Второе Установление
Шрифт:
— Мой доклад подходит к концу.
Антор вытащил из внутреннего кармана небольшую пачку фотокопий. То были знакомые извивы энцефалограмм.
— Волны мозга Дириджа, — сказал Антор небрежно, — снятые после его возвращения.
Дареллу все стало ясно с первого же взгляда. Когда он поднял голову, лицо его посерело.
— Он под контролем.
— Именно. Он позволил Аркадии убежать не потому, что он был нашим человеком, а потому, что был человеком Второго Установления.
— Даже после того, как он узнал, что Аркадия отправляется
Антор пожал плечами.
— Его настроили на то, чтобы позволить ей уйти. Этого он изменить не мог. Он был только орудием. Аркадия же лишь последовала наименее правдоподобному курсу и теперь, вероятно, находится в безопасности. По крайней мере до тех пор, пока Второе Установление не пересмотрит своих планов, чтобы учесть изменившиеся обстоятельства…
Он остановился. На видео замигал сигнальный огонек, означающий поступление чрезвычайных новостей. Дарелл тоже заметил сигнал и включил видео механическим движением, выработанным долгой привычкой. Они попали на середину фразы, но еще до ее завершения поняли, что найден «Гобер Мэллоу» или, точнее, обломки такового, и что впервые за полвека Установление опять втянуто в войну.
Антор выпятил челюсть.
— Что ж, док, вы все слышали сами. Калган атаковал нас, и Калган находится под контролем Второго Установления. Быть может, вы последуете примеру своей дочери и переберетесь на Трантор?
— Нет. Я рискну. Здесь.
— Доктор Дарелл! Вы вовсе не так разумны, как ваша дочь. Я начинаю сомневаться, насколько вам можно доверять.
Он в последний раз задержал на Дарелле свой долгий, бесстрастный взгляд и, не сказав больше ни слова, вышел.
Охваченный неуверенностью, на грани отчаяния, Дарелл остался.
Забытое видео являло собой мешанину возбужденных звуков и образов, описывая в нервных подробностях первый час войны между Калганом и Установлением.
17. Война
Мэр Установления тщетно пригладил кустики волос, обрамлявшие его череп. Он вздохнул:
— Годы, потраченные даром, упущенные возможности… Я никого не обвиняю, доктор Дарелл, но мы заслуживаем поражения.
Дарелл спокойно произнес:
— Я не вижу причин терять уверенность в ходе событий, сударь.
— Терять уверенность! Терять уверенность! Клянусь Галактикой, доктор Дарелл, а что нам еще остается? Подите-ка сюда…
Он, почти насильно, подвел Дарелла к прозрачному овоиду, изящно подрагивавшему в силовом поле подвески. От прикосновения руки мэра овоид засиял, и внутри появилась трехмерная модель двойной спирали Галактики.
— Желтым цветом, — взволнованно проговорил мэр, — показана область пространства под контролем Установления, красным — Калгана.
Дарелл увидел малиновую сферу, покоящуюся внутри приоткрытого желтого кулака, окружавшего ее со всех сторон — кроме той, что была обращена к центру Галактики.
— Галактография, —
Он может обороняться минимальными силами. Мы же растянуты. Среднее расстояние между населенными системами Установления почти втрое больше, чем у Калгана. Чтобы добраться, к примеру, от Сантанни до Локриса, нам придется совершить перелет в две тысячи пятьсот парсеков, а им — только восемьсот парсеков… если оставаться в пределах своих территорий…
— Я все это понимаю, сударь, — сказал Дарелл.
— Но почему-то не желаете понимать, что это может означать наше поражение.
— На войне имеет значение не только расстояние. Я утверждаю, что мы не можем проиграть.
Это совершенно невероятно.
— А исходя из чего вы утверждаете подобное?
— На основе моей собственной интерпретации Плана Селдона.
— О, — губы мэра скривились, а руки, заложенные за спину, погладили друг друга, — так вы тоже ссылаетесь на мистическую помощь Второго Установления.
— Нет. Скорее на помощь неизбежности, смелости, и настойчивости.
Но под покровом своей ясной уверенности Дарелл все же задумывался…
Что если…
Что если Антор был прав, и Калган явился орудием ментальных волшебников? Что если их целью было победить и уничтожить Установление? Нет! В этом не было смысла!
И все же…
Он горько улыбнулся. Опять то же самое. Все те же попытки проникнуть взглядом сквозь гранитную стену, столь прозрачную для врага.
Галактографический образ ситуации был достаточно ясен и Стеттину.
Лорд Калгана стоял перед точным подобием той модели Галактики, которую рассматривали мэр вместе с Дареллом. Но там, где мэр хмурился, Стеттин улыбался.
Адмиральский мундир величественно сверкал на его массивной фигуре. Малиновая перевязь Ордена Мула, пожалованного ему бывшим Первым Гражданином, которого шестью месяцами позже он сменил — надо сказать, не без умеренного применения насилия, — пересекала его грудь по диагонали, от правого плеча до пояса. На левом плече блистала Серебряная Звезда с Двойными Кометами и Мечами.
Он обратился к шестерым членам своего генерального штаба, чьи мундиры лишь немногим уступали в великолепии его собственному, а также к своему первому министру — худому и серому, выглядевшему среди этой пышности как паук в темном углу. Стеттин сказал:
— Я думаю, что решение очевидно. Мы можем позволить себе выжидать. Для них каждый день задержки явится еще одним ударом по моральному духу. Если они попытаются защищать все части своих владений, то растянут свои силы, и мы сможем нанести два удара одновременно: здесь и здесь.