Вторая жизнь майора. Цикл
Шрифт:
— Ну хорошо, они выиграли у тебя, а играли на что?
— Я ставил свою мантию, потом штаны, они — душу страшилища с гвоздями. Сказали, что им эту командирскую пьянь не жалко, — сокрушенно ответил демон. — Потом я хотел отыграться и проиграл желание. — Демон опустил голову и стал внимательно изучать лохматый кончик хвоста.
— Какое желание? — У меня закралось смутное, тревожащее подозрение по поводу стариков. Заставить демона выполнить желание — это могло быть чревато, да и очень даже чревато непредсказуемыми последствиями. Я не мог определить,
— Я должен был достать закуску, — не поднимая головы, ответил черт.
— У них что там, появилась выпивка? — Я был не просто удивлен, я был поражен. Старики в который раз смогли меня удивить. Надо же, неужели они сумели забраться в мои запасы вина, закрытые наглухо от них, а главным образом от магистра? И не только это! Они смогли отправить гонца за закуской, пусть пока лишь руку, но это можно считать началом освоения пространственной магии, только изнутри.
— Боже мой! Меня окружают алкоголики, голые черти и пропойцы! — воскликнул я. — Ворюги! Добрались до моей заначки! Покусились на, можно сказать, святое для каждого нормального мужика!
— Нет, хозяин, они пробовали сломать замок от комнаты для припасов, но не смогли, им выпивку притащил этот лысый с гвоздями в башке. Это такая забористая гадость, хозяин, я больше одного глотка сделать не смог. Лысый говорил, это перебродивший сок колючки, настоянный на экскрементах летучих мышей. Но они это пьют. Лысый свалился сразу, а старикам потребовалась закуска.
— Стукач! — раздалось из сумки, но демон и глазом не моргнул.
— Хозяин, карточный долг — это святое для каждого демона, — гордо приподняв голову, сказал Мардаиб.
Я пошарил в сумке и вытащил тыкву с брагой, понюхал, и меня чуть не вырвало. Отвратный запах.
— Иди обратно, — обреченно вздохнул я, понимая, что никуда от них уже не денешься и надо как-то уживаться с духами, воплощенными в иллюзии.
Демон быстро стащил со стола лепешки и скрылся. Я на это уже не обращал внимания, меня занимал чисто спортивный интерес. Как они смогли демона обыграть его же картами? Я сидел в задумчивости, не замечая хозяина, а тот с удивлением смотрел, как с тарелки сначала исчезло мясо, а потом лепешки.
Так ничего и не придумав, я пришел в себя, увидел пустые тарелки и посмотрел на хозяина.
— Давай неси мясо и хлеб, чего застыл. Видишь, клиент с голоду помирает.
Через пару часов мы с Фомой въехали в лагерь посольства и направились к реке. Там уже собрались все его обитатели и, заполонив берег, смотрели на что-то, происходящее на воде. Мы подъехали ближе, и я увидел картину человеческого несчастья, нарисованную жадностью и непомерным стяжательством. По моему разумению, это и должно было произойти. На берегу лежала Краля и жрала барана. А в воде стоял мокрый снабженец и умолял русалку:
— Краля, я уже устал. Можно я вылезу?
— Шварцен, ищи сундук! — оторвалась от еды крула.
Снабженец,
— Нет там сундуков! — заорал он и полез на берег.
Краля ухватила его за ногу и, не обращая внимания на его вопли, запулила толстяка подальше. Раскрутив его так же, как запускал в воду водолазку я.
— А что тут происходит? — спросил я посольского, который с живым интересом и мстительным выражением на лице наблюдал за полетом и нырком толстяка.
— Да вот, говорят, снабженец наш женился. — Он обернулся. — А еще говорят, это ты, студент, ему жену сосватал и запретил бросать ее.
Услышав такую интерпретацию нашего со снабженцем договора, я завис и с огромным удивлением уставился на посольского, не зная, что сказать в свое оправдание. На нас обратили внимание, и, разрезая толпу, как нож масло, ко мне решительно направился граф.
— Студент! — Он посмотрел на меня тяжелым взглядом. — Как без тебя было хорошо и спокойно. Но вот ты появился и снова стал чудить. Когда это прекратится? — Он не стал ждать моего ответа, а продолжил таким тоном, что мне стало не по себе: — Делай что хочешь, но освободи нашего снабженца. У тебя есть одна ридка. — Он развернулся на каблуках и ушел так же решительно, как подошел.
Я сплюнул на песок и вышел к кромке воды. К берегу подгребал толстячок, сегодня он, наверное, сбросил килограммов пять живого веса. Увидел меня и радостно, но в то же время с мольбой в голосе заорал:
— Студент! Спасай! Мочи уже нет!
— Шварцен, ищи сундук! — раздалось у меня в голове.
— Ты слышал? Ты это слышал? Тьфу! — отплевываясь от попавшей в рот воды, голосил он. — И так уже три часа! Она меня все время мучает. Как только ты ушел, сразу загнала в воду. Спаси, студент, что хочешь проси! Забирай эту тварь и двести золотых в придачу. Нет, триста! Я дам тебе триста золотых корон, студент!
— Договорились, — кивнул я.
— Краля! Сучка речная, чтоб ты сдохла! Теперь твой хозяин студент! — голосом полным счастья заорал снабженец, вылезая на берег.
— Не забывай, с тебя еще кормежка, как договаривались, — напомнил ему я. А то мало ли что, может, память отшибло или забудет от радости.
— Студент, ты теперь мне как брат, как отец и мать, вместе взятые! — Он полез обниматься и зарыдал.
Я похлопывал его легонько по спине, успокаивая, и приговаривал:
— Ну что ты. Успокойся, все уже хорошо закончилось. Все плохое позади.
— Правда, студент? — всхлипывая, спросил бедняга, попавший в переделку благодаря своей жадности.
— Студент, почеши спинку! — прозвучало на берегу, и снабженец, взвизгнув как испуганный поросенок, подхватившись, припустил на всех парах от реки подальше.
— Быстро взяла мясо и ушла под воду, три луны тут не появляешься! — приказал я. — Увижу или услышу тебя, заставлю съесть свой собственный хвост.
Ответом было только почти мгновенное "бульк" и круги на воде.
Я подошел к спокойно сидящему Луминьяну.