Второе правило волшебника, или Камень Слёз
Шрифт:
Паша пожала плечами:
— Ну разумеется. Не знаю, зачем тебе идти за город, никто из наших мальчиков туда не ходит, но препятствий к этому нет. Только ты должен держаться подальше от Хагенского леса. Это ужасно опасное место. Тебя предупреждали по пути во Дворец?
Ричард кивнул.
— Как далеко я могу отойти от города? — спросил он.
— Рада-Хань не позволит тебе уйти слишком далеко. Мы всегда должны иметь возможность найти тебя. Но на несколько миль от Дворца Пророков ты отойти сможешь.
— На сколько миль?
— Даже дальше,
— Ты хочешь сказать, земли бака-бан-мана? — Она кивнула. — Без охраны?
— Ты вверен моей опеке, и пока я буду всюду сопровождать тебя, — ответила Паша. — Со временем, когда ты здесь освоишься, ты сможешь гулять по городу и сам.
— А могу я прогуляться сам по вашему Дворцу?
— Конечно, ведь здесь твой дом. К тому же ты должен посещать занятия. С тобой буду заниматься не только я, но и другие сестры. Сначала мы будем учить тебя, как призвать свой Хань.
— А почему разные сестры? Почему не одна из них или не ты?
— Потому, что иногда с чужим Хань легче справиться совместно. И у сестер больше знаний и опыта, чем у меня. Когда с тобой позанимаются разные сестры, мы сможем понять, с кем тебе лучше работать.
— А среди этих сестер будет сестра Верна?
Паша нахмурилась.
— Верна больше не сестра, она — послушница, и ее следует называть просто Верна. Послушницам, кроме той, которой это поручено, то есть кроме меня, не дозволено заниматься с тобой. Послушницы первой ступени, как Верна, не имеют права вообще разговаривать с нашими мальчиками. Их обязанность — учиться, а не учить.
Ричарду было странно называть сестру Верну просто Верной.
— А когда она станет снова сестрой? — спросил он.
— Она должна служить в качестве послушницы, продвигаясь вперед шаг за шагом, как остальные. Я сама начинала с того, что чистила котелки в кухне. Мне долго пришлось ждать, когда передо мной откроются нынешние возможности. Когда-нибудь, если Верна будет работать так же усердно, как и я, она тоже сможет стать сестрой Света.
Ричард вздрогнул. Все эти неприятности обрушились на сестру Верну из-за него. Он сменил тему.
— А почему нам дозволено свободно разгуливать?
— Потому, что вы не представляете опасности для населения. Когда ты овладеешь своим Хань, появятся определенные ограничения. Горожане боятся мальчиков, наделенных даром: в прошлом бывали несчастные случаи. Поэтому тех, кто свободно владеет Хань, просто так в город не отпускают. Когда же они становятся волшебниками, на них накладываются еще более суровые ограничения, и до тех пор, пока их обучение не закончится, им дозволено находиться лишь в строго определенных покоях и залах Дворца. Но ты пока сможешь гулять свободно. Я все равно буду знать, где ты, благодаря Рада-Хань.
— Значит, по этой проклятой штуке меня сможет найти каждая сестра?
— Не каждая, а только та, которая тебе ее дала. Та, которая способна распознать ее силу. А поскольку я за тебя отвечаю, я тоже должна знать, где ты находишься. Поэтому мой Хань
Паша вошла в темную комнату, и по мановению ее руки сразу зажглись все лампы.
— Ты должна научить меня этому фокусу, — пробормотал Ричард.
— Это не фокус. Это мой Хань. И это одна из самых простых вещей, которым я буду учить тебя.
Потолок в его комнате был богато расписан и украшен лепниной. На высоких окнах висели красивые темно-синие шторы, стены были отделаны светлыми деревянными панелями. По обе стороны большого камина стояли колонны. Ковры устилали деревянный пол. Вдоль стен стояли уютные диваны и кресла. Ричарду показалось, что эта комната гораздо больше его старого дома в Оленьем лесу. Он снял заплечный мешок и поставил его у стены, положив рядом лук и колчан со стрелами.
Направо, за стеклянной дверью, он обнаружил выход на просторный балкон, с которого открывался прекрасный вид. Ричард задумчиво смотрел вниз — на город, на равнину, на пологие холмы, с которых они с сестрой Верной начали сегодня утром свой путь.
— Отсюда здорово любоваться закатом, — тихо сказала Паша.
Но Ричарду было не до закатов. Он тщательно изучал расположение крепостных стен и ворот, мосты, дороги и караульные посты, стараясь получше все запомнить.
В другом конце комнаты была еще одна дверь, которая вела в спальню, размерами лишь немного уступавшую гостиной. Ричард еще никогда не видел такой широкой кровати. Здесь тоже была стеклянная дверь, которая вела на балкон, но отсюда открывался вид на берег моря.
— Какой дивный пейзаж! — воскликнула послушница. Заметив, что Ричард изучает постройки внизу, она пояснила. — Вон там — женские покои, в них живут сестры. — Она погрозила ему пальчиком. — От этих покоев, молодой человек, следует держаться подальше. Разве что какая-нибудь сестра сама пригласит тебя, — еле слышно добавила она.
— Как мне следует называть тебя? Сестра Паша? — спросил Ричард. Она хихикнула:
— Нет, молодой человек. Я — послушница. Пока я не добьюсь успехов в работе a тобой, я просто Паша.
Ричард зло покосился на нее.
— Меня зовут Ричард. Неужели так трудно запомнить?
— Послушай, ты поступил под мою опеку, и...
— Если тебе так трудно запомнить это, — перебил он, — ты никогда не станешь сестрой. Потому что, если ты будешь унижать меня, не желая называть по имени, я сделаю все, чтобы ты не справилась с испытанием. Ты поняла меня, Паша?
— Не надо повышать на меня голос, молодой... — она осеклась. — Не надо повышать на меня голос, Ричард.
— Так-то лучше. Спасибо.
Он надеялся, что Паша поняла: он не желает быть вежливым с ней, если она сама невежлива.
Так как на балконе больше ничего интересного для Ричарда не было, он вернулся в спальню.
Паша последовала за ним.
— Послушай, Ричард, или ты научишься себя вести, или...
Его терпение лопнуло. Он резко повернулся, и Паша остановилась, едва не столкнувшись с ним.