Второе азиатское нашествие
Шрифт:
– Закончить прием пищи! — скомандовал комбат и первым поднялся на ноги: — Продолжить движение! Приказываю продолжать искать оружие и боеприпасы!
…И батальон вновь зашагал вдоль колонны устаревшей техники, брошенной на произвол судьбы, оставляя за собой поднятую пыль…
Глава 7. Батальон на марше
Закончив разговор с заокеанским руководителем, наш Президент впал в прострацию. Несколько минут он стоял, застыв на месте, крепко сжимая трубку, с выпученными глазами и замерев.
– Мерзавец! Сахалин и Камчатку ему подавай! Мало вам нашей Аляски? Чтоб ты подавился, сволота! Может, еще и Чукотку с Якутией тебе подарить? Ублюдок! Колонизатор в пробковом шлеме! Мерзкий янки!
Президент подошел к двери и резко распахнул её, но коридор был пуст. Наверное, померещилось…
Василий вернулся к столу, нажал на кнопку селекторной связи.
– Слушаю, — раздался бодрый голос помощника.
– Срочно соберите на заседание Совета Безопасности руководителей ведомств, кто еще остался в стране! На всё про всё даю вам час времени.
– В списке… только трое. Вы, начальник госбезопасности и министр наступления.
– Значит, будем заседать втроём! — рявкнул Матюхин.
– Какие ещё будут распоряжения?
– Раз нас только трое, тогда подать в кабинет два литра водки и закусить… На троих!
– Будет сделано!
***
Солдаты деловито собрали свои пожитки и поспешили в путь. Одну за другой они безрезультатно обыскивали машины, не находя ничего, что может пригодиться на войне. Наконец, удача им улыбнулась: топливные баки одного БТР были почти полны, в пулемете имелась заправленная патронами лента, а в десанте — несколько ящиков патронов.
– Есть! — истошным голосом завопил Небось. — Я нашёл броневик на ходу и в нём боеприпасы!
– Ура! — дружно заорал «батальон».
– Авось! Садись за рычаги! Небось — за пулемет! По местам! — скомандовал повеселевший комбат. — Живее грузимся и в путь.
Дормидонтенко забрался в десантное отделение и сразу расстелил спальный мешок на днище, чтобы поспать. Шмуклер вскарабкался на верх машины, свесив ноги в открытый люк, а Озоруев сел рядом с башней, ухватившись рукой за ствол пулемета.
– Укажите моё место в боевом порядке, — тихо произнес Неумывакин, продолжая скромно стоять подле колеса бронемашины.
– Деточка, твое место возле … — грубо пробурчал ефрейтор Дормидонтенко, высунув голову в открытый боковой люк. Но Степаныч всё же благоразумно скомкал слова из популярного фильма и не договорил. Люк громко захлопнулся, и особисту путь внутрь машины был отрезан, оставалось карабкаться наверх.
– Не скромничайте! Живее рассаживайтесь по местам! — поторопил комбат, и едва старший лейтенант занес ногу, чтобы залезть на броню. Машина взревела двигателем м особист поспешил на броню, но чуть замешкался. БТР резко рванул, словно застоявшийся
– Второе доброе дело в зачёт! — напомнил Шмуклер, улыбнувшись особисту.
– Отстань! — отмахнулся Неумывакин. — Не до твоих пошлых шуточек! Тоже мне последователь Аркадия Райкина нашёлся!
– Тогда я умываю руки, товарищ Неумывакин, и больше не стану совершать никаких добрых дел для вас.
Особист посмотрел исподлобья на шутника, но промолчал и пистолет убрал в кобуру. Теперь- то он был не один в батальоне при оружии, и его запросто могли завалить кто–то из бойцов из автомата.
«Подожду прибытия своих коллег и расстрельной команды полкового трибунала, а потом поквитаюсь с ними», — мстительно подумал особист.
Шоссе, по которому мчалась машина, находилось в ужасном состоянии, как впрочем, почти все дороги в далеких российских провинциях.
«И куда только подевались денежки дорожного фонда?» — недоумевал Озоруев, но особо не злился. — «А может, оно и к лучшему? По хорошим дорогам противник давно бы был в Иркутске! Думаю, если бы мы не достроили трассу Чита — Хабаровск, то тогда китаезы и полпути не преодолели бы на запад».
Бронетранспортер без конца то раскачивало на рытвинах, то подбрасывало на ухабах и кочках, но невозмутимый Авось продолжал нажимать на газ, и машина мчалась, не снижая скорости.
– Тише, извозчик, не дрова везешь! Не спеши, не на пожар! Ты же не на «Хаммере» катишь! — рявкнул комбат на водителя. — Мы не торопимся раньше времени умереть! С такой ездой и до поля боя не доберемся, погибнем в пути…
Озоруев залез внутрь машины и витиевато матюгнулся, но водитель, не снижая скорости, только невозмутимо произнёс:
– Больше скорость — меньше ям! Нам, татарам, — покуям!
За этот экспромт лихач мгновенно получил от комбата чувствительный удар сапогом в спину, но качество вождения от этого не улучшилось. Несколько раз машина едва–едва не опрокинулась, но каждый раз она сохраняла равновесие, а затем мчалась еще быстрее: скорее всего, по–другому гонщик Авось ездить не умел. Комбат высунул голову из люка и с любопытством озирался по сторонам. Когда–то давным–давно он проезжал по Бурятии, но то было веселое путешествие на поезде и в нетрезвом виде. Минут пять Максим праздно глазел по сторонам, но вспомнив, что теперь он комбат и отвечает за жизнь вверенного личного состава, стал смотреть вперед, придав лицу озабоченное, сосредоточенное выражение.
«Пора задуматься, как выжить в этой дикой ситуации: оружия мало, боеприпасов почти нет, да и батальона ведь тоже нет, как нет других войск, с которыми надо бы взаимодействовать. А навстречу нам выступил сильный, многочисленный и хорошо вооруженный противник. Как быть? Драпануть не выйдет: заградотряд перестреляет всех из пулеметов. Но и вперёд двигаться бессмысленно!»
Вскоре БТР выскочил к мосту и Озоруев громко заорал:
– Водила, тормози! Стой, каналья! Ну!