Вторая жизнь майора. Цикл
Шрифт:
— Не подходит!
Фома только кривился. На угловатой худой фигурке Су платья смотрелись как балахоны на огородном пугале. Девушка чуть не плакала:
— Да чем это платье не подходит? Одно слишком длинное, другое слишком широкое, а с этим что не так?
Она покружилась на месте и, расправив юбку, плаксиво обратилась к жениху:
— Хоть ты им скажи, Фома!
Тот, не ожидавший, что его привлекут к обсуждению, крякнул:
— Э-э-э… видишь ли, Сулейма, это платье лесной эльфарки. Снежная эльфарка никогда такое не наденет.
— Да что же это
Но женщины были неумолимы. Их захватила стихия примерки. Они под руки увели упирающуюся девушку, и к костру она вышла в простом дорожном платье. Было оно ей чуть великовато, но это можно было списать на трудности путешествия, из-за которых девушка похудела. На сей раз женщины остались довольны.
— Фома! — Мать беременной девочки решительно подступила к орку. — Давайте сюда ваши драгоценности.
Фома достал кисет и высыпал ей на ладони с десяток различных драгоценностей.
— Так-так, — приговаривала женщина. — Цепочка пусть будет тонкая, свой амулетик повесьте на нее, госпожа. Вот так, хорошо… — Повесив амулет щита на тонкую золотую цепочку, женщина отошла на шаг, любуясь делом своих рук. — Теперь серьги. О! — воскликнула она, вытаскивая серьги с синими камнями. — Они точно такие же, как амулет. Очень хорошо. Вы, Фома, разбираетесь в красоте, — сделала она комплимент орку. — Ух ты! И колечко с чистейшим сапфиром. Теперь вы настоящая льерина. Пройдитесь, госпожа.
Су, приподняв подол платья, пошла вокруг костра.
— Батюшки! — всплеснула руками женщина.
Су нахмурилась, уперла руки в боки и сварливо спросила:
— Что еще не так? Больше мерить платья не буду!
— Мерить, льерина, не надо. Просто на вас орочьи чуни. Они не подходят к платью. Вам нужны сапожки. Подождите, я кое-что видела. Агарья! — обернулась она к другой женщине.
— Что, Ларисса?
— Агарья, не делай вид, что ты не понимаешь, чего я хочу. — Ларисса, мать беременной девочки, нахмурила брови.
— А чего ты раскомандовалась! — возмутилась Агарья. — Я теперь такая же, как и ты, свободная лигирийка…
— Вы все подданные вангорского графа Ирридара тан Аббаи Тох Рангора, — перебил ее Фома. Ему надоели эти переодевания и препирательства женщин. Он хотел побыстрее с этим покончить и лечь отдохнуть. — Ларисса — служанка льерины Сулеймы, слушайтесь ее. Она среди вас старшая. — Он сурово посмотрел на людей и оскалился. — Все понятно?
Все быстро закивали. Привыкшие подчиняться, они безропотно приняли свою новую судьбу.
— А я что? Я ничего, — засуетилась Агарья. — Сейчас принесу сапожки. Где-то они у меня были.
Вскоре она вернулась с красивыми сапожками в руках. Су примерила их, притопнула и осталась довольна.
— А теперь, госпожа, снимайте все, — сказала Ларисса.
— Зачем? — удивилась Су.
— Когда приблизимся к границе, вы переоденетесь. А сейчас трепать вещи не имеет смысла.
— Хорошо, — покорно ответила Су и принялась снимать платье.
— Стойте, госпожа! — Женщина ухватила ее за руку.
— Чего еще? — недовольно спросила Су.
— Э-э-э…
Фома только покачал головой. Чтобы сделать из Су аристократку, с ней еще надо было работать и работать.
На вторые сутки Фома заметил орла, кружащего вдалеке на востоке. Тот что-то высматривал. В душу Фомы закралось беспокойство. Степные орлы часто сопровождали кочевья. Им так легче было добыть себе пропитание — можно было напасть на ягненка и утащить его. Если недалеко отсюда обосновалась сотня муйага, то почему другие роды не могли найти себе здесь прибежище? А их караван сейчас виден издалека. Фома пришпорил быка и поспешно поехал впереди каравана. Взобравшись на холм, он оглядел окрестности. В низине виднелась небольшая роща, из которой выходил неглубокий овраг. Вот там и остановимся, решил он.
Вернувшись, он приказал первому ездовому следовать за ним. Они свернули налево и стали огибать холм.
— Что случилось, Фома? — К нему подъехала Сулейма.
— Видишь? — Орк показал плетью на кружащего вдали орла. — Это старый орел. Ему трудно находить себе пищу, поэтому он следует за стадами, которые гонят орочьи роды. Выискивает момент и хватает ягненка.
— И что? — не поняла Су.
— А то, что там могут быть орки. Какие-нибудь муйага. Мы свернем к роще, — пояснил Фома, — переждем там день и ночью тронемся дальше.
До рощи добрались без происшествий. Осторожно завели повозки с лорхами в широкий, но неглубокий овраг, пересекающий всю рощицу. Фома подозвал к себе Лариссу:
— Женщина, ты мне кажешься самой смышленой среди бывших рабов. Поэтому остаешься за старшую над всеми остальными. Помогай Су во всем, и не вылезайте из оврага. Я пойду на разведку. Мне кажется, здесь еще есть муйага.
Женщина в испуге зажала рот рукой. Возвращаться в рабство к этим разбойникам она не желала.
— Идите, господин. За нас не беспокойтесь, с нами двенадцать вооруженных мужчин и одна магичка. Мы, если что, отобьемся. Сами будьте поосторожней.
Фома кивнул, показывая, что понял, и растворился в кустах. Ларисса раскрыла рот от удивления. Такой ловкости от худого орка она не ожидала.
Фома ушел в "скрыт" и, пробежав по оврагу, выскочил наверх. Обогнул рощу с севера и направился к месту, где кружил орел. Ему предстояло пройти около трех лиг. Он шел, скрываясь за кустами, поднимался на холмы и оттуда рассматривал окрестности. Скоро он заметил дым от костров. Как он и предполагал, здесь было кочевье. Но чье оно было, он на таком расстоянии не мог разобрать. Ветер трепал полотнище родового тотема. Фома стал еще осторожнее. Хороших следопытов у орков было много, они по малейшим отметинам могут вычислить, что здесь кто-то был, и по следам доберутся до их лагеря. Выбирая места, где была сухая земля, он начал петлять, запутывая следы, на это у него ушло около часа. Все это время он приближался к небольшому стойбищу. Здесь было два-три рода, не больше. Оно расположилось между тремя невысокими холмами, у подножия одного протекал широкий ручей.