Вторая жизнь Дмитрия Панина
Шрифт:
На столике в углу горела настольная лампа.
Она лежала на диване, одеяло упало на пол. Рядом с диваном стояло кресло, на нем, склонив голову на бок, спал Дима, на полу стояла чашка.
Я болею, подумала Света. Дима из-за меня тут сидит.
Страшная слабость навалилась на нее, и она закрыла глаза, а когда открыла, было светло, над ней склонилась женщина. Лицо у женщины было встревоженное, светлые волосы воздушной дымкой окружали лицо, глаза чуть темнее волос вглядывались в Свету, на скулах виднелись бледные
– Ты кто?
– спросила Света.
38
Звонок прозвучал резко, Маша как неваляшка сразу села в постели и схватила сотовый, лежащий на тумбочке.
Вчера она поссорилась с мужем, вернее он с ней и спала в проходной комнате на диване.
– Приезжай скорее, - сказал Димин голос, который она мгновенно узнала.
– Кроме тебя мне некому помочь. Пиши адрес:
Маша хотела сказать, что если звонишь человеку, спустя сколько там протикало? Десять? Восемь? лет после того, как он дал телефон да ещё в шесть утра, следует сказать и какие-то вводные слова, например, здравствуй, хотя бы. Вместо этого она сказала:
– Сейчас буду, как только поймаю такси.
Она торопливо причесывалась в прихожей, засовывая одновременно ноги в ботинки, когда появился Петр, мрачный, насупленный, но увидев одетую жену, забыл о том, что нужно разыгрывать из себя обиженного и спросил:
– Ты куда?
– Однокурсник позвонил, помощь срочно нужна
– Какой однокурсник, в чем помощь?
– Не знаю, но голос такой растерянный.
– И ты в шесть утра мчишься к однокурснику? И когда вы виделись в последний раз?
– Десять...нет, всё же девять лет назад.
– И ты хочешь, чтобы я поверил в эту галиматью? Я запрещаю тебе мчаться сломя голову выручать какого-то однокурсника. Может он наркоман?
– Вообще-то он одногруппник. Дима Панин. Он не наркоман. Просто шизик, большой талант и хороший парень.
– Настолько хороший, что ты бросаешь мужа и мчишься к нему на выручку?
– Я не на совсем бросаю мужа, - сказала Маша. На секунду запнулась, и в запале вчерашней ссоры добавила:
– Пока не насовсем.
39
Когда Маша добиралась до Долгопрудного, температура у Светланы спала, и Дима выглядел виноватым.
– Я хотел скорую вызвать, но ведь схватят, увезут в больницу, а если участковый педиатр придет, то назначит лекарства, процедуры всякие, а как я один с девочкой? Хоть бы мальчик был.
– А девочка откуда?
– спросила Маша, торопливо снимая пальто. До нее доходили слухи от общих друзей, что Дима после развода не женился.
– От покойного друга, вдовца, мне досталась. Я опекун по завещанию.
Маша вошла в комнату, подошла к кровати.
Спящая Светка вдруг открыла глаза:
– Ты кто?
–
– Я?
Маша секунду задумалась перед ответом:
– Я приятельница твоего опекуна Дмитрия Панина.
– Любовница?
– Нет, просто подружка. Мы в одной группе учились.
– А почему ты здесь?
– Дима испугался, что один не справится, вызвал меня.
– А почему тебя?
– А кого? Нас в группе двое было, на одной он женился. Или ты хочешь, чтобы он бывшей жене позвонил?
– Нет, - сказала Света и закрыла глаза. Она устала.
Маша осталась в Светиной комнате. Пристроилась на раскладном кресле.
Два раза в день приходила медсестра и делала девочке уколы антибиотика.
В воскресение пришла она же и сделала этот же укол, но теперь ей заплатили, по воскресениям медсестра не обязана была ходить.
Через пять дней уколов оксициклина Света, когда полоскала горло, выплюнула отвратительную желтую блямбочку в тазик, который держала у её подбородка Маша. Света настолько ослабела, что не могла дойти до ванной пополоскать горло. Еле еле до туалета доходила.
– Ну, всё, - сказала Маша, - сейчас начнут отходить пробки и температура упадет.
Когда прискакала перепуганная Наташка, которой Дима позвонил не сразу, Светланка лежала бледная, но счастливая: прошли боли в горле.
– Совсем не могла глотать, слюна текла на подушку, как у голодной суки, представляешь, - рассказывала она сестре.
Наташка выговаривала Диме, что он позвонил Маше, а не ей.
– Ей ближе было ехать, - сказал Дима.
– Тоже причина, - заметила присутствующая при разговоре Маша.
– Но мне, пожалуй, пора домой, с мужем объясняться...
– Ты замужем? Ты же развелась?
– Дима удивился и смутился даже, услышав про мужа.
– Вышла второй раз. Ты не звонишь человеку восемь лет и думаешь, что он всё в том качестве, и всё только потому, что сам за это время ничего не предпринял радикального?
– Что ты имеешь в виду?
– Она имеет в виду, что ты до сих пор не обзавелся подругой жизни, и звонишь однокурсницам в тревожный момент.
Наталья внимательно смотрела на отца. Цепким рентгеновским взглядом смотрела.
– Да ещё замужним...
– вставила Светка.
– Всё, я ухожу, оставляю тебя в руках Димы и сестры, - сказала Маша.
– Маша...
– закричала Светка.
– Это ещё что, - возмутилась Наталья.
– Ну, тетя Маша, - отмахнулась от сестры Света, - если тебе придется туго из-за того, что ты отсутствовала, то возвращайся к нам. Я буду тебе очень рада.
– Да уж, она будет рада, - Наталья насмешливо подняла брови.
– Маленькая сводница.
– А я маленькая стерва, а я маленькая дрянь, - запела Света, но голос вдруг захрипел, и она схватилась за горло.