Второе пришествие
Шрифт:
Ядерный боеприпас.
А лучше – термоядерный.
По мощи и скорости поражения в природе не придумано ничего более эффективного. Огненный шар километрового диаметра и сотни тысяч градусов в эпицентре (почти как на Солнце). «Плесень» будет сожжена в границах распадка подчистую. Склоны хребта и сопки усилят температурное воздействие, послужив стенками своеобразного котла. Термоядерный удар – наилучший вариант из всех возможных. Чтобы остановить инопланетную гадость, у нас имеется гадость своя, родная, мы давно ее хранили для подобного случая… Ну да, это будет удар по собственной территории. Второй Чернобыль, только таежный. Народец, как водится, пошумит, кто-то из
В салон забрались последние спецназовцы. Один из них обессиленно плюхнулся на лавку рядом со мной. Штык-нож его «Абакана» покрывали синие разводы. Знакомый оттенок. Парни определенно рубились с биороботами… Вой двигателей усилился, и шасси Ми-8 оторвалось от земли. Пилоты торопились подняться в небо – янтарный поток подбирался все ближе.
До меня долетел голос брата, стоявшего в открытом люке.
– Сколько? – прокричал он в рацию. – Я не расслышал. Сколько?.. – И повторил заторможенно, словно во сне: – Тридцать минут?
Тридцать минут. Вот так.
Цепочка доставки термоядерного боеприпаса работает не со скоростью звука. То ли стратегические бомбардировщики, находящиеся на боевом дежурстве, оказались далеко от этих мест, и в воздух придется поднимать отдельный ракетоносец; то ли это время требуется на перенастройку систем наведения и полет крылатой ракеты к цели. Тридцать минут… И я, и мой брат, и все, кто прилип к иллюминаторам, прекрасно видели, что за тридцать минут ничего не успеть. Покрытая мертвыми корками лава из иномирья наступала стремительно, словно конная армия Буденного. Через десять минут ее массы заполнят вогнутое дно распадка, после чего они устремятся во-о-он туда, к выходу, где склон сопки и хребет раздвигаются в стороны. А за выходом широкий уклон вниз, густо поросший лесом, по которому «плесень» скатится как по детской горке, попутно разрастаясь и набираясь сил. Левый рукав потока затечет за Тамаринскую стрелку, оказавшись за ней в прямом смысле как за каменной стеной. К моменту подлета крылатой ракеты радиус зоны заражения достигнет нескольких километров, и я сомневаюсь, что огненный шар термоядерного взрыва сумеет выжечь ее целиком. Более того, я убежден, что не сумеет. А ведь достаточно сохраниться одной крупице, чтобы «плесень» снова начала расти и делиться, расти и делиться.
Лицо брата выражало растерянность. Товарищ полковник прекрасно понимал, что боеприпас будет доставлен с опозданием и задача не будет решена. Конечно, старший Стремнин сделает все от него зависящее, чтобы предотвратить угрозу, только эти усилия ничего не изменят – и это он тоже прекрасно понимал. Он вообще очень умный, мой брат, недаром, в отличие от меня, сделал карьеру.
Сергей Палыч переключил канал «Акведука» и решительным голосом заговорил в динамик:
– Внимание всем бортам! Внимание! Через тридцать минут по квадрату будет произведен термоядерный удар! Немедленная эвакуация на аэродром поселка Научный! Немедленная!..
Прежде чем он успел повторить сообщение, я вскочил с лавки, сбрасывая обрезки наручников.
Признаюсь, надоела мне пассивная роль. И наручники я не выношу – в них себя ощущаешь овцой, которую ведут на заклание. Воспользовавшись замешательством, царившим в салоне, я тихонько перерезал пластиковую полоску, стягивавшую запястья. Торчавший в мою сторону штык-нож, вымазанный в крови красноглазых, пришелся как нельзя кстати.
Первым на меня кинулся конвоир. Я сшиб его ударом ноги и подскочил к проему, в котором торчал брат. Оторвав взгляд от наступающей
– Стой, дурак! – изумленно крикнул он вслед.
Сам дурак.
Глава 14
ВОСХОД ЯДЕРНОГО СОЛНЦА
Приземление с трехметровой высоты получилось жестким, и мне не сразу удалось подняться. Рация перепачкалась в земле, но осталась цела. Подхватив ее, я бросился к распахнутым створкам ангара в основании космического корабля. Где-то сзади, близко, наступала янтарная волна, только что сожравшая Штильмана. Она клокотала, хлюпала и щекотала затылок мягким обманчивым теплом. Ее высота уже достигала человеческого роста, а ширина казалась необозримой для глаза. Она не перестанет расти и шириться, пока не сожрет все живое в округе, но даже потом не перестанет…
Позади зашипело. Я резко метнулся в сторону от летящей в голову расплавленной лепехи. Ударившись о землю, она рассыпалась на вязкие брызги. Из них выдавились лужицы, которые словно кислота въелись в дерн, испустив струйки едкого пара. Высасывая из почвы жизненную силу корней и микроорганизмов, янтарные капли стали расти и пухнуть, словно тесто на дрожжах. Через несколько секунд на их месте образовался объемистый ком биомассы, превышающий размер первоначальной лепехи в несколько раз.
За первым плевком последовал второй, третий, и я уже бежал под шипящим градом. Один из выстрелов шаркнул по пятке. Инопланетный сапог моментально нагрелся от прилипшей янтарной сопли, которая тут же начала его проедать…
Ни разу в жизни я не разувался столь стремительно, да еще на бегу. Две лямки, заменявшие шнуровку, махнув рукой, я отстегнул на первом шаге. На втором – просунул пальцы за голенище и дернул ногой. «Плесени» пришлось пожирать одинокий сапог, в то время как человек продолжал от нее улепетывать.
Справа по курсу возникла группа деревьев, опутанная желтой ватой настолько, что не разберешь, кедрач это был или сосна. На время забыв про беглеца, «плесень» повернула в сторону неподвижной еды. В считаные секунды люминесцирующий поток затопил основания деревьев. Кроны закачались, затрещала древесина, хвоя посыпалась водопадом. Стволы съежились и покрылись морщинами. Здоровые деревья на глазах превратились в корявые мумии.
Где-то над правым ухом стрекотал вертолет. Неснятый сапог мешал бежать, но я не мог потерять еще полторы секунды, чтобы разуться полностью. В моем положении это слишком большая роскошь – расправившись с деревьями, «плесень» вновь поместила меня на верхнюю строчку рейтинга «еда в ближайшие двадцать минут». Поэтому я бежал со всех ног, и распахнутые створки ангара уже были близко.
Начались места, где некоторое время назад шел бой. Повсюду валялись трупы биороботов. Не останавливаясь, я вырвал из чьей-то закостеневшей руки оружие. На всякий случай. Биороботы, которые мне попадутся позже, могут оказаться живыми.
Когда я вбежал в ангар, запищала рация. Я срочно кому-то понадобился. Обождут, сейчас некогда лясы точить… Забросив бластер за плечо, я нашел торчащий из стены рычаг. Воротные створки с гулом поплыли навстречу друг другу. «Плесень» яростно люминесцировала в просвете, но они захлопнулись прежде, чем в ангар проникла хоть капля. Снаружи раздался требовательный удар и скрип металла, который мне очень не понравился. Створки прогнулись под напором извне. Не сильно, но заметно. На какое-то время они задержат «плесень». Но не навечно.