Вторая жизнь майора. Цикл
Шрифт:
— Верно говоришь, брат, — яростно сверкнув глазами ответил Узлук, — так и поступим. Думаю, нам нет нужды ждать утра. Чем раньше мы выедем, тем раньше вернемся. — Его слова вновь были встречены радостными одобрительными криками.
— Брат Аргрыз, — ухмыляясь, приказал Узлук, — распорядись насчет сопровождения, а мы будем собираться. Выход через час.
Это была маленькая месть Гиене. Все знали, что командиры не любили бывшего шамана и старались ему подгадить. Это знал и сам Аргрыз. Он спрятал злобу под маской улыбки и кивнул:
— Конечно, брат Узлук. Я распоряжусь. — Сам же мысленно
Через час не выехали. Не выехали и к утру. Гонец, ускакавший к верховым оркам, вернулся с ответом командира, единственной верховой тысячи в их отряде. Что лорхи устали и смогут выехать только завтра утром.
Воспылавший гневом Узлук вынужден был промолчать. Все жрецы понимали,
что у него не было сил наказать сейчас наглеца. Его авторитет таял на глазах. А орки из войска орды уже знали, что столб, который был в авангарде, исчез и авангард перешел на сторону Великого князя. За метаниями Узлука наблюдал довольный Аргрыз и вместе со всеми сетовал по поводу того, как быстро орки забыли величие своего бога. Камень был брошен в огород Узлука и тот бессильно терпел унижение и скрипел зубами.
Выехали ближе к полудню, как только прибыл отряд охраны от командира тысячи орков сопровождения. Жрецы сели в повозки и они, приминая пожухлую траву, поднимая сухую пыль из-под колес, тронулись обратно на юг. Им вслед смотрели оставленные на произвол судьбы воины. В их сердцах пряталась ненависть и страх перед уезжающими жрецами и каждый тайно думал, что жрецы, как крысы бегут от опасности. Но никто не решался высказать это в слух. Страх перед могуществом жрецов был велик.
Отряд отъехал от места стоянки на расстояние полдня пути и пред закатом командир орков приказал, остановиться на привал.
Узлук послал Агрыза узнать, почему так рано встали на привал.
Ответ был краток: лорхи устали.
Вечером за трапезой жрецы хранили молчание. Они не смотрели в глаза друг другу, но каждый из них уже понимал, что верховые орки, из кочевников не считали нужным слушаться их. И все потому, что они потеряли свою силу.
Ближе к ночи на границах лагеря началась суматоха и крики. Прибежал гонец от командира отряда сопровождения и сообщил, что лагерь окружают чужие воины. Уних бунчуки с изображением Худжгарха. Командир спрашивал, что делать?
— Как что делать? — Воскликнул Узлук, — сражаться с идолопоклонниками!
— Командир просит тебя, великий Узлук, наказать дерзких врагов и явить силу бога, — ответил гонец. — Врагов больше и они застали нас врасплох.
Растерявший силы и высокомерие молодой воин Узлук не знал, что ответить гонцу. Сказать, что у него нет больше сил, значит опозорить себя. Он заметался взглядом по жрецам
— Наш предводитель не может сейчас явить силу бога, — ответил за Узлука, Аргрыз Гиена. —Мы далеко от столбов, защищайте нас и мы спасем вас потом, в больших битвах.
Воин, показывая, что услышал ответ жрецов, безразлично кивнул и ускакал. Вскоре их стоянку стали окружать тесные ряды орков. Они подходили ближе и мрачно смотрели на жрецов.
Узлук заметался взглядом. Это были свои орки. Они не сражались с врагом, а подступали к своим жрецам и выражение их лиц не предвещали
— Я Шыргун. Сын вождя Свидетелей Худжгарха, Грыза. Пришел помериться силами со жрецами нового бога. Если вы победите меня в магической схватке, то ваш бог силен и вы поедете дальше. Если нет, то я вас убью, как предавших Отца. Кто хочет кинуть мне вызов.
Среди жрецов несколько мгновений царило ошеломленное молчание. Затем заговорил Гиена:
— Мы слышали о тебе, Шыргун. Ты славный воин. Мы же все, кроме Узлука Арчара немощны и не можем принять твой вызов. Он наш предводитель. Ему с тобой и сражаться. Если ты победишь, мы признаем Худжгарха своим покровителем если победит он, ты признаешь нашего бога своим покровителем. Что скажешь?
— Скажу, что твоими устами, жрец, говорит лож. Ты не признаешь
Худжгарха своим покровителем, потому что ты ему враг, ты просто хочешь жить. Твой путь — это путь обмана. Но пусть будет так, как ты сказал. Только помните, что каждый, кто солжет и скажет, что признает Худжгарха, как Сына Отца всех орков и обманет, будет убит Худжгархом.
— А что за поединок ты предлагаешь, воин? — спросил взявший переговоры в свои руки Аргрыз Гиена.
— Я буду призывать Худжгарха, а вы своего бога. Пусть с неба польет дождь.
— Просите своего бога, я подожду.
— И только? — удивился молчавший Узлук.
— Пока да. Если польет дождь и потушит костры, то ваш бог слышал вас.
— Я тоже попрошу воду с неба и если она не польется, то Худжгарх уступил вашему богу. Если польётся, после моего прошения, а после вашего не польётся дождь, то я победил. Если оба бога прольют воду с неба, то тогда будем просить, чтобы противник провалится сквозь землю. Кто провалиться тот и проиграл. Если не будет победителей, то вы сможете ехать дальше…
Степь. Высокие планы бытия. Град на горе
Стоявший среди орков Авангур недоуменно посмотрел на Бортоломея.
— Брат, ты чего чудишь. Откуда тут взяться дождю. Сейчас в степи осень. Ты не перемудрил?
— Нет. Это и важно, что дождя не ждут. Значит, это будет чудо. В противном случае орки могли бы сказать, что это совпадение.
— Ну хорошо, — согласился Авангур, — с этим не поспоришь, а как вызвать дождь?
— Все просто. Нужно использовать благодать. Сейчас ночь. Температура воздуха упала. В воздухе много влаги. Ее можно собрать на маленьком участке и пролить дождем.
— А кто будет тратить благодать? Ты? — Не отступал от Бортоломея Авангур, покровитель пророков.
— Почему я? Я дал идею, а ты трать благодать. Это справедливо.
— Я? Ты сума сошел… У меня ее мало… И вообще, наш командор говорил, кто предлагает глупую идею тот и должен ее и реализовывать.
— Я не буду ее реализовывать, — замахал руками Бортоломей, — у меня ее тоже мало.
— Ага, а ты понимаешь, что, вложив в уста этого орка слова о дожде и он не
пойдет, ты своей глупостью подорвешь веру орков в Худжгарха. Самое малое, что сделает командор, это заберет у тебя всю благодать. Ты это понимаешь?