Вторая жизнь

Санфиров Александр

Нитрокраска на колесах никак не хотела сохнуть, не знаю, что уж в нее было намешано. Еле дождавшись момента, когда она перестала прилипать, я быстро начал ставить их на место.

Вроде все, что мог на сегодня выполнил. Народа к этому в времени в парке убавилось. Я убрал машину в бокс и закрыл ворота. Идти в роту не хотелось, На верстаке валялась замызганная книга "Военный ремонт автомобиля ГАЗ 69".

Взяв книгу я перебазировался в яму, включил там переноску и усевшись на табурет приступил к чтению. В ДОСААФе такой учебник

имелся, но там мне было не до него, хватало других забот.

Сейчас же я сидел в холодке и просматривал карты ремонтных работ.

– Молодцы, все-таки вояки, - думалось мне.
– Не надо быть семи пядей во лбу, открывай книжку и делай, растолковано, как для детского сада.

– Заскрипела входная дверь, и раздался голос Яшенкова:

– Сапаров, мать твою, куда ты делся?

– Здесь, товарищ старшина, под машиной, - крикнул я и начал выбираться наверх.

Оценив мой рабочий вид, в спецовке, в одной руке раскрытое руководство, в другой переноска, старшина одобрительно покачал головой.

– Вижу, вижу, не сачкуешь, парень, - пробурчал он.

– А то, - подумал я.
– Создавать деловую рабочую обстановку - наше все!

– Ну, как, разобрался?
– спросил он, обходя отмытую от пыли машину.
– Так точно, товарищ старшина, разобрался, - сообщил я.
– Машина к выезду готова. Масло заменено, зажигание отрегулировано, люфты, где возможно убраны. Тормоза прокачаны. Только заправиться и можно в рейс.

– Хм, а кто тебе помогал тормоза качать?
– с любопытством спросил Яшенков.

– Точно, Толян уже кому мог, всем рассказал, что я его послал подальше, даже старшина в курсах, - понял я.

– Из соседнего бокса ребят попросил, они мне помогли, - ответил я, улыбнувшись.

Яшенков в ответ ухмыльнулся и сказал:

Я с тобой тоже все берега попутал, начальство кричит, скорей, скорей, Климов уже достал. Забыл совсем, что в журналах инструктажа ты не расписался.

Сейчас опломбируем бокс, и пойдем на ПТК, там, в журнале распишешься.

Когда старшина закрыл бокс на замок и сделал оттиск печати на пластилиновой пломбе я, на всякий случай его предупредил:

– Товарищ старшина, мне старший сержант Иванов, обещал голову оторвать, если у него что-нибудь пропадет. На всякий случай, взгляните, у меня при себе ничего нет.

Старшина ухмыльнулся.

– В свидетели берешь. Так может, ты за это время пол бокса в кустах распихал, воон там, у забора. Не ты первый, между прочим. Может, пойдем, глянем?
– И решительно направился в сторону забора.

Я последовал за ним.

Яшенков сунул руку между веток... и вытащил оттуда пару гаечных ключей.

– Хе-хе, не ты ли Сапаров их туда засунул?
– ехидно улыбаясь, спросил он.

Я улыбнулся не менее ехидно:

– А вы, товарищ старшина, отпечатки пальцев снимите. Работал то я без рукавиц, мне их как-то забыли выдать.

– Слушай, а это

идея, - воодушевился старшина.
– У всех, на хер, рукавицы отберу, и все что найду эксперта вызову и проверю. А то пи..дят все, что плохо лежит.

После отбоя ко мне подошел озабоченный Синицын.

– Сапаров, я за тебя пи... лей огребать не собираюсь. Быстро в каптерку, забери п и ко быстро ко мне.

– Товарищ сержант, а в чем деле.

– Я бл.. тебе что сказал? Мухой бл... лети.- заорал Синицын. Под левым глазом у него желтел старый синяк.

Я пожал плечами и отправился в каптерку. Пузенко там не было. За столом сидел каптенармус, ефрейтор Витя Малышев и пилил старые зубные щетки. Я уже знал, что его любимое занятие делать маленькие финки, с лезвием 4-5 сантиметров и с наборными ручками. Получались они у него одно загляденье.

– Он бросил на меня хмурый взгляд и спросил;

– Какого х.. надо.

– Синицын приказал п взять.

– О бл...! Я и забыл.

Малышев залез на табуретку, и с верхней полки достал аккуратно сложенную форму.

Взяв п я вернулся обратно.

Там меня дожидался еще и Мицкунас.

Сердце тревожно екнуло. Сейчас начнутся разборки. Но тут последовала команда:

– Давай сынок переодевайся.

Я надел форму, сапоги и после чего меня начали разглядывать, как невесту на выданье.

– Ну, как пойдет?
– спросил Мицкунас у появившегося Пузенко. Тот обошел вокруг меня склонил голову набок, прищурился, и затем оценил:

– В общем, неплохо, но левый погон надо пришить ближе к воротнику на четыре миллиметра.

Левая петлица криво пришита, тоже отпороть и перешить. Так, комсомольский значок, надо переколоть вот сюда. И последнее, сынок, возьмешь утюг тряпку, отпаришь форму, и повесишь на вешалку. Пилотку я завтра найду другую. Приступай время пошло. Да, если спалишь п, лучше сразу вешайся,.

– Что это было?
– спросил я у Синицына, когда деды скрылись в каптерке.

– Вот завтра встретишься с подполковником Климовым и поймешь, что это было, - злорадно сообщил сержант, - Папа Клим тебя научит Родину любить. Сейчас слушай, завтра на зарядку не идешь, вместе с дежурным по роте двигаешь в столовую, завтракаешь, летишь сюда, переодеваешься и в парк за машиной. Там тебе скажут, куда и что, все понял?

– А что вы так все дергаетесь, как будто вам самим завтра Климова возить?
– спросил я.

Мне что-то стало не по себе, загадочный подполковник начал меня пугать.

Синицын усмехнулся.

– Все боятся папу Клима, Если завтра он найдет к чему придраться, сразу отправит тебя обратно, позвонит Ахрамееву, и мы ночью отправимся строевым шагом хоронить окурки, или побежим три километра в противогазах, а литер Гаврилов будет бежать рядом и проверять, не вытащил ли кто-нибудь клапан из него. Щетку и гуталин не забудь в машину положить,