Второгодник
Шрифт:
Производство металлочерепицы будет приносить тысячу процентов прибыли. Если будем продавать на экспорт, то больше. В стадии окончания разработка технологии производства термодоски. Из нее можно будет изготавливать террасную доску и продавать на экспорт по семьсот рублей куб. Она не набирает влаги и, соответственно, не меняет размеры в результате эксплуатации.
Мы планируем в следующем году запустить производство полипропиленовых труб со всеми элементами монтажа, канализационных и водосливных пластиковых труб, водосливных систем, хладокомбинат, производство и установку на ГАЗоны
Если в этом году мы, по всей видимости, заработаем пять миллионов рублей выручки, то есть по миллиону в месяц, то в следующем году планируем выйти на три-пять миллионов в месяц. Это сорок-шестьдесят миллионов рублей за год.
К нам в этом году приехали две семьи из Кингисеппа. Десять человек, включая детей. Мы планируем наладить производство трехсот домов в месяц, а, вообще, наши планы распространяются на рост села до ста-ста пятидесяти тысяч жителей. Для этого нам надо построить тридцать тысяч домов. Если ставить эту задачу на пять лет, то надо запустить на орбиту порядка двухсот бригад по три человека.
Все наши планы целиком и полностью зависят от того, как быстро нам удастся запустить новые производства и расширить старые. Пример: мы второй месяц ведем переговоры по покупке десяти лесовозов, но не продвинулись ни на йоту. Сушилки есть только двадцатикубовые и только электрические, газовых нет. В общих чертах доклад закончил.
— Мальчик, скажи, тебе сколько лет? — после продолжительной паузы задумчиво спросил Петр Сергеевич.
— Ощущаю себя шестидесятилетним, а на самом деле семь с половиной, а что?
— Странно все это.
— Что странно? Мой возраст или наши результаты и планы?
— Все.
— А вы присоединяйтесь! Через год-два станете руководителем объединения, того или иного.
— Каким образом?
— Если нам удастся выполнить свои планы, а с вашей помощью это более, чем реально, то ВЫ покажете на практике преимущества социалистического хозяйствования. В Москве нет ни одного человека, который смог бы это повторить. За такое наказывают только повышением.
— Ну, ты загнул! — кинул Петр Сергеевич, пряча свою ухмылку, но глаза его были холодными и колючими.
— А спать когда будем? — сиротливо спросила Елена Петровна, и народ с пониманием заулыбался.
— А это зависит от Петра Сергеевича. Если он поможет присоединить к нам три соседних убыточных леспромхоза, если мы объединим школы и колхозы, а также администрацию сел, то спать будем по шесть-семь часов, а если не поможет, то по два-три.
Народ рассмеялся. Было видно, что вопросов нет и пора расходится.
— Мне бы хотелось с тобой поговорить, малец, — сказал Петр Сергеевич.
— А вот все уйдут, мы и поговорим.
— Говори, что ты хочешь? — навис надо мной младший Кутепов, когда все вышли, включая его брата.
— Погодите. Вы сядьте. Во-первых, вы понимаете, что все, что я сказал, не более, чем прожект?
— Что? Ты соврал?
— Да нет, — я пожал плечами и задумчиво
— Почему?
— Боятся, что прохожие советами замучают. Так и с нашим проектом: каждый начальник захочет внести свою лепту и засветится, так сказать, на фоне. От вас потребуется серьезная кабинетная работа. Деньги я дам. Миллион-два, не больше.
Петр встал, отошел к окну и задымил. Молчал он долго. На виске у него пульсировала жилка. Только она выдавала, что он напряженно работает. Я решил прервать молчание.
— Вам надо посадить на денежную иглу двух-трех председателей объединений, Косыгина, парочку членов Политбюро, министра МВД и КГБ. Больше никому денег давать не надо. И сами не берите. Живите скромнее, чем сейчас. Можете меня предъявить, хотя мне и рановато выходить в свет. Но с Косыгиным я смогу поговорить лучше, чем вы.
— А чем, собственно, помочь?
— Сейчас я торгую под ваш договор купли-продажи. Могу ли я торговать по бартерному договору?
— Это как?
— Я финнам — лес, а они мне — технику по согласованным ценам. Еще я бы хотел поработать на задворках торговой делегации. Я бы хотел сам выбрать то, что буду покупать.
— Я провентилирую вопрос. Что еще?
— Мне надо иметь свою демонстрационную площадку где-нибудь в Финляндии или ФРГ. У меня мало времени, я хочу заключать договоры поставок сам, а потом проводить их через вашу контору.
— Последнее можно, без проблем. А тебе паспорт выдадут?
— Да, вроде бы, должны. Только общегражданский выдают с определенного возраста, а заграничный даже для детей.
— Ну, ладно, в общих чертах понятно. Завтра я уезжаю в Москву.
Сергей Иванович сидел за столом в своем кабинете и задумчиво держал в руках письмо. Было уже поздно, но он не спешил домой, хотелось тихо посидеть и подумать.
Стремительно приближается Новый Год, а вместе с ним неотвратимо накатываются новогодние мероприятия, от которых не увернуться, подобно разогнавшемуся экспрессу от внезапно возникшей на путях преграды. Только закончился аврал начала учебного года, за ним накатил праздник Октября, теперь вот бушуют предновогодние делишки: встречи с коллективами, подведение итогов, принятие встречных планов, праздничные концерты и всякое такое.
Эта ежегодно повторяемая текучка отнимает много сил и отвлекает от подготовки к старту реформы, которая начнется со следующего учебного года. А работы там — начать и кончить — не счесть. Не шутка ведь — перевести большинство школ с одиннадцати лет обучения на десять, поменяв при этом половину программы. Попытку предыдущей реформы ввести в школьную программу профессиональное обучение признали неудачной. Теперь предстоит все это выкорчевать назад. Эпоха Хрущева, вслед за политикой, заканчивается и в системе образования. В общем, работы много.