Вторая жизнь майора. Цикл
Шрифт:
— Что, девку испортили? — засмеялся я.
— Да что там портить! — воскликнул второй парнишка. — Ее до нас сто раз испортили, а мы попались, когда… ну, в общем, когда отец ее приехал неожиданно навестить. Рахали возьми и скажи, что это мы ее силой взяли. Тот потребовал, чтобы кто-то из нас на ней женился, и забрал наши карты. Вот мы и сбежали. Он уедет к себе в деревню, мы тогда вернемся.
— Понятно. Вы считаете, что он пожаловался полиции?
— Все может быть, — хмуро ответил старший. — С него станется. А изнасилование —
— Тогда вот что, — решительно сказал я, — гоните двадцать дэриков и надевайте нашу одежду. Если вас задержат, скажите, что один из вас Стив Орольски, а другой Жюль Бергат. Мы сотрудники уборочной компании "Эвлада", прибыли убирать гостиницу, увидели, что улицу оцепила полиция, и решили не соваться, а то еще по морде дадут, с них станется.
Не знаю, что толкнуло ребят согласиться на мое глупое предложение. Может, они были слишком напуганы отцом хитрой Рахали и уже не соображали ничего. А может, не блистали умом, и девка это поняла и подгадала переспать с ними, когда приедет отец, чтобы хоть кого-то охмурить. Как бы то ни было, но они с радостью ухватились за мое предложение. Наскребли двадцать дэриков и, оживленно переговариваясь, стали надевать нашу одежду. Когда мы переоделись, я сказал парням, чтобы лезли в окно, потом по пожарной лестнице на крышу и там ждать, пока полицейские разойдутся.
— Не думал, что можно быть такими дурнями, — когда они ушли, покачал головой Жюль.
— А что ты хочешь, простые парни.
— Да я не про них, я про нас. Мы будем сидеть и ждать, когда нас возьмут тепленькими.
— Будем, — согласно кивнул я. — Потом попросишь прощения за дурней, когда мой план удастся.
— Да? — с сомнением произнес он.
— Да, Жюль, да. Сейчас ты встанешь, а я тебе врежу между глаз кулаком. Потом ты мне.
Он в страхе отшатнулся.
— Ты чего еще удумал?
— Все просто, Жюль. Полиция ищет Бергата и его друга в богатой чистой одежде, а найдет двух побитых асоциальных элементов. Как думаешь, что они с нами сделают?
— Заберут в отстойник, почешут о нас кулаки и если не узнают правду, то отправят на общественные работы.
— Вот! Лучше всего спрятаться, оставаясь на виду.
И, не дожидаясь согласия Жюля, врезал ему между глаз. Жюль упал как подкошенный и закатил глаза. Кажется, я перестарался. Кто же меня будет бить?
— Хе-хе. Хочешь, это сделаю я? — услышал я смешок дракона. — Давно мечтал.
— Попробуй, — самонадеянно сказал я, и тут же правая рука влепила мне в глаз.
Это было так неожиданно и больно, что я, не сдержавшись, застонал и упал рядом с моим другом. Очухался я первым. Смотреть было не только трудно, но и больно. Я собрался с силами и стал вываливать Жюля в пыли и мусоре. Он пришел в себя и возмущенно заорал:
— Ну что ты еще творишь! Тебе было мало… оп… хр… тьфу… того, что ты меня… тьфу… побил… ты,
Я оставил его в покое и, сам упав на пол, стал возиться в грязи. Когда поднялся, Жюль вытаращил глаза.
— О боги мироздания! Кто это тебя так уделал?
— Ты, конечно! — соврал я.
— Я? Когда?
— Когда падал.
— Не помню. — Он уселся на корточки и горестно вздохнул.
— Чего вздыхаешь? — спросил я, усевшись рядом.
— Да вот думаю, чем я так прогневил судьбу, что встретил тебя. Ты же ходячая катастрофа. Благо что еще юн. Представляю, что бы ты натворил, если бы был постарше.
— Чего это сразу натворил? — удивился я, правда, без всякой обиды. — Может, я был бы мудрее и степеннее.
— Ты! — фыркнул он. — Не смеши меня. Я знаю такую породу лургов. Вы без азарта, гонки, опасностей жить не можете. Скучно вам.
Я не ответил. Может, Жюль и был по-своему прав. Со стороны, как говорится, виднее.
Через некоторое время дверь в подвал открылась, и ввалились шестеро полицейских. Лампочка была одна и в стороне от нас. Она тусклым светом освещала небольшой участок подвала. Они стали светить во все стороны фонариками и увидели нас.
— Опа! — радостно завопил один из них. — Вы только посмотрите, кто тут у нас! — Он осветил наши лица. Мы стояли у стены и закрывались от света фонаря. — Это, случаем, не те, кого мы ищем?
Полицейские окружили нас.
— Руки опустили! — приказал полицейский с большой бляхой на груди.
Мы опустили руки.
— Кто такие? Документы!
— Мы это… — промямлил я. — Братья Мет и Дар Донахи. Э-э-э… документов при себе нет.
— Нет, говорите? — Полицейский внимательно нас осмотрел. — А где они?
— Их забрал дядька Ругха, отец Рахали, — пустил петуха Жюль.
Я с уважением на него посмотрел: вот что значит артист.
— Почему забрал? — не отставал полицейский.
— Мы того… — заюлил Жюль.
— Чего того? — напирал полицейский.
— Ну мы ее… вот, а он приехал… вот, и сказал, чтобы мы женились, значит… и забрал наши карты.
— Так вы ее поимели, что ли? — загоготал полицейский. — А папаша, значит, вас застукал? И вот так вот вас разукрасил? Силен папаша!
Жюль горестно закивал. Даже я поверил ему.
— Адрес. Где зарегистрированы? — отсмеявшись, снова спросил полицейский.
— Тут недалеко, — ответил я. — Приречный район, Шестнадцатая линия, дом семнадцать, квартира пятьдесят шесть.
Жюль в великом удивлении посмотрел на меня. Адрес парни не говорили. Но это ему не говорили, а я, провожая их к окну, поинтересовался, где их найти, сказав, что мы за одеждой придем и залог им отдадим.
Услышав, что одежду им дали напрокат и вернут двадцатку, старший быстро назвал адрес. Где это, я не знал, но подумал, раз они прятались здесь, значит, эта линия недалеко.