лапами и попрыгал обратно.
Главный разбойник собирался что-то сказать, но изо рта у него посыпались золотые монеты. Он чуть не подавился и ошалело уставился на Кощея.
— Разве ты не этого хотел? Зачем тебе кот, если ты творишь золото? Только не позволь никому узнать об этом, сам ведь знаешь, что с тобой дружки сделают. И вот еще что: ты можешь творить и драгоценные каменья, чуть более болезненным способом и совсем другим местом. Скоро сам узнаешь.
Разбойник наконец сообразил, что сдерживает собственную лошадь. Он отпустил поводья, и животное понесло его обратно к дороге. Кощей не пытался помешать.
Как только топот копыт затих, на шею
— Я так испугалась, так испугалась! Как ты сумел справиться? Их же было пять штук!
— Не предел. Теперь, если ты позволишь, я пойду спать.
— А этот кролик был заклинанием в стиле Горя, — игриво подмигнула ему девушка.
— Это и было заклинание Горя, я кролика не наколдовывал. Видимо, изначально он был создан для преследования Ивана, но сбился с пути… Ты меня отпустишь?
— Мне все еще страшно, что они вернутся… Можно, я лягу рядом с тобой?
— Нет!
— Но почему?
— У меня голова болит!
— А я-то думала, это чисто женская отговорка, — изумленно прошептала Катя, но все же отпустила его.
На этот раз заснуть было не так просто: магия подогрела кровь, прогнала усталость. К тому же, мешали приглушенные крики, доносившиеся из леса. С той стороны, куда кролик унес разбойника…
11
Уже издалека было слышно шум. Причем на сей раз это не был шум голосов, доносившихся откуда-то из леса. Говорил сам лес… Несмотря на отсутствие ветра, деревья постоянно двигались, и у шелеста их листьев был слишком оживленный характер.
Да и на вид этот лес отличался от обычного: не было привычного сочетания мягких зеленых и коричневых оттенков. Кроны пестрели всеми цветами радуги, трава вообще переливалась, светилась перламутром. Здесь не было гармонии, от шума и калейдоскопа красок кружилась голова.
Граница леса была четко обозначена линией на земле. Здесь им пришлось остановиться.
— Стоять! — стволы могучих дубов заскрипели, задвигались. — Здесь зверью проход закрыт!
— А мы не зверье, — Тесса поудобней расположилась на ветвистых рогах. Обиженная жаба теперь пыталась не соскользнуть со спины оленя. — Мы путешествуем по разным странам.
— Чужеземцам вообще нельзя находиться в этих землях!
— Можно подумать, вы тут родились! Небось, вас тоже выпроводить пытались… Обижали, дискриминировали… Эмигрантов нигде не уважают! Относятся к вам, как к существам второго сорта…
Молоденькие рябины с ярко-желтыми листьями и синими ягодами согласно зашумели. Дубы все еще сомневались.
— К нам относятся еще хуже, — продолжала ежиха. — Обзываются нехорошими словами, отказываются помогать… некоторые вообще сожрать хотели… Никакой терпимости! Я лично считаю, что нам, чужеземцам, нужно держаться вместе. Организуем партию, баллотируемся в парламент, сделаем так, чтобы глас малого народа был услышан!
— Хватит, хватит! — замахал ветвями серо-зеленый дуб. — Мудрены твои речи, потому верю я, что ты чужеземка. Мы мирный народ, на зверей мы войной не пойдем, потому что они приютили нас. Но все-таки есть в нас обида за то, что дали нам самый скудный край…